Форум » Архив » Автор: umnica_nadin » Ответить
Автор: umnica_nadin
umnica_nadin: 1. Молодая мама
Ответов - 37, стр:
1 2 3 All
umnica_nadin: Автор: umnica_nadin Название: Молодая мама Жанр: Romance, Humour, ООС, AU Рейтинг: R Статус: окончен Бета: Наза Пейринг: КВМ Размер: Max От автора: Все события являются вымышленными. Автор использовал несколько значимых фраз КВМ в условиях данного фанфика. Была также использована фраза из кинофильма «Свои дети» (реж. Александр Кириенко). Примечание: Автор заранее просит прощения, если читатель найдет некие несоответствия в описании мест, событий, либо профессиональной тематике. Огромное спасибо Оксане (Рыбка-собачка) за эту ПРЕЛЕСТЬ!!! Огромное спасибо VrediNatasha за еще две ПРЕЛЕСТИ!!! Спасибо Машуле (KarA) за чудесные стихи , которые она написала под впечатлением от истории Виктора. Пальцами к тебе прикоснувшись, Я холод чувствую и дикий озноб И уходя из палаты, вернувшись, Целую нежно: губы, носик и лоб. Потом домой, в пустую обитель По тихим улицам и без фонарей, А там единственный пес-сожитель, Гора посуды и без тебя в постель. Утром звонок и ужасная новость. И я, зарившись руками в волосах, Кричу от боли, вскоре сел голос…. И сотрясаюсь в немых слезах… Мне бы вернуть тебя и коснуться Своими губами твоей нежной щеки Зарыть в объятья, и уж проснуться С тобой же рядом, с ума сойти… А вместо этого лишь фотография И аромат твоих любимый духов, А я с ума уж схожу от неведения Тебя рядом и без твоих слов…
umnica_nadin: Глава 1 Сегодня был обычный день. Просто один из многих. Двадцать шестое сентября. Ясный, теплый, один из тех, про которые говорят "бабье лето". Деревья, по большей части одетые в золото и багрянец, местами еще сохранили былую красоту. Виктор шел на работу. Шагал не спеша, вдыхая терпкий аромат осени. Легкий ветерок гонял по тротуару листья, которые, несмотря на каторжный труд, не успевали собирать дворники, шуршал ими по траве парка. Виктор любил этот парк. Высокие деревья дарили долгожданную тень изнывающим от жары посетителям. Парковые деревья восхищали своей монументальностью в любое время года. Зимой покрытые инеем тоненькие веточки и спрятанные под снежными шапками кроны, набухшие, окутанные сочной зеленой дымкой, благоухающие сережками и цветами весной, слегка запыленные летом или раскрашенные цветами красно-желтого спектра осенью. Подстриженные кустарники замысловато переплетались в арки, формировали шары и ромбы, а порой застывали в причудливых фигурах. Клумбы и цветники говорили с гостями на языке тюльпанов, крокусов, ирисов, флоксов и прочих желто-красно-синих разнофасонных и разноразмерных представителей флоры. Асфальтированные дорожки вели даже в самые потаенные уголки, расширяясь у вальяжных кованых лавочек и сворачивая на яркие детские площадки. Буквально все вызывало у мужчины небывалое ощущение счастья. Виктор был безумно рад тому, что удалось купить квартиру по соседству с этим божественным местом. Квартира была хотя и однокомнатной, но большой, светлой и уютной. И с высоты своего четырнадцатого этажа он ежедневно мог видеть сезонную красоту любимого парка. А что еще нужно для счастья одинокому мужчине в самом расцвете сил? Этот спальный район и парк Виктор полюбил сразу, как только устроился на работу. Очень долго он лицезрел данную красоту из окон, но не имел достаточно средств, возможностей и вариантов. Наконец в прошлом году свершилось! Теперь каждый день мужчина шел пешком на работу и домой через любимый парк. Ему улыбались, с ним здоровались, а часто продолжительно беседовали, рассказывая последние новости. "Представляете, Димочка уже научился переворачиваться!" "Ой, у Анечки вылез первый зубик, три ночи плакала, бедняжка". Еще чаще благодарили. "Ах, если бы не вы…" Кругленькие мамочки с лучезарной улыбкой будущей Сикстинской мадонны кокетливо говорили: "Виктор Михалыч, мы гуляем целыми днями здесь, как вы велели". "Гуляйте, гуляйте, Яночка, Оленька, Ирочка, пока погода хорошая, очень полезно для малыша". Удивлены? Итак, давайте знакомиться с ним. Степнов Виктор Михайлович - молодой врач тридцати двух лет, акушер-гинеколог. В перинатальный центр он попал сразу из университета, прошел ординатуру и остался. Студентом он был отличным (недаром получил красный диплом), да и ординатором замечательным. Так что молодого и перспективного врача с радостью приняли в дружный коллектив. Свою работу Виктор любил, прислушивался к старшим и опытным коллегам, рос как специалист и профессионал, так сказать, "не по дням, а по часам". Основным местом его работы было родильное отделение перинатального центра, он помогал появиться на свет всем Димочкам, Анечкам и многим малышам, с которыми гуляли мамы в парке. Каких-то женщин и роды Степнов помнил (обычно сложные), какие-то - нет, но всегда находил время выслушать и улыбнуться, ведь главное, что помнили его. Это чудо - появление на свет новой жизни! А женщина, решившаяся на этот шаг, – богиня! Он очень не хотел, но его уговорили. Помимо основной работы два раза в неделю вести прием в женской консультации при центре. "Пойми, нам не хватает на приеме врачей, а ты хороший молодой специалист, полный сил. Соглашайся, пожалуйста. Всего два раза в неделю", - уговаривал Виктора главврач центра Головин Андрей Николаевич – человек, которому Степнов не мог отказать. Дело было вовсе не в том, что он чурался работы на приеме. Нет. Здесь было другое. Когда женщина приходила на медосмотр либо вставать на учет по беременности - это одно. Он назначал анализы, УЗИ, при необходимости - лечение, с беременными вообще носился как сумасшедший. Наблюдать развитие малыша с самого начала и до конца беременности, а в случае, если его смена в родильном отделении, то и роды принять. Вот он маленький, как тебя ждали! Многие его беременные так и заявляли: "Буду рожать только у вас! Когда ваша смена?". И все его попытки донести до женщин, что любой врач в центре очень хороший, как правило, не имели успеха. «У вас, и точка!» Однако в работе на приеме были и очень неприятные моменты, а именно - аборты. У него просто сосало "под ложечкой", когда женщина говорила: "Беременность сохранять не будем". Каждый раз с тяжелым сердцем он выписывал обследование, назначал время операции. Виктор понимал, что это – часть его работы, и хорошо ее выполнял. Он делал аборты качественно и без осложнений. "К Степнову на аборт", - фраза стала крылатой в консультации. Виктор ненавидел это, а женщины, как назло, шли именно к нему. Каждый раз мужчина пытался уговорить женщину оставить малыша, приводил множество аргументов. Иногда срабатывало, и он радовался как ребенок. Иногда говорить было бесполезно. Люди не слушали или не слышали его. Так и хотелось в такой момент закричать: "О чем вы думали, на дворе двадцать первый век, средств контрацепции полно, как вы могли довести до нежелательной беременности!" Были, конечно, случаи, когда аборт назначался самим врачом "по показаниям", таких женщин было безумно жаль, и Степнов всеми силами пытался их хоть как-то приободрить. Вот и сегодня он шагал на работу через любимый парк. С утра прием, а после обеда УЗИ. Это был обычный день. Просто один из многих. Двадцать шестое сентября.
umnica_nadin: *** - Оль, привет! - Виктор вошел в кабинет и поздоровался со своей акушеркой. - Здравствуй, Вить. Оля, кареглазая брюнетка двадцати восьми лет, была постоянной и верной помощницей Степнова на приеме. Год назад она стала мамой, но после декрета вышла на работу, на неполную неделю. Сказывалась нехватка кадров, да и денежка была не лишней. Оставив свою шуструю дочурку на свекровь, Ольга быстро втянулась в рабочий процесс. Виктор практически не почувствовал ее временного отсутствия. С ней ему слишком хорошо работалось. Ольга была грамотной, расторопной и с потрясающим чувством юмора. - Представляешь, что сегодня вытворила моя коза?! Вадик на работу опаздывает, мобильник найти не может, психует. Стали с моего телефона на его трубку звонить, чтобы понять по звуку, где пропажа. Пиликает где-то рядом, а найти не можем. Оказалось, Катюшка его в горшок свой засунула и крышку закрыла. Хорошо хоть горшок пустой был, а то папке пришлось бы новый телефон покупать. Виктор от души рассмеялся. Ему нравились Ольгины рассказы о дочери. - Боевая у тебя девчонка. Глаз да глаз. - Это точно. Вить, ты видел, к тебе целый коридор народа? - Оля переключилась на работу. - Видел. - Он надел халат и вымыл руки. - Альбина заболела, а Анна Николаевна на конференции. Так что регистратура всех к тебе направила. Там талоны уже закончились. Женщины ругаются. К тебе и так талон не достать, а тут еще их разобрали те, кому все равно к какому врачу идти. В общем, жуть и ужас, - Оля развела руки и сделала "страшные глаза". - Да, ладно, прорвемся, - улыбнулся Виктор. - Прорвемся, то прорвемся. Но смотри, Степнов, без всяких там: "Виктор Михалыч, примите, пожалуйста, без талончика, ну, пожалуйста...", - теперь Оля сделала "жалобные глаза". - Посмотрим, - уклончиво ответил мужчина. - Давай, без «посмотрим», - Оля была строга. - Вьют бабы из тебя веревки, Степнов. Их вон сколько, а ты один. Здоровья на всех не хватит. Бледный ты сегодня какой-то, смена вчера тяжелая была? - Да. Карина вчера рожала, смена моя закончилась, а она никак. Слезы, истерика, ну как я уйду? Домой уж только в третьем часу ночи пришел. - Вот-вот, а я именно об этом и говорю. Не выспался, наверняка не ел ничего, - Оля укоризненно посмотрела на коллегу. - Кого хоть родила? - Мальчик, два килограмма девятьсот грамм, пятьдесят сантиметров. Ладно, Оль, хватит трещать, начнем, пожалуй. - С кого начнем? - С беременных. Я видел в коридоре Иру и Наташу. Наталья, по-моему, снова много за неделю прибавила. - Сейчас разберемся. Прием пошел своим чередом. Сначала разбирались с "непутевой" беременной по имени Наталья. Как и предполагал Степнов, девушка набрала больше килограмма за неделю. - Наташа, я же вас на диету посадил! Соблюдаете? - Ну, Виктор Михалыч, он не хочет винегрета, просит сладенького, булочек. Я не могу... не могу ему отказать. - Наташа, вы поймите, ведь не родите сами! Кесарево сечение придется делать. Да потом, хорошо пока анализы и давление в норме, а может развиться поздний токсикоз! А это гораздо страшнее. Лекциями о позднем токсикозе он пичкал ее уже не первый прием, однако Наташа, внимательно выслушав доктора, продолжала "творить свое черное дело". - В общем, так, дорогая вы моя, если к следующему приему прибавка составит более шестисот грамм, отправляетесь в патологию. - Ну, Виктор Михалыч… - Вопрос закрыт. - Как ты думаешь, поможет? - спросил Виктор у Ольги, когда Наташа вышла за дверь. - Следующая неделя покажет, - прагматично ответила акушерка. Беременная Ирина была полной противоположностью Наташе. Послушная, ответственная, собранная. Просто идеал для врача. Все назначения выполняла. Гимнастика, прогулки, правильное питание, посещение лекций. Прибавка в весе "как по нотам", гемоглобин хороший. Следующей пациенткой... «О, нет... неужели снова...», - мысленно ужаснулся Степнов. - Здравствуйте, Виктор Михайлович. - Здравствуйте, Лиля. Эта яркая, красивая, чересчур занятая, деятельная женщина тридцати пяти лет была главным бухгалтером крупного банка. За последние три года они виделись уже четвертый раз. - Лиля, опять?! - Снова, Виктор Михалыч, - рассмеялась женщина. - Отдых в жарких странах даром не прошел. - Лилия, это не смешно. Четвертый аборт за три года! Сколько задержка? - Три недели. - Сколько?! А раньше прийти не могли?! - Времени совсем не было, работы по горло. Степнов тяжело вздохнул. Вроде взрослая женщина, а так безответственно относится к своему здоровью. И снова уже в который раз он прочитал ей лекцию о последствиях, возможных заболеваниях и прочие и прочие. - Лилия, вам уже тридцать пять, может пора, наконец, подумать о ребенке. Природа опять вам дала шанс, больше может и не дать, - Виктор понимал, что говорить с ней на эту тему было, конечно, бесполезно, но попытку предпринять стоило. - Не нужны мне эти шансы! И ребенок мне не нужен! У меня интересная жизнь, а тут обуза на руки. И хватит меня воспитывать, Виктор Михайлович, и уж тем более о возрасте напоминать. Это, по крайней мере, неприлично. Говорить не о чем, назначайте время! Она ушла, а осадок остался. Слава богу, потом были две дамы на медосмотр, затем одна "с жалобами". И вот снова! Две подряд на аборт! Разубедить ни одну из них не удалось. «Итак, на пятницу уже трое, - думал Виктор, тоскливо смотря в окно на любимый парк.- Нет, чтобы рожали, с колясками гуляли. Эх...» - Вить, может, прервемся, чаю попьем, - поинтересовалась Оля. Не нравился ей его мрачный вид. Все слишком близко к сердцу принимал. Сколько раз говорила ему девушка, что это всего лишь работа. Сделал и забыл. Семью бы ему. Но прошлое не давало Степнову жить настоящим. "Печальную историю" знали все. - Нет, Оль, попозже. - Он отвернулся от окна. - Народа слишком много. Следующей на очереди была очаровательная девушка по имени Марина. «Боже, да!» - он не ослышался. Она пришла вставать на учет по беременности. Значит, день не зря прошел. Носились с ней минут сорок. Это были во всех отношениях "приятные хлопоты". Виктор подробно рассказывал, Марина спрашивала, что-то даже записывала. Настроение моментально поднялось. Когда девушка вышла за дверь, до Виктора донеслись раздраженные слова: "Ну, наконец-то". Он улыбнулся и довольно потер руки. Ольга вздохнула. Говорить в такой момент о чае было бесполезно. - Талон на одиннадцать - пятнадцать, - произнесла в открытую дверь Оля и вернулась на свое место.
umnica_nadin: *** Лена судорожно сжимала картонный квадратик, на котором было написано: "Вторник. Степнов В.М. каб.№ 5 11-15". Сегодня она наконец-то решилась, да и что тянуть время. Сама собой ситуация не рассосется. Пришла рано. Деду соврала, что пораньше нужно прийти на работу, рассортировать товар до открытия магазина. У регистратуры уже стояло довольно много женщин, хотя часы показывали всего без четверти семь, а врачи принимали с восьми часов. Лена заняла очередь и посмотрела расписание. Работали сегодня три врача: Степнов В.М., Зацепина А.В. и Худякова А.Н. Когда подошла очередь Лены к окошку регистратуры, девушка, протянув медицинский полис, сказала: - Талон к Зацепиной или Худяковой, все равно. - Они сегодня не принимают. - Как? - Лена удивленно уставилась на "регистраторшу". - Вот у вас в расписании. - Зацепина болеет, Худякова на конференции. Принимает только Степнов. Талон брать будете? «Приехали. И почему мне всегда так "везет"? Идти на прием к мужику?!» - размышляла девушка. Лена никогда не понимала, что может заставить мужчину выбрать профессию врача-гинеколога. «Будет какой-нибудь "старый перец" "осматривать" меня и "пускать слюни". Фу... А ты еще рассказывай как-то ему о "своих проблемах"», - от этих мыслей ее слегка передернуло. Как она в этот момент ненавидела Ваську… - Девушка, ну что, талон берем? - "регистраторша" внимательно посмотрела на Лену и, видя ее замешательство, добавила: - Сразу видно, что вы здесь в первый раз. К Степнову талоны штурмом берут, чуть ли не с шести часов утра очередь занимают, а вы сомневаетесь. Он прекрасный специалист. - Что вы ее уговариваете, - прогремела из толпы грузная женщина лет пятидесяти, - не хочет, не надо, нам больше достанется. - Беру, - отозвалась Лена, - Степнов, так Степнов. Ведь сегодня она наконец-то решилась. *** Одиннадцать пятнадцать. Ее время. Лена встала, поправила сумку и на ватных ногах подошла к кабинету. Зашла внутрь, да так и осталась стоять у двери. "Старый перец" оказался высоким, статным, интересным брюнетом, чуть за тридцать, с пронзительными голубыми глазами. «Ничего себе! Час от часу не легче», - пронеслось в голове. Виктор внимательно изучал "пациентку". Высокий рост, стройная спортивная фигура в белых джинсах, "смешной" яркой футболке и кроссовках. Слегка сутулится. Короткая стрижка. Длинная челка скрывает глаза. «Лет восемнадцать, не больше», - мысленно подытожил мужчина. - Девушка, проходите, - он указал на стул, стоящий рядом с его рабочим столом. Голос Степнова вывел Лену из временного оцепенения, она подошла, протянула ему карточку (двойной листочек, который ей завели в регистратуре) и копию медицинского полиса. Виктор усмехнулся. Он не ошибся. «Кулемина Елена Никитична. Восемнадцать полных», - мысленно сосчитал мужчина. Девушка, наконец, села. Лена не знала, что нужно говорить, собиралась с мыслями. Он быстро начал что-то писать в ее "карточке". Вопрос врача заставил девушку "подпрыгнуть на стуле". - Дата начала последней менструации. В голове пронеслось: «Откуда он знает?» Его голубые глаза внимательно смотрели на нее. - Шестое августа, - промямлила Лена. - Понятно, задержка двадцать дней. Тест на беременность делали? - Да. - Положительный? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес мужчина. - Да, - Лена чувствовала, что краснеет. - Беременность сохранять будем? - он как-то ласково задал этот вопрос. - Что? - растерялась Лена. - Спрашиваю, будем вставать на учет по беременности и в дальнейшем рожать? Или... Он не успел договорить. - Или, - громко и уверенно произнесла девушка. «И что за день сегодня такой?! Девчонка совсем, сидит, глаза опустила, не по себе. Эх…» - у Виктора руки просто чесались "поговорить" с "папашей" этого малыша. - Беременность первая? Аборты раньше не делали? - уточнил Виктор. - Да, беременность первая. Аборты не делала, - тихо ответила она. - Лена, послушайте, может, все-таки будем рожать? - мягко спросил он. Она вздрогнула, услышав, как он произнес ее имя, и отрицательно покачала головой. Дальше из уст мужчины последовала целая лекция о вреде абортов, их последствиях, опасности аборта в случае первой беременности и прочее и прочее. Он говорил долго и убедительно. А она мыслями возвращалась к разговору десятидневной давности.
umnica_nadin: …"- Вася, я беременна, - голос Лены дрожал. - Ты уверена? - Сто пудов. Я тест сделала. - Нет, ты уверена, что он от меня? - Что?! А от кого же?! - Ну не знаю, мало ли... - Мало ли?! Как ты можешь?! Ты прекрасно знаешь, что ты первый и единственный! - И что ты от меня хочешь? - Не знаю... Скажи что-нибудь. - Мне еще рано становиться отцом. Да и тебе матерью рановато. - И что мне делать? - Не знаю. Сходи к врачу. Это ваши женские дела. Не впутывай меня сюда!"… … - Ну, что, может быть, передумаете? - вопрос врача вернул Лену в "настоящее" время. - Нет, - еще более твердо сказала она. - Хорошо, проходите на кресло. Виктор задумчиво вертел в руках ручку: «Четвертая. Совсем юная. Сколько еще сегодня таких "решительных"?» Белый кафель, специфический медицинский запах. Девушка поежилась. Она стояла в центре этого небольшого помещения, до сих пор не веря, что все происходит именно с ней. Пугающие конструкции, страшные инструменты и яркий солнечный свет из окна, как издевательство. Казалось, лето пытается отвоевать для себя у осени последние деньки, позволив людям испытать на прощание минуты счастья. И лишь Ленину душу согреть эти теплые лучи не могли. Она впервые была в подобном кабинете. Так вышло. Близкая подруга ее матери, добрая и отзывчивая Ирина Павловна всегда при необходимости делала Лене «ОСМОТР ГИНЕКОЛОГА ПРОЙДЕН». Только теперь она вряд ли поможет. - Поднимите футболку. Девушка вздрогнула. Задумавшись, Лена не заметила, как вошел доктор. - Зачем? - испугано спросила она. - Грудь вашу буду осматривать. - Зачем? - зрачки расширились. - Девушка, вы будете учить меня работать? - улыбнулся Виктор. - Не бойтесь, я не кусаюсь. Лене было не по себе от его распоряжения, но футболку она все-таки подняла. Сердце бешено колотилось, когда он очень мягко и осторожно ощупывал юную девичью грудь. Не выявив в ней уплотнений и шишек, констатировал: - Хорошо, можете опускать. Прошу, - он жестом указал на белоснежную ширму, из-за которой виднелись подколенники смотрового кресла. И только сейчас Виктор заметил, что девушка до сих пор стоит в джинсах. Он удивленно вскинул бровь. Лена, проследив за его взглядом, густо покраснела. - Лена, - мягко начал мужчина, - может быть, вам лучше другому врачу показаться? - Другие сегодня не принимают, - чуть слышно ответила девушка. - Завтра придите. Завтра Ольга Андреевна Маркова принимает. Очень хороший врач. - Нет. Я это ... Я сейчас... - Хорошо, я выйду, а минуты через три зайду. Договорились? Лена утвердительно качнула головой. «Стеснительная. Так отличается поведением от современной молодежи. Приходили к нему восемнадцатилетние, даже глазки пытались строить, заигрывали. А эта краснеет и глаза боится поднять. Как же, милая, тебя так угораздило?» Когда он вернулся, Лена была готова к осмотру. Ее изумрудные глаза, не мигая, смотрели в потолок, руки, скрещенные на груди, била мелкая дрожь. - Успокойтесь, не волнуйтесь, постарайтесь расслабиться, все в порядке, я всего лишь ваш врач, - он говорил тихо, мягко. Голос такой приятный. Но девушке все равно было не по себе. Оля выписывала множество направлений. Лена сидела на стуле, опустив голову и положив руки на колени. Виктор тихо стучал ручкой по столу и задумчиво смотрел в окно. Закончив писать, Ольга протянула направления Лене. - Лена, - мужчина посмотрел ей в глаза, - за среду и четверг сдайте, пожалуйста, все анализы, сделайте УЗИ. Направления Оля вам дала. Там написаны время и номера кабинетов. Внимательно посмотрите, все ли понятно. А в пятницу жду вас к трем часам. Кабинет № 22, третий этаж. При себе иметь пеленку, носки, сменную обувь - тапочки или сланцы и халат. - У меня нет халатов. Я их не ношу, - растерялась девушка. - Для этого случая придется где-нибудь найти, - горько усмехнулся Виктор. За ней закрылась дверь. На душе скреблись кошки. - Чаю? - Оля заглянула в голубые глаза коллеги и друга. - Давай. - Виктор устало потер переносицу.
umnica_nadin: Глава 2 Среда и четверг пролетели для Виктора совсем незаметно. На работе было "жарко" – рожениц много. Еле успевали. Конец сентября врачи в шутку всегда называли "сезоном детей". Именно в это время появлялись на свет так называемые "дети Нового года". Родители в Новый год "расслабились", в конце сентября "получайте" малыша. «Сегодня "черная" пятница», - Степнов мысленно всегда награждал подобными эпитетами дни операций. Это странное ощущение себя своеобразным вершителем судеб не покидало мужчину. Он помогал появиться на свет новой жизни, он же ее и убивал. Сочетать не сочетаемое, выполнять диаметрально противоположное? Нет, у него не было мании величия. Он не Бог. Он человек, врач, профессионал, столкнувшийся на своем пути с «изнанкой» человеческой жизни. Когда мужчины слабы, родители эгоистичны, а у многих женщин изменились приоритеты… А он? Он по-прежнему пытается делать все для того, чтобы сохранить еще хотя бы одну нерожденную жизнь. Сегодня Виктор встал попозже. Прием в консультации у него с десяти часов, а в три часа... Нет, об этом он старался пока не думать. Мужчина сидел на просторной кухне и пил свежесваренный кофе. Перед глазами опять всплыл образ белокурой молодой девушки с зелеными глазами. Кулемина Лена. Странно, фамилия не такая уж распространенная, а Виктору казалась очень знакомой и родной. «Эх, Лена, Лена, может быть, ты все-таки не придешь». Прием тянулся долго и муторно, затем Оля "вытащила" его пообедать, а после... Они поднялись на третий этаж, и первое, что увидел Виктор, была Лена, подпирающая стену около двери кабинета №22. Девушка стояла, опустив голову и крепко сжимая в руках ремень сумки. Сегодня на Лене были клетчатые брюки и другая, но не менее яркая футболка и кроссовки. Оля отперла соседнюю с операционной дверь и пригласила "абортниц" войти. В комнате стояло шесть кроватей, застеленных свежим постельным бельем. Акушерка, объяснив присутствующим правила и ответив на вопросы, покинула помещение. Виктор тем временем изучал карточки с обследованиями пришедших сегодня к нему женщин. Просмотрев стопку, он выудил из нее карточку Лены, повертел ее в руках и положил на край стола. Листая одну за другой форму, просматривая анализы и обследования, он делал необходимые пометки и записи. Тщательным образом уже была изучена вся информация, приняты решения по поводу операций, а карточка Лены так и продолжала сиротливо лежать на краю стола. Виктор не мог ответить себе на вопрос «почему»? Почему так дрожат пальцы, когда он берет ее карту в руки, почему сердце волнительно стучит, словно оправдывая нехорошие предчувствия… Он побледнел практически сразу. Вскочил и нервно зашагал по кабинету. Затем снова сел и более тщательно принялся изучать содержимое карты. Ольга вошла в тот момент, когда Виктор снова вскочил и со всей силы швырнул Ленину карту на стол, громко матерясь. "Увидел,- горько подумала Ольга, - раз до мата дошел". Она впервые слышала, чтобы Степнов ругался. - Оль, ты, почему мне ничего не сказала?! - Виктор был вне себя от злости. - Ты про Кулемину? - спокойно осведомилась акушерка. - А про кого же?! - Вить, во-первых, успокойся. Не надо на меня орать. Я тут причем? – Ольга посмотрела на коллегу. - Ты могла мне сразу сказать, - взяв себя в руки, ответил мужчина, - как только увидела. - Ага, чтобы ты с утра вот таким уже был, - девушка слегка качнула головой. - Оль, у нее первая отрицательная. Анализы, УЗИ... Все не идеально. Гемоглобин низкий, - голос мужчины слегка дрожал. - Вить, я видела, - тихо ответила Ольга. - Это... Это практически девяносто процентная гарантия бесплодия в дальнейшем, либо детей с отклонениями, либо лечиться до одурения будет, чтобы забеременеть, - он говорил с какой-то безысходностью в голосе. - Вить, но ведь может и обойтись, - робко заглядывает в лицо собеседнику. - Может... Только я не хочу рисковать! Понимаешь, Оль, не хочу! – боль и тоска в голубых глазах. - Попробуй с ней еще поговорить. Объясни ситуацию, - гладит коллегу по руке, - успокойся. Давай с другими сначала разберемся. - Да, ты права, - произнес Виктор. - Лилию зови первой. *** Лена лежала на кровати, отвернувшись лицом к стене. Она не нервничала, ей было все равно. Теперь все равно. «Скорей бы. Сделать и забыть. Навсегда! Почему ее не зовут, уже третью повели и опять не ее…» …"- Вась, ты пойдешь завтра со мной? - Зачем? - удивленные глаза. - Мне очень страшно. - Да, полно, Ленка, бабы все делают аборты, по двадцать штук, и ничего. А ты - боюсь. Чего бояться то? – усмехнулся молодой человек. - Ты так говоришь, словно тебе аборт делать. - Вот только не надо всю вину на меня сваливать. Сама хороша. Таблетки нужно было пить. - Я пила! - Значит не такие. - А, может быть, это тебе стоило думать о предохранении! - Ладно, что теперь виноватых-то искать. Дело сделано. Иди лучше ко мне. Оторвемся пока ты беременная. - Вась, ты охренел совсем?! Но молодой человек уже повалил девушку на диван и стал жадно целовать губы, попутно пытаясь стянуть с Ленки джинсы. Гнев, обида, жалость к себе, безысходность ситуации заставили сделать Лену то, что никогда бы в обычной жизни она не сделала, а именно, ударить его по "самому чувствительному и больному", которое к тому же было "в полной боевой готовности". Парень с воплями скатился на пол, держась за "верного друга". - Пошла отсюда!!! Чтобы духу твоего никогда больше здесь не было!!! - скулил он. - Тоже мне принцесса, королева. Найду в миллион раз лучше. По-ошшлла-а!!!"…
umnica_nadin: - Кулемина, пошли. Лена вздрогнула, услышав свою фамилию. Не спеша, она встала с кровати, взяла пеленку и поплелась за акушеркой. Виктор заметно нервничал, изо всех сил он старался взять себя в руки. Вошла Оля, а за ней Лена. Сердце сжалось от такого зрелища: ссутулилась, руки в карманах яркого цветастого халата, размера на два больше, чем надо, веселые, в разноцветную полосочку носочки в ярко-голубых сланцах. - Лена, присядьте, пожалуйста, - мягко сказал Виктор, указывая на кушетку, - я должен с вами серьезно поговорить. Лена села на кушетку, и безразличные зеленые глаза посмотрели в решительные голубые. - Вы не должны делать аборт! – произнес он тоном, не терпящим возражений. - Я уже все решила, - девушка удивленно посмотрела на врача. - Лена, вы не понимаете, вам нельзя делать аборт! – он акцентировал голосом слово «нельзя». - Это еще почему? – растерялась Лена. - У вас отрицательный резус-фактор, беременность первая, анализы оставляют желать лучшего. В общем, не вдаваясь в медицинские подробности, очень высока вероятность того, что больше вы не сможете иметь детей, - выдохнул Виктор заранее подготовленную фразу. - Это не изменит моего решения, - твердо произнесла девушка. - Послушай! - Степнов сам не заметил, как перешел на "ты". - Ты слишком юна и бестолкова. Я понимаю, хочется еще по клубам и киношкам побегать, в "люблю" поиграть. Но пройдет лет десять, у тебя будет муж, и вы захотите иметь детей. Только ни хрена не получится!!! - он буквально кричал. - Ты будешь лечиться до одурения, а вердикт врачей останется тем же. Нет! Я понимаю, ты типа "взрослая", зачем родителям знать! И с бойфрендом своим наверняка поссорилась. Он про ребенка-то хоть знает? Лена, тебе не кажется, что пора бы уже поговорить с кем-нибудь о своей беременности. Я думаю, твои родители тебя поймут, если ты им обрисуешь всю ситуацию. Если хочешь, я с ними как твой лечащий врач поговорю. Они наверняка тебя любят и поддержат. Да и с отцом ребенка ты тоже помиришься. Все будет хорошо. Оля не верила своим ушам. Чтобы Степнов так говорил с пациентками? Мужчина посмотрела на Лену. Девушка поднялась с кушетки и ледяным голосом спросила: - Вы будете делать аборт? - Нет, не буду! Не хочу, не могу и не должен! - Вить, перестань, успокойся, - Оля успокаивающе хлопала коллегу по плечу. - Да как тут успокоиться, если люди не понимают обычных русских слов. Как в постели с парнями кувыркаться, все "взрослые", а как "за последствия отвечать" - "Ой, мне еще рано становиться мамой". - Вить, ты как с пациентами разговариваешь?! - не выдержала Оля. - Да, ладно, что уж тут, - усмехнулась Лена. - С родителями моими хотите поговорить? Что ж извольте. Городское кладбище. Место один миллион триста пятьдесят шесть тысяч восемьсот девяносто седьмое - Кулемина Вера Андреевна, место один миллион триста пятьдесят шесть тысяч восемьсот девяносто восьмое - Кулемин Никита Петрович. Уж они наверняка меня "поддержат"… А дед как "обрадуется"… Мало ему двух инфарктов за последний год, так еще и внучка "в подоле принесет". На что мы интересно будем жить? А что касается бойфренда, - зло добавила она, - так ему до меня с "нашим" ребенком, как до звезды на небе. Он уж мне и замену, наверняка, подыскал. И вообще, моралист, засунул бы ты себе свои нравоучения в одно место и ответил бы лучше как врач на вопрос: как можно забеременеть, принимая противозачаточные средства ежедневно и по инструкции? Виктор удивленно смотрел на нее, он просто потерял дар речи. Лена направилась к двери. У выхода она обернулась. - Не хочешь делать аборт, не надо, ты не один врач в городе. И когда это она успела перейти с ним на "ты"? - Степнов, да что с тобой происходит? - Оля была очень удивлена. - По какому праву ты оскорбил девушку?! Вот что ты сделал? Сам видишь, какая у нее ситуация! Наверное, не от хорошей жизни она к тебе пришла. Ты должен был ей помочь! А теперь что? Попадет, не дай Бог, к какому-нибудь "мяснику", и все твои страшные предсказания сбудутся, а может быть еще и хуже! *** Лена молча собиралась. - Что-то ты быстро, - Лилия посмотрела на девушку. – Передумала, что ль? Зря, молодая ты, успела бы еще с ребенком. - Доктор не понравился, - пробурчала Лена, запихивая халат в сумку. - Степнов?! Да ты с ума сошла, он "душка"! Все сделает так, что потом не заметишь последствий. Это уж ты мне поверь. Лучше его не найдешь! - Не хочет ваш Степнов мне аборт делать! Морально-этические принципы не позволяют! Девушка схватила сумку и выбежала за дверь.
umnica_nadin: Глава 3 «Ты должен был ей помочь!» - слова Оли не давали покоя. Они плотно засели в голове и не собирались уходить, а память предательски рисовала цветастый халат размера на два больше, чем положено, ссутуленные плечи, полосатые носочки в голубых сланцах. Виктор думал, очень долго думал, а потом решил. Идея абсурдная. Она его «пошлет» и будет права. Но он должен попробовать. «Господи, и почему я не могу просто ее забыть? Почему так сжимается сердце, когда вспоминаю о ней?» Виктор в нерешительности переминался с ноги на ногу около двери с номером сорок три. Этот адрес был указан в карточке. В голове мужчины лихорадочно прорабатывались все возможные варианты развития событий: «Во-первых, она может здесь быть только прописана, тогда я извинюсь и уйду, скажу, что ошибся адресом. Во-вторых, она здесь живет, но по каким-либо причинам отсутствует, тогда узнаю, когда ее можно застать и приду позже. В-третьих, дверь откроет она… Она… И что тогда делать? С чего начать?» Хотя Степнов в мельчайших подробностях продумал их предстоящий разговор, мысленно подготовился, морально настроился, но руки слегка дрожали, а сердце учащенно билось. Поэтому он до сих пор стоял в нерешительности у двери, обтянутой светло-бежевым дерматином со стальными цифрами на обивке. Исходя из того, что сосед по площадке уже пару раз покидал свою квартиру, отправляясь по делам, и возвращался, мужчина понимал, что стоит здесь достаточно продолжительное время. Стоять дольше было нельзя, так как каждый раз пожилой мужчина подозрительно косился на него. Собравшись с духом, Виктор нажал кнопку звонка. Дверь распахнулась. - Вы?! – удивление, испуг. - Зачем ты пришел?! - она опять невольно перешла на "ты". - Не смей ничего говорить деду! Что тебе нужно?! Убирайся! Девушка уже хотела закрыть дверь, но Виктор помешал, поставив ногу на порог. - Лена, послушай. Давай поговорим. - О чем? Тебе заняться нечем? Или ты ко всем пациенткам на дом приходишь? – в ее голосе слышалась издевка. - Я прошу всего полчаса твоего драгоценного времени, пожалуйста, - Виктор умоляюще посмотрел ей в глаза. «Господи, ну и взгляд...» Лена и сама не могла понять, почему вдруг по телу пробежала теплая волна, а сердце учащенно забилось. Его взгляд завораживал, будто проникал в душу, заставляя терять самообладание. - Лена, кто там? - раздалось из комнаты. - Дед, это ко мне, - она глянула на гостя. - Жди меня у подъезда, сейчас выйду, - девушка захлопнула дверь. Виктор мерил шагами расстояние от одного бордюра до другого. Ровно семь уверенных шагов по асфальту, покрытому неглубокими трещинами. Казалось, он рассмотрел уже каждый камушек под ногами и изучил злосчастный «пятачок». Перекошенная скамейка, выкрашенная в синий цвет, поворот, семь шагов, клумба с пожухшими бархатцами, снова поворот и семь шагов к перекошенной скамейке. Прошло уже полчаса, а Лены все не было. - Ты все-таки не ушел. Виктор обернулся. Она стояла, скрестив руки на груди, и изучающим взглядом смотрела на мужчину. - Ну, говори, чего хотел, - с вызовом, чуть вздернув подбородок. - Может, прогуляемся? – попытался улыбнуться. - Еще чего, - Лена недовольно засопела. - Пожалуйста. И снова этот взгляд. Лена судорожно сглотнула. - Ладно, пошли, - примирительно произнесла она. Они медленно шли по парку. Виктор задумчиво смотрел под ноги. Лене определенно не нравилась эта безмолвная прогулка. - Ты так и будешь молчать? Ты, кажется, поговорить хотел? Девушка внимательно изучала его профиль. Сосредоточен, нервничает. Он остановился внезапно, около одной из скамеек в дальнем углу парка. - Давай присядем. Еще какое-то время они просидели молча, а потом Степнов стал говорить. Быстро, сбивчиво. - Лена, ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, только честно. Если бы твои родители были живы, и были бы средства растить ребенка, и с парнем своим ты не рассталась бы, ты стала бы рожать? - К чему эти «если»? – Лена слегка нахмурилась. - Просто ответь. - Если бы у меня было достаточно денег, чтобы вырастить ребенка, я бы и без всяких парней его вырастила. А что? «Уже легче», - пронеслось в голове мужчины. Виктор набрал в легкие больше воздуха. - Тогда у меня к тебе есть деловое предложение. Оно покажется сначала абсурдным, но ты просто выслушай, - секунду он помолчал. - Роди ребенка для меня. - Что?! - Лена подскочила. - Ты ненормальный! Виктор схватил за руку, готовую уже сорваться с места девушку. - Пусти, маньяк! - Лена, дослушай, ради Бога! - он силой усадил ее обратно на скамейку. В голосе Виктора было столько боли, горечи, немой просьбы, что возмущенная его предложением девушка перестала сопротивляться. От рассказа Степнова на глаза наворачивались слезы. Лена слушала, боясь пошевелиться. Рассказ давался с трудом, было сразу видно, что он редко позволяет себе так изливать душу.
umnica_nadin: *** …"Мы познакомились с Настей, когда сдавали вступительные экзамены. Я просто увидел девушку и уже тогда в семнадцать лет понял, что она будет моей женой. Любовь с первого взгляда. Веришь? Один раз и навсегда. Долго не решался рассказать о своих чувствах. «Привет. Как дела?» И другие дежурные фразы ни о чем. Тонул в ее серых глазах, млел от рыжих кудрей, а она улыбалась. Однажды Настя просто села рядом и серьезно так сказала: "Вить, я люблю тебя". Это был самый счастливый день в моей жизни. Мы всегда были вместе: лекции, анатомичка. Расставшись даже на небольшое количество времени, скучали до боли в сердце. И специализацию выбрали одинаковую, чтобы не расставаться. После университета поженились. Никогда не забуду этот день: второе февраля, я пришел с дежурства, а наша съемная однокомнатная хрущевка вся украшена шарами. В комнате накрыт стол, свечи, Настя в потрясающем бирюзовом платье. - У нас праздник? Я забыл какую-то дату? - Теперь этот день будет нашим семейным праздником, - она сказала это как-то загадочно. - И как мы назовем этот новый праздник? - Начало новой жизни. - Интересно. - Я приготовила тебе подарок. - Настенька, а я ничего не приготовил. - Успеешь еще. Открывай. Она протянула мне коробочку, упакованную и перевязанную лентой. Я срывал обертку, гадая, что же там внутри. То, что я увидел, было самым дорогим подарком в моей жизни. На дне коробочки лежала тоненькая полосочка теста с двумя лиловыми линиями. Настина беременность протекала хорошо, без патологий. Мы радовались, дни считали. Она ушла в декрет, обустраивала дом, покупая какие-то приятные мелочи. Столько надежд, планов, эмоций. Неугомонная. Она все в квартире хотела сделать по-другому. Эти злосчастные обои, которые непременно нужно было переклеить, эта люстра, которая искалась, казалось, во всех специализированных магазинах города. Все случилось внезапно. Я старался звонить ей каждые полчаса, она отвечала, смеялась, рассказывала, чем в данный момент занимается. И вдруг... Молчание. Через пять минут снова молчание, еще через пять - снова. В душе что-то оборвалось. Как сумасшедший я мчался домой. Настя лежала в коридоре в луже крови, без сознания. Все закрутилось. Скорая. Срочное кесарево. Реанимация. Кома. Сказали, что у нее внезапно подскочило давление и открылось кровотечение. Срок был всего тридцать три недели. Сейчас медицина, конечно, шагнула далеко и выхаживают даже детишек, рожденных на более ранних сроках, но… Но наша доченька уже родилась мертвой. А Настя… Настя умерла через два дня, так и не приходя в сознание. Врач, делавший ей кесарево сечение, мой учитель, высококвалифицированный профессионал, за тридцатилетнюю практику ни одного смертельного случая, через две недели скончался от инфаркта. Как жить дальше, я не знал. Сидел у могилы любимой дни напролет. Не хотелось ничего. Ни есть, ни пить, ни работать, да и жить, в общем-то, тоже не хотелось. Я не знаю, как выкарабкался, друзья помогли, коллеги, а работа просто спасла. С тех самых пор прошло уже семь лет. Я научился жить один. Я люблю свою работу. Такое количество счастья и положительных эмоций на единицу площади! Счастливые мамочки, счастливые отцы под окнами. Лен, подари и мне это счастье. Я обещаю, я буду хорошим отцом"… Виктор посмотрел на девушку. Лене показалось, что в его глазах стояли слезы. - Но ведь это не твой ребенок, - еле слышно произнесла она. - Свои дети – те, которых мы любим. А я уже люблю этого малыша, - посмотрел с надеждой в зеленые глаза. - Послушай, - Лена чеканила каждое слово, - ты молодой, красивый, - "Черт возьми, действительно красивый", - мелькнула мысль. - Ты еще встретишь девушку, она родит тебе твоего ребенка, и ты будешь счастлив. Зачем тебе все это? - Я никогда и никого больше не полюблю. У меня никогда не будет девушки и другой семьи. Я лишь хочу быть отцом. - Но ведь не обязательно создавать семью, так же договоришься с хорошей девушкой, которая тоже хочет ребенка, и она тебе родит. И сама счастлива, и ты, - Лена как можно осторожнее подбирала слова. - Лен, ты не понимаешь... - тихо произнес он, отрицательно покачивая головой из стороны в сторону. - Дети просто так не родятся. - Ты что хочешь сказать, - девушка слегка растерялась, - ты не того... ни с кем... не хочешь? - Это не важно. Да и не относится к сути разговора. - Хорошо, но ведь можно, в конце концов, взять ребенка из детского дома. - Это очень сложно. Во-первых, я не женат, а жениться я не хочу. К тому же отцу-одиночке сложнее усыновить ребенка, чем даже матери-одиночке. Куча справок, времени, а результат может быть отрицательным. - Я не знаю даже, что сказать, - подытожила девушка. - Лен, помоги мне. - Голубые глаза завораживали. - А я помогу тебе. Я неплохо зарабатываю. Ты и дедушка ни в чем не будете нуждаться. Обещаю. Мы распишемся. Родится ребенок. Я официально стану его отцом. А потом, после рождения, по первому твоему требованию я дам развод. Пойми, Лена, сейчас этим абортом ты можешь сломать себе жизнь. А так сделаешь счастливым другого человека. Со временем ты встретишь свою настоящую любовь. Выйдешь за него замуж и родишь желанных совместных детей. - То есть ты предлагаешь мне родить и отдать тебе ребенка? - Это ты решишь сама. То ли только я буду его воспитывать, то ли совместно. Отбирать у тебя я ребенка не буду. Я просто буду его отцом. Любящим и заботливым. - Постой, - Лена жестом остановила разговор, - ты же сказал, что никогда не женишься. А сам говоришь, что распишемся. - Будем считать, что это для «дела», - он усмехнулся. - Ребенок официально мой, без всяких усыновлений. Ты не волнуйся. Я тебя не обижу. Брак будет фиктивный. Как я уже и говорил, по первому твоему требованию после рождения ребенка, будет расторгнут. Ты не любишь меня, я не люблю тебя. Просто договор, выгодный для всех. Я буду заботиться о тебе, о твоем дедушке, о малыше. Подумай... - А почему именно я? - Лена пристально посмотрела на мужчину. - Почему именно мой ребенок? Неужели, в твоей практике не было похожих случаев? - Лена, честно, я не знаю... - Виктор пожал плечами и опустил глаза. - Мне нужно подумать, - девушка встала со скамейки. - Конечно. Вот возьми, - он протянул ей визитку.- Здесь указан мой телефон. Позвони. Девушка уже готова была уйти, когда он нежно взял ее за руку. По телу побежали мурашки. - Лена, обещай мне, что ты хорошо подумаешь. Но если все-таки ты решишь делать аборт, то придешь ко мне. И тогда я не буду тебя больше переубеждать. Обещаешь? Он так пристально, так тоскливо смотрел ей в глаза. - Обещаю, - выдохнула девушка.
umnica_nadin: Глава 4 Лена сама не знала, зачем она сюда пришла. Просто хотелось еще раз посмотреть в глаза, понять, все ли она правильно делает, не ошибка ли это. Почувствовать свои эмоции. Разобраться. Вспомнить. Забыть. Она сегодня снова в том же клубе, как и три месяца назад. Надо же такому случиться, что группа, где он работает звуковиком, снова здесь играет. Выступление уже закончилось, но Лена знала, что тот, кого она ищет, тут. Девушка чувствовала это каким-то внутренним чутьем. Три месяца назад: "- Понравилось? – карие глаза как-то по-особенному блестели. - Круто! Группа - улет! – Лена эмоционально жестикулировала, изображая свой восторг. - А я? – загадочная улыбка. - А ты лучше всех! – смущенно отвела взгляд. - Пойдем, я тебе еще кое-что покажу, – чуть влажная, поэтому неприятная ладонь берет ее руку. - Что? – в душе ругает себя за неосознанную реакцию организма на прикосновение. Они прошли вглубь клуба. Лена просто умирала от любопытства. Он толкнул обшарпанную, некогда покрытую белой краской дверь. - Проходи. Она оказалась в маленькой комнате. Бледная лампа дневного света выхватывала обстановку полуподвального помещения. По всей видимости, раньше это была подсобка, позже переоборудованная в комнату отдыха персонала. Продавленный местами диван, накрытый стареньким пледом, со сломанным подлокотником и потертостями. Он был похож на дряхлого старичка. Из-под износившейся обивки наружу вываливались кусочки ватина. Полированный, советских времен шкаф, поцарапанный, со сломанной дверцей, которая была приставлена рядом к стене. Щербатый стол с массивной пепельницей и горой окурков. Лишь большая пластиковая емкость столовой воды, вкрученная в агрегат, напоминала о том, что на дворе все-таки двадцать первый век. Лена озиралась по сторонам, выискивая сюрприз, когда вдруг почувствовала его руки под своей футболкой. Она ойкнула от неожиданности. - Леночка, ты сводишь меня с ума. Я хочу тебя, - страстный шепот на ухо, и нетерпеливые губы уже целуют шею. - Прекрати. Неудобно. Давай не здесь, - девушка предпринимает робкую попытку вырваться. - Я хочу тебя здесь и сейчас! Я не могу терпеть! – еще крепче сжимает Лену в объятьях. Она, конечно, могла бы вырваться, могла бы поставить его на место, девочка она сильная, спортивная, но Лена сдалась без боя, уступила его желанию. Сдалась, потому что, как ей казалось тогда, любила сильно и всей душой. Предательски скрипел и трещал диван. Казалось, что он сейчас и вовсе сломается, не выдержав веса двух распластанных тел. Старый плед неприятно колол спину и ягодицы. До боли закусив губу и сдерживая слезы, Лена пыталась изображать удовольствие. Ей было больно, очень больно. Он с силой сжимал ее грудь, снова и снова причиняя боль. Кто-то заскочил в комнату, хихикнул и выскочил назад. "Постой, не ходи туда. Там Васька со своей зажигает", - донеслось из коридора. Она инстинктивно дернулась, пытаясь высвободиться, но грубо была прижата обратно к дивану. «Куда?» - тихий рык. «Там», - пролепетала Лена. «Подумаешь», - он еще сильнее раздвинул ноги девушки и стал наращивать темп. Ей было стыдно, очень стыдно. «Господи, когда все закончится?» Наконец, он взорвался и обмяк. Болело все: тело, душа, сердце. Не так она представляла себе свой "первый раз". - Эй, все в порядке? - он заглянул Лене в глаза. - Вась, ты меня любишь? - Конечно, - парень посмотрел на диван, - черт, попачкали малость. Кто же знал, что ты еще нетронутая. Вроде взрослая, красивая девушка. - Вась, проводи меня домой, - Лене быстрее хотелось уйти отсюда. - Пошли." …Вот и сегодня она шла по тем же коридорам к знакомой двери. Лена распахнула ее и усмехнулась. Что-то подобное она и ожидала увидеть. На диване сидел Васька. У него на коленях девушка из обслуживающего персонала. Рубашка униформы была расстегнута, белье сбилось, обнажая упругую большую грудь, которую молодой человек с удовольствием "мацал", другая его рука уже забралась под коротенькую юбку. Девушка елозила на его коленях, хихикала и томно пищала: "Васька, прекрати, мне работать надо". Типа сопротивлялась. Лена прислонилась к косяку двери и, сложив руки на груди, с усмешкой посмотрела на парочку. - Ой, кого я вижу, ее величество, - Василий, наконец, оторвался от аппетитных форм и поглядел на Лену. - А ну-ка, погуляй, - молодой человек легонько пихнул сотрудницу заведения, на прощание, шлепнув ее по пятой точке. Девушка хмыкнула и, поправляя на ходу сбившуюся одежду, поспешила удалиться. - Как самочувствие? - язвительно спросил он. - Как прошел аборт? Тебе уже можно? Ты соскучилась и пришла ко мне? - Курятник закрой, - Лена слегка кивнула головой, - а то "петух улетит". Парень не спеша застегнул ширинку. Он сидел, развалившись на диване. Довольный. "Сытый". Самоуверенный. - Мириться пришла? Готов выслушать извинения, - нагловатый взгляд скользит по фигуре. - Да нет, новостью пришла поделиться, - усмехнулась Лена. - И что у нас теперь за новость? – удивленно вскинута бровь. - Замуж я выхожу. - Замуж? - Василий рассмеялся. - Хорошая шутка. Разве сегодня первое апреля? - Да нет, это не шутка. Понимаешь, Вася, как бы тебе лучше сказать, - Лена приложила указательный палец ко лбу, изображая мыслительный процесс, - в общем, я встретила мужчину, красивого, взрослого, самодостаточного. Не олигарх, конечно, просто перспективный врач. Давно встретила, полюбила. Хорошо мне с ним, Вась, во всех отношениях. Сам понимаешь. В сексе ты ничто, а он... он, - Лена мечтательно подняла глаза к небу, - он просто супер. Мне жалко было тебя, привыкла, не знала, как тебе о Вите рассказать. Поэтому, когда поняла, что беременна, тебе пришла сообщить, в надежде, что ты сам меня бросишь, и я спокойно смогу быть счастливой. Это его ребенок, не твой. - Что за бред! – парень тяжело дышал, пытаясь успокоиться. - Буквально две недели назад ты утверждала, что это мой ребенок. Даже обиделась, когда я засомневался. Аборт потом собиралась делать, сидела и ныла. - Все было продумано. Какой аборт? Упаси Бог! Витя на руках меня носит, как только о ребенке узнал. Все было сделано для того, чтобы ты меня послал. И ты послал! - Зачем же ты пришла и все это мне рассказываешь? - зло произнес Вася. - Ну, во-первых, я пришла убедиться, что без меня ты не пропадешь, что быстренько найдешь замену. В этом я только что убедилась. А, во-вторых, - Лена сделала паузу, - решила на прощание, так сказать, в грехах покаяться. А то негоже, что Витя о тебе знает, а ты о нем нет. - И он терпел, что ты и с ним и со мной? - скривился в усмешке молодой человек. - Да. Он ждал, когда придет время, и я смогу от тебя уйти. - А почему ты так уверена, что ребенок от него, а не от меня? - Поверь мне на слово, нормальная девушка всегда знает, от кого у нее будет ребенок. А я разве похожа на ненормальную? – Лена удивленно округлила глаза. - Я тебе не верю, - прошипел он. - Твое дело. Ладно, некогда мне тут с тобой, дел по горло. А ты... ты... дружка береги, - девушка сделала характерный указывающий жест. – Авось, кому твой друг неумелый и сгодится. Лена вышла и захлопнула дверь. «Козел! И как она только могла его любить?» *** - Васька, ты чего задумался? Молодой человек не увидел, как вошел его друг Гена. Он "переваривал" полученную от Лены информацию. - Ген, скажи, ты Ленку когда-нибудь с каким-либо взрослым мужиком видел? - Что, Леночка наставила Дон Жуану рога? – усмехнулся парень. - Молодец! Не все тебе ей изменять, юбки задирать. Не понимаю я тебя. Ленка - девчонка хорошая. Если бы со мной рядом такая была, да я бы с нее глаз не сводил, не то, что по сторонам смотреть. - Она сказала, что замуж за него выходит. - Я счастлив за Лену. Ты, Васька, извини, конечно, - он похлопал друга по плечу, - ее не достоин. - Тоже мне друг называется. Не верю я ей. Злится на меня, вот и насочиняла. Ничего, я выведу ее на чистую воду, а потом еще сама прибежит ко мне, как миленькая. - Ну-ну... - Вот завтра же пойду к ней, и пусть мне покажет своего красивого, взрослого и самодостаточного, - парень попытался скопировать голос бывшей подруги.
umnica_nadin: Глава 5 Недаром народная мудрость гласит: «Нет ничего хуже, чем ждать и догонять». В правильности первой части этого высказывания Виктор убедился сполна. Он ждал. Ждал до боли в сердце, до нервной дрожи. Он не мог есть, пить, не спал – только ждал. Работал "на автомате". Казалось, еще чуть-чуть, и он не выдержит. «Почему не звонит?» Прошли суббота, воскресенье, понедельник, наступил вторник, а от нее ни звонка, ни весточки. Она обещала подумать, в любом случае обещала прийти к нему. «Где она? Неужели обманула, сделала у другого врача аборт, а о нем совсем забыла? Может, снова сходить к ней?» Нет, он не должен. Мысли, мысли, мысли… Неизвестность хуже всего. - Витя, ау... - Оля пощелкала пальцами около его носа, - следующую пациентку звать? - Да, конечно. Она ворвалась, словно вихрь! Маленький, но яркий и шумный ураган. - Я согласна! - задорно крикнула с порога. Ольга и "непутевая беременная" Наташа, которой, наконец-таки удалось набрать всего четыреста грамм за неделю (угрозы подействовали), непонимающе переглянулись, а потом и вовсе замерли, словно два старославянских идола, увидев счастливую улыбку на лице Степнова. Он встал и подошел к вошедшей девушке. - Я очень рад, - почти невесомо дотронулся до плеча. - Что нам делать дальше? – девушка заглядывает в голубые глаза. - Давай сегодня встретимся и поговорим. В пять вечера тебя устроит? - Да, устроит. Где встречаемся? - Давай около той скамейки. Помнишь? - Я там буду ровно в пять. Она выпорхнула из кабинета так же быстро и стремительно, как и вошла. Он еще какое-то время простоял у двери, думая о своем. Виктору казалось, что весь воздух в кабинете наполнен Леной. Она ушла, а что-то красочное, задорное осталось. Очередная яркая футболка. «Сколько у нее их?» - Виктор Михалыч, а кто это? - Наташа двусмысленно улыбалась. - Это, - Виктор смутился. - Много будешь знать, скоро, что... правильно, состаришься, - улыбнулся. Он отошел от двери и снова сел за свой рабочий стол. - Ну, Виктор Михалыч... правда... - канючила пациентка. - Все, Наталья, не задерживайте очередь. Девушка ушла. Ольга сидела и пристально смотрела на коллегу. Она не встала и не позвала следующего, более того, когда в дверь робко заглянули и спросили: "Можно?", слегка резковато отрезала: "Нет, подождите минут пятнадцать". - Степнов, что это только что было? - испепеляющий взгляд. - Лена... Кулемина... помнишь? – он в очередной раз улыбнулся. - Да, я понимаю, что Лена Кулемина, а не какая-нибудь Маша Иванова или Аня Денисова. Я спрашиваю, что она здесь делала и о чем это говорила? - Оль, народу много, давай потом поговорим, - робко. - Народ подождет. А ты ответишь мне сейчас! – тоном, не терпящим возражений. - Оль... - умоляюще. - Вить... - решительно. - Ладно, - смирился Степнов. - Я сделал Лене предложение. Она согласилась. - Какое предложение? - не поняла Оля. - Оль, ну какое предложение мужчина делает женщине? - Ты собрался на ней жениться?! - девушка не верила своим ушам. - Да, собрался, - спокойно произнес мужчина. - Степнов, ты спятил? – удивленно. - Почему же… Ведь ты сама говорила, что я должен ей помочь. Я этим и занимаюсь. - Я другое имела в виду, ты знаешь. - Знаю, но я считаю, что выбрал лучший вариант. - Лучший?! - Оля просто не находила слов. - Вить, она не игрушка. Зачем ты так? - Оль, не волнуйся, она все знает, мы все обсудили. Это просто договор. Я буду отцом ребенка и дам ей развод по ее первому требованию. - Вить, послушай, ведь отец ребенка - это навсегда! Ты, конечно, благородный человек, мы все это знаем, но стоит ли ломать жизнь себе, этой девочке, ее еще не рожденному ребенку. Я понимаю, ты очень любил Настю, но прошло уже семь лет, может, хватит жить прошлым? Вокруг столько привлекательных женщин, создай семью, родите детей. Зачем тебе все это? Сделаешь, и назад дороги нет. А о Лене ты подумал? Не под силу ей еще эти игры в фиктивный брак. Опомнись! – девушка эмоционально жестикулировала. - Оль, - Виктор был резок, - мы с Леной все решили, обо всем договорились, и хватит об этом. - Ты совершаешь ошибку, - обреченно. - Оль, просто поверь. Я делаю все правильно, - секунду он помолчал. - Лена будет моей женой, и это будет наш ребенок. Надеюсь, от тебя всей правды никто не узнает? - Вить, за кого ты меня принимаешь? Я хотя и не одобряю, но сплетничать не буду, - Ольга даже слегка обиделась на его слова. - Вот и хорошо, давай работать.
umnica_nadin: *** В пять часов они встретились в условленном месте. Виктор слегка опоздал, так как срочно задержали на работе. Лена стояла, переминаясь с ноги на ногу, втягивая голову в плечи. Моросил мелкий дождь. Зонта у девушки, конечно же, не было, а капюшон полотняной толстовки изрядно промок. - Прости, я опоздал. Промокла? - он "спрятал" ее под зонт. Девушка посмотрела на мужчину снизу вверх. От близости на спасительном от дождя островке перехватило дыхание. Темные, чуть вьющиеся волосы, голубые глаза, точеный профиль… Пальто и светлые джинсы невероятно шли ему… Воротник поднят, сильная ладонь сжимает массивную ручку черного зонта. «Бог!» - промелькнула мысль. - Да нет, я недавно пришла, - соврала Лена. - Ну, что пойдем к тебе домой. - Зачем? – испуганно и удивленно. - Как зачем, у деда твоей руки буду просить. - Так сразу, - девушка слегка растерялась. - А что тянуть? Сегодня нужно понравиться твоему дедушке, чтобы он дал согласие на брак, а завтра с утра в ЗАГС пойдем, заявление подадим. Мне как раз на работу в обед. А ты с утра сможешь? - Ну, в общем, да, - Лена нервно сглотнула. - Тогда пошли. - Постой, мы же хотели сначала все обсудить. Как вести себя, что говорить. - Вот по дороге и обсудим, а то ты промокла, я же вижу, капюшон насквозь, с волос уже вода течет, да и ноги, небось, сырые, а тебе сейчас студиться нельзя, опасно для ребенка. Они зашагали по направлению к дому Лены. Девушка хотела было выйти из-под зонта, но он остановил. - Куда? – удивленно. - Да я и так уже сырая, - попыталась оправдаться девушка. - Марш под зонт, - шутливо-грозно произнес он. *** Итак, они познакомились в парке. Лена была на пробежке, подвернула ногу, а он помог. - Но ты же, вроде, по другому профилю, - улыбнулась девушка. - И что? В мединституте еще на первом курсе учат оказывать первую медицинскую помощь, - он был невозмутим. Познакомились они три месяца тому назад. - Я тогда только в магазин музыкальных товаров устроилась. Мы с Васькой и встретились прямо в магазине. Я деду сказала, что познакомилась с парнем, а как зовут, не сказала и, вообще, ему больше ничего не рассказывала. - Васька – это… - осторожно спросил мужчина. - Да, - Лена опустила голову. - Ты его любишь? - Виктор сам не знал, зачем он это спросил. - Любила... Думала, что любила, - задумчиво произнесла Лена, - а теперь прошло. - Дед у тебя строгий? – он перевел разговор на другую тему. - Нет, он у меня добрый и наивный. И, вообще, весь в творчестве. Дед фантастику пишет, сейчас правда у него затянувшийся "творческий кризис". - А как его зовут? - Петр Никанорович. - Кулемин?! Тот самый?! - Виктор, наконец, понял, почему фамилия Лены казалась ему такой знакомой. - Да я в детстве им зачитывался. Ну, надо же! …Лена увидела его издалека. Он стоял под козырьком подъезда и ждал именно ее, в этом она была уверена. Он заметил их. Виктор продолжал увлеченно рассказывать о своих детских переживаниях, связанных с прочтением книг Петра Кулемина, а Лена внезапно остановилась, что удивило ее спутника. Вопрос Степнова так и повис в воздухе, потому что девушка обхватила Виктора за плечи, встала на носочки и коснулась его губ своими. Мужчина, не ожидавший такого развития событий, растерялся, но девушку не оттолкнул, а Лена продолжала настойчиво целовать его. Виктор сдался и ответил на поцелуй. Губы манили, притягивали, забирали в свой сладкий плен. «Господи, как давно он не целовался». Лена краем глаза видела, как молодой человек, стоящий под козырьком подъезда, с силой пнул пустую банку из-под пива, которое, по всей видимости, только что выпил, и зашагал прочь. «Поверил, гад!» Лена оторвалась от спутника и облизнула губы. Виктор "отходил" постепенно. Губы горели, они помнили вкус ее губ и, самое главное, почему-то совсем не хотели его забывать, наоборот кричали: "Еще, еще, еще...". Он посмотрел на девушку. Невинное выражение лица. - Лен, что это сейчас было? – голос дрожит. - Ты, как маленький, совсем не знаешь, что такое поцелуй? – девушка сделала удивленные глаза. - Я знаю. Просто зачем? - Ну... В ЗАГСе после росписи все равно заставят поцеловаться. Вот я и тренируюсь. - Во-первых, у нас не будет торжественной регистрации, мы просто распишемся в книге и поставим штамп в паспорте. В этом случае не предполагается ни обмена кольцами, ни поцелуя, ни торжественной речи. А во-вторых, - Виктор нахмурился, - во-вторых... не делай так больше никогда. - Хорошо, прости, - Лене почему-то стало очень обидно. *** Виктор и Петр Никанорович разговаривали долго. Дед слушал мужчину внимательно, не перебивал, за сердце не хватался, хотя Лена стояла рядом, держа наготове сердечные капли. - Любишь, значит, говоришь, жениться хочешь. Что ж похвально. Только что же ты, шельмец, сначала "залюбил" до ребенка, а только потом предложение пришел делать? – пожилой мужчина внимательно смотрел на Виктора. - Дед! – Лена попыталась возмутиться. - А ты вообще помалкивай, не с тобой говорю. - Петр Никанорович, я виноват, просто так получилось. - Получилось у него, - проворчал Кулемин, - вроде взрослый, врач к тому же, тем более по женской части. О чем думал? Ладно, она девчонка совсем, бестолковая, ты куда глядел? Ей учиться надо, а не детей рожать. - Петр Никанорович, я вам обещаю, Лена в следующем году обязательно пойдет учиться. Все заботы о ребенке я возьму на себя. - Ладно, что уж теперь говорить, женитесь. Ребенку семья нужна. Но смотри, - он погрозил Виктору пальцем, - обидишь ее, пожалеешь, что на свет родился. - Я никогда ее не обижу!
umnica_nadin: Глава 6 Следующий день пролетел стремительно. Рано утром Виктор зашел за Леной. Дорога в ЗАГС. Презентабельная женщина в малиновом костюме. Они заполняли какие-то бланки, показывали паспорта, что-то спрашивали, потом ходили в сберкассу платить налог, вернулись обратно. В общем, из всей этой кутерьмы Лена запомнила главное: «Свадьба, тьфу, точнее роспись состоится седьмого ноября в четверть двенадцатого». Ну, надо же, это время ее просто преследует! Виктор долго спорил, доказывал, убеждал, но сотрудница ЗАГСа была непреклонна: «А вы как думали, раньше не положено, надо, чтобы хотя бы месяц прошел и не важно, что у вас будет ребенок, он же не завтра родится, да и очередь... Да... Да... Да... И на обычную регистрацию тоже». Перепалка Степнова и «малиновой» тети Лену изрядно веселила. «А что? В красный день календаря будет роспись у меня... ха… ха... И чего Степнову не нравится?» Это раньше седьмое ноября был праздником, а теперь обычный рабочий и открыт для граждан брачующихся. По поводу фамилии Лена решила, что останется Кулеминой. «Никаких Степновых. Кулемина, и точка!» Виктор не возражал, чем немало удивил вредную сотрудницу. «Вот вроде и все. Назад пути нет», - мысль, пришедшая в голову двоим одновременно. Их жизнь закрутилась, понеслась, как в калейдоскопе замелькали дни. Виктор старался заходить ежедневно, хотя бы на пару минут и, даже если Лены не было дома, справлялся у деда о ее здоровье. Если у Виктора был свободный вечер, то "выводил" девушку гулять в парк, "подышать свежим воздухом" и не важно, что было за окном. «Хотя бы глоток свежего воздуха», - говорил всегда безапелляционно. Холодильник распух от "продуктов, полезных Лене". На кухонном столе стояли пузырьки с витаминами, препаратами железа и прочей ерундой. На дверце все того же холодильника висела, прикрепленная на магнит, подробная инструкция приема препаратов. Виктор все это объяснил Лене, но, мало на нее надеясь, втолковал дополнительно Петру Никаноровичу. Теперь каждое утро на кухне Лену ждал очередной стакан "крови", как называла ее девушка. На вид это была темно-бурая жидкость, по вкусу напоминавшая сливовый компот, после принятия которого во рту появлялся металлический вкус, словно она наелась гвоздей. Бесконечные просьбы деда: "Лена, витамины!", "Лена, ты лекарство выпила?", "Лена, съешь творожок, тебе кальций нужен, Витя сказал", "Лена, яблочко, хоть одно, ну ради меня". Ее постоянно пичкали гречневой кашей, печенкой, фруктами, рыбой. Витя это сказал есть, Витя то сказал делать. «Достал уже этот Витя!» На учет по беременности она, естественно, встала. Кандидатура лечащего врача даже не обсуждалась. Все было ясно, как божий день! На Лену завели большое "уголовное дело", а маленький его вариант выдали на руки. Ей подробно было объяснено, что на ближайшие месяцы это – ее второй паспорт, который необходимо всегда носить с собой. В нем анализы, результаты обследований и другая важная и полезная информация. Девушке выписали множество направлений: лор, окулист, стоматолог, психолог, терапевт, одной крови – штук пять из вены и из пальца, а также назначили дату следующего приема. Безусловно, заполнили само "уголовное дело". Чем болела, когда, наследственные заболевания и т.д. "Добил" вопрос о начале половой жизни. «Какое это отношение имеет к беременности?!» - возмутилась девушка. Но ей было сказано, что так положено и спрашивают об этом всех, а не только ее. «Ну не знаю, давно это было, - попыталась сострить Лена, но, увидев просто испепеляющий взгляд голубых глаз, "созналась". - Все как по закону - в восемнадцать». Ее, конечно же, "измерили", взвесили и отпустили с миром до следующего раза. С работы Лене пришлось уволиться. Она сначала не сказала о своем "интересном" положении, а просто однажды посреди рабочего дня хлопнулась в обморок. Все засуетились. Каким образом там оказался Виктор, для девушки так и осталось загадкой. Он орал и грозился «разнести магазин». Заведующая оправдывалась, говоря, что, мол, не знала, что для Лены теперь нужен другой график с перерывами на перекус и отдых "по желанию". Потом был серьезный разговор с самой Леной. Виктор настаивал на ее увольнении "по собственному желанию", а она упрямилась. Убедить так ее и не удалось, но через пять дней после этого инцидента Лена снова повторила "концерт", как говорится, в том же месте и в тот же час. В этот раз в чувство ее привели своими силами (благо, опыт уже был), и заведующая со слезами на глазах просто умоляла «не губить» ее и ее дело. «Твой будущий муж меня убьет. Может быть, он прав, и тебе не стоит работать?» Лене было жаль эту хорошую женщину, поэтому она в "целях недопущения смертоубийства" распрощалась с любимым коллективом. Теперь девушка на радость «скорешившимся» Степнову и деду сидела дома, брыкалась, но выполняла предписания: ела, спала, гуляла, пила лекарства. Токсикоз подкрался неожиданно. Лену "отвернуло" от еды, запахи сводили с ума. Казалось, что в мире нет ни одного приятного ее обонянию аромата. Постоянно выворачивало наизнанку. Бледная, полуживая, она целыми днями лежала в постели и ненавидела весь мир. Лишь только леденцы «Дюшес» могли успокоить разбушевавшийся желудок и вернуть Лену на какое-то время к жизни. Степнов прислал к ней медсестру, которая ежедневно делала ей уколы с витаминами, а один раз даже поставила капельницу «по назначению Виктора Михайловича». Чем ближе время шло к регистрации, тем Лене становилось легче. В ее неравной борьбе с недугом беременности она постепенно выходила победителем. Чем больше она думала про "красный день календаря", тем больше немели руки, холодело в груди, беспокойно билось сердце. Ведь она должна будет переехать жить к нему! «Как они будут жить? Как он себя будет вести? Как ей себя вести?» Множество вопросов и ни одного ответа. А седьмое ноября приближалось просто с бешеной скоростью.
umnica_nadin: Глава 7 И вот настал день Великой Октябрьской революции. Лена всю ночь не спала, встала в шесть часов утра и какое-то время бесцельно бродила по квартире, потом решила, что нужно все-таки подумать, что надеть на роспись. Выудив из недр шкафа всю имеющуюся в наличии одежду, девушка тщательно выбирала гардероб на сегодняшний день. Придирчиво разглядывая себя в зеркало, Лена делала вывод о пригодности той или иной вещицы для столь важной даты. Звонок в дверь. Сердце, казалось, перестало биться. Он пришел. Девушка вышла в коридор и невольно залюбовалась Виктором. Строгий темный костюм, светлая рубашка, галстук. Даже цветы невесте принес. - Это тебе, - он протянул букет. - Ты готова? Внизу ждет такси. - Спасибо, - Лена с волнением рассматривала белоснежные бутоны. Виктор с удовольствием отметил сегодняшний Ленин наряд. Серые брюки, нежно-голубая рубашка, ботинки взамен джинсов, футболок и кроссовок. Хотя стоит признать, Ленины футболки ему нравились, даже образовалась своеобразная коллекция любимых. …Они расписались быстро и по-тихому. Две "закорючки", штампы в паспорта, и вот Ленин "социальный статус официально изменен". Из ЗАГСа молодожены заехали в супермаркет, накупили много продуктов и поехали отмечать к деду. Петр Никанорович уже сварил картошки, пожарил мясо и ждал молодых. Организовали в большой комнате "стол с яствами". Дед и Виктор потягивали коньяк (в малых дозах, конечно, одному, в общем-то, "нельзя", а другой "не увлекается", да и завтра на работу). Лене был налит яблочный сок. За разговорами просидели до пяти вечера. Наконец, Виктор произнес. - Лен, собирай вещи, пора домой. Вы извините, Петр Никанорович, поздно уже – на работу завтра рано вставать. - Конечно, конечно, Витя, я понимаю, - закивал пожилой мужчина. - Давайте, пока Лена собирается, я помогу убрать со стола и вымыть посуду. Девушка дрожащими руками складывала свои "пожитки" в большие спортивные сумки. Осознание неизбежности, неизвестности пугало. В комнату заглянул Виктор. - Ты собралась? Такси вызывать? – внимательно следит за неуверенными движениями Лены. - Да, почти, - голос предательски дрожит. - Тебе помочь? – заботливо осведомился Степнов. - Нет, я сама, - поспешила ответить Лена. *** Степнов выгружал Ленины вещи и расплачивался с таксистом, а девушка осматривала окрестности. Стандартная высотка. Все в облике дома играло новизной. Ровная кладка белого кирпича разбавлялась красными вставками. Пластиковые окна сверкали чистотой. Металлические двери подъездов встречали жителей приветливым красным огоньком домофона. Парк был рядом, просто рукой подать. Деревья уже распрощались с большей частью своего одеяния и теперь не шумели, а поскрипывали от ветра. По-осеннему свежий, слегка морозный воздух наполнял легкие. Лена шумно вдохнула и улыбнулась. - Пошли, - Степнов тронул девушку за плечо. С сумками наперевес Виктор умудрился-таки открыть подъездную дверь. Домофон "пикнул", сработала автоматика. Подъезд был просторным, два лифта, все так же ново и чисто. На стенах висели кашпо с цветами, девушка заметила цветы и на подоконнике. Пока она осматривалась, подъехал лифт. «О-о-о! Четырнадцатый этаж! Высоко Вы живете, Виктор Михалыч!» Выйдя из лифта, они подошли к металлической двери, обитой черным дерматином с позолоченными цифрами сто тридцать семь. Виктор поставил сумки на площадку и открыл дверь. Лена с замиранием сердца перешагнула порог. Ей буквально сразу были выданы ключи, а потом проведена "обзорная экскурсия". Квартира девушке очень понравилась. Однокомнатная, но по площади "переплюнет" их с дедом двушку. Большой коридор с встроенными по одной стене шкафами, огромная кухня – хоть пляши, ванная комната внушительного метража, в ней помимо большущей ванны была еще и душевая кабинка, и просторная комната с минимумом мебели и максимумом свежего воздуха. Но больше всего девушке понравилась лоджия - невероятных размеров, через масштабные окна открывался потрясающий вид на парк. Для Лены был специально куплен шкаф, в который она принялась складывать вещи. - Лен, я там шампунь тебе купил, гель для душа, зубную щетку, - Виктор слегка смутился. - Если что не так, сама купишь и, вообще, - он подошел к книжному шкафу, - я здесь деньги положил, бери и покупай, что нужно, - мужчина достал с верхней полки толстую книгу в твердом переплете и открыл ее посредине, показывая Лене внушительную "стопку". Обложка этого фолианта была красочной. Витиеватая надпись гласила: «Петр Кулемин. Любовь и звезды». Лена улыбнулась: «Какое доверие к деду». - Спать ты будешь здесь, - он показал на большой угловой диван. - А ты? - она слегка покраснела. - А я там, - он указал на небольшую кушетку, стоящую в другой части комнаты "на безопасном расстоянии". - А ты уместишься? Она маленькая какая-то. Может, я лучше там, а ты здесь? - Давай, я сам буду решать, что лучше. Эту ночь, как и предыдущую, Лена тоже не спала, ворочалась на огромном диване, прислушивалась к мерному дыханию Виктора в другом конце комнаты и думала. Думала о своей жизни, о будущем. Что ее ждет? Правильно ли она поступает? Девушка забылась только под утро. *** Виктор собирался на работу, стараясь не шуметь. Он то и дело останавливался взглядом на спящей Лене. Светлые волосы разметались по подушке, рот слегка приоткрыт, чувственные губы… Боже, как же хотелось мужчине к ним прикоснуться. Виктор невольно вспомнил их поцелуй, вспомнил вкус ее губ и ту настойчивость, с которой они требовали ответа. Одеяло сбилось, открывая взору длинные стройные ноги, яркие трусики с рисунком-мышкой, уже слегка округлившийся животик и одну из "любимых" им футболок. «Красавица! Ох, малышка, малышка...» Лена проснулась, когда в окна уже светило низкое ноябрьское солнце, стильные часы на стене показывали четверть двенадцатого. «Опять!» - Лена улыбнулась, спустила ноги с дивана и посмотрела в сторону кушетки. Она была убрана, постельного белья нигде не видно. Лена знала, что Виктор ушел на работу, однако девушка отчетливо слышала, что в доме кто-то есть. Из-за стены доносился шум воды, гремела посуда, хлопала дверца холодильника. Лена оделась и осторожно прокралась на кухню. У плиты спиной к ней стояла высокая, сухопарая женщина с темными волосами, собранными в пучок на макушке. Она помешивала содержимое кастрюли. Воздух кухни был наполнен ароматом готовящегося борща. - Здравствуйте, - тихо поздоровалась Лена. Женщина обернулась. Пронзительные голубые глаза оценивающе посмотрели на девушку. - Здравствуй, Лена, - мягко, но строго произнесла она. - Давай знакомиться, меня зовут Анна Викторовна. Я Витина родная тетя. Он попросил меня за тобой приглядывать. - Зачем? – удивилась девушка. - Чтобы с тобой все было в порядке, - женщина помолчала, а затем добавила. - Ты ведь знаешь его историю. Просто боится, сильно волнуется за тебя. - Понятно. А жить Вы... – договорить Лена не успела. - Не переживай. Жить я с вами не буду, у меня своя квартира есть. Витя просто не хочет, чтобы ты была одна, когда он на работе. Вот и все. Иди, умывайся и обедать будем. Да, кстати, выпей-ка лекарство, - она протянула Лене "ее любимую кровь".
umnica_nadin: Глава 8 Бежали дни, похожие один на другой. С Анной Викторовной Лена подружилась. Женщина кормила ее, выводила на прогулки, следила за тем, чтобы девушка выполняла все назначения "любимого" врача. От нее она узнала о родителях Степнова. Люди они были занятые, кстати, тоже врачи, отец - известный хирург, разработавший новую методику проведения операций (каких именно, Лена не запомнила), мама - невропатолог. Последние два года они жили и работали в Америке. Из-за их постоянной занятости, сына, по сути, вырастила и "вывела в люди" Анна Викторовна, родная сестра отца. Своей семьи у нее не было, и Виктора она любила как родного сына. Когда Степнов возвращался домой, женщиной представлялся подробный отчет об их действиях за день. Если у мужчины было ночное дежурство, Анна Викторовна оставалась на ночь с Леной. Конечно, к деду ее "любимый цербер" отпускала, но Виктору докладывалось, что со стольких-то до стольких-то была у деда, а, значит, не под контролем. В Ленином распоряжении было все: большой плазменный телевизор, DVD, музыкальный центр и даже ноутбук Виктора. Да-да, врачи тоже работают на компьютере и составляют всевозможные отчеты по требованию руководства. Ей строго-настрого было запрещено открывать папку "Мои документы", что-либо удалять и ставить без его ведома, а интернетом было велено пользоваться «осторожно». Сегодня он вернулся домой в семь часов вечера. Выслушав доклад и отпустив тетушку восвояси, Виктор через какое-то время зашел в комнату к Лене. Девушка уже включила телевизор и с нетерпением ждала футбольного матча. Сегодня играл ее любимый ЦСКА в Лиге чемпионов. Соперник был серьезный – «Манчестер Юнайтед». До матча оставались считанные минуты. - Лена, собирайся, пойдем гулять, - тоном, не терпящим возражения, произнес Степнов. Девушка жалобно посмотрела на мужа. - Вить, сейчас футбол начнется. ЦСКА. - И что? Твой футбол никуда не убежит. К концу матча мы вернемся, и ты узнаешь счет. - Я не хочу к концу матча, я не хочу просто узнать счет, я хочу смотреть! - А о малыше ты подумала? Целый день дома сидишь! Посмотри, какая красота на улице! Да с твоим гемоглобином только гулять и гулять! - Я гуляла сегодня, целых два часа. - Ага, если ты считаешь, что дорога до дома деда и обратно - это прогулка, то глубоко заблуждаешься. Два часа она гуляла! Два часа ты дома у деда сидела. Думала, что я не узнаю? Лена, и что за привычка обманывать! - Сегодня так холодно. - Не выдумывай. - Вить, ну, пожалуйста, обещаю, что завтра буду очень долго гулять. - Лена, что за детский сад, собирайся и пошли. - Ну, Вить... - Ты будешь слушаться?! Быстро, я сказал! Жду. Лена нехотя собиралась. «Ну почему он такой бессердечный? Достал! Это полезно для ребенка. Это нужно малышу. Ты о ребенке подумала?» Девушка все понимала: это полезно, то нужно, но ведь, помимо ребенка, есть еще и она. И у нее тоже имеются свои желания. Хоть иногда имеет право Лена немного подумать и о себе? *** Улица встретила их легким морозцем. Снег уже лежал неделю. Ночью был большой снегопад, и теперь повсюду дворники нагребли сугробов. Виктор шел не спеша, Лена плелась чуть сзади. Она была так зла на него, бесилась из-за его принципиальности и "отсутствия человеческих чувств". Ее взгляд остановился на сугробе. Белый такой, пушистый. Большой! Недолго думая, девушка забралась в самую его середину. Ноги провалились по колено, обувь моментально наполнилась белой холодной массой и промокла. - Вить... Он остановился и обернулся. Посреди расчищенной дорожки стояла Лена, ее ноги скорее напоминали ноги снеговика, а в соседнем сугробе виднелись две глубокие ямы. - Мне холодно, - с вызовом произнесла девушка. Ее план сработал. Они бежали домой. Всю дорогу Виктор ругал Лену изо всех сил. И безответственная она, и эгоистка, ведет себя как маленькая, и "пришибить" ее мало, и "ремень по ней плачет". Но Лене было все равно, главное, что они возвращаются, и она будет смотреть футбол! Виктор настолько был зол на девушку, что даже сначала хотел ее "наказать" - уложить спать, а сам бы тихо посмотрел футбол на кухне. Но, видя ее несчастное лицо, сменил гнев на милость. - Быстро снимай с себя мокрую одежду, и под одеяло! Да, и носки шерстяные не забудь надеть! Да хоть валенки! Только бы футбол смотреть. Лена ерзала на диване под одеялом. - Ну, давай! Давай! Красич, блин, - эмоционально жестикулировала девушка. - Держи, - Виктор сел на край дивана и протянул Лене кружку с горячим чаем, а рядом поставил розеточку с медом. - Пей. - Угу, - даже глаз от телевизора не оторвала. - Не угу, а быстренько, не хватало еще, чтобы ты заболела. Виктор немного успокоился, пока ставил сушить ее обувь и вешал на змеевик джинсы. Признаться, он и сам любил футбол, хотя, конечно, не до такого фанатизма. Матч был напряженным. Они болели эмоционально. Когда ЦСКА забил первый гол, Лена в порыве бросилась ему на шею, а потом еще долго скакала по комнате с криками "ура". Никакими силами и уговорами вернуть девушку обратно под одеяло не удавалось. Смущало еще и то, что скакала она по комнате в очередных ярких трусах с "кошачьими глазками". Под футболкой вместе с Леной соблазнительно прыгала подросшая грудь, а стройные ноги в вязаных носках отплясывали неведомый танец. Зрелище не для слабонервных. Наконец, она угомонилась и вернулась на место. *** Виктор вообще обратил внимание на то, что в последнее время Лена совсем перестала его стесняться. Разгуливала по дому босиком, в трусах и футболке. Он старался прятаться от нее на кухне, уходил туда с ноутбуком или с книгой, в конце концов, телевизор там тоже был, при этом оставляя Лену хозяйничать в комнате. Однако девушка доставала его и здесь. Каждые полчаса она дефилировала к холодильнику и обратно. Открывала дверцу, "открячивала" упругую попку, голова ныряла в недра "хранителя продуктов", и рука выуживала оттуда очередное яблоко. На все попытки Виктора убедить ее одеться, обуться или, по крайней мере, надеть носки, говорилось, что ей жарко, либо не говорилось ничего. Ему казалось, что он уже выучил все комплекты ее нижнего белья и теперь составил новую "любимую коллекцию" только трусиков. Иногда он думал о том, что скоро Лена и вовсе начнет разгуливать по дому голышом (ближе к лету). Если зимой ей так жарко, что же будет, когда на улице потеплеет? Виктор, конечно, понимал, что он ее врач и, в общем-то, ее физиология и анатомия давно для него не секрет, но одно дело – работа, а другое – дом. Он, в конце концов, мужчина! А однажды между ними состоялся разговор, заставивший его не на шутку разволноваться. Это было очередное посещение холодильника Леной. Только в этот раз она задержалась, подошла к нему, присела на краешек стола и вытянула ноги. Виктор читал книгу. - Вить... - Да. - Скажи, а беременным можно сексом заниматься? - До двенадцатой недели нельзя, чтобы не было выкидыша. С тридцатой по тридцать восьмую тоже нельзя, чтобы не было преждевременных родов. А вот после двенадцатой и по тридцатую можно, если все нормально и нет угрозы выкидыша. А после тридцать восьмой мы, врачи, вообще рекомендуем, чтобы роды произошли в срок, и не было перехоженной беременности. - У меня ведь все нормально и нет угрозы выкидыша, да и срок больше двенадцатой, но меньше тридцатой недели, значит, мне можно? И только в этот момент до Виктора дошла суть их разговора. Он оторвался от книги, взглядом скользнул по голым ногам и остановился на смешном пингвинчике. Усилием воли мужчина поднял глаза. Лена невинно улыбалась. - Откуда такой интерес? С кем это ты собралась сексом заниматься? - Ну... У меня вообще-то муж есть... - глаза смеются. От такой откровенности у Виктора вспотели ладони. - Ты знаешь, - быстро заговорил он, - я в этом вопросе придерживаюсь своей теории и не рекомендую женщинам заниматься сексом во время беременности, чтобы, не дай бог, чем-то навредить малышу. Ведь она, прежде всего, будущая мама и лишь потом женщина. Так что... - Да, ладно, Степнов, расслабься. Пошутила я, - она оторвала свою «пятую точку» и, слегка повиливая бедрами, отправилась в комнату. Бедный Виктор, знал бы он, что в последнее время творилось с Ленкой, испугался бы еще больше…
umnica_nadin: *** Лена не понимала, что с ней происходит. Нет, она знала, что беременна и где-то слышала, что у женщин в ее положении бывают всякие "бзики", но чтобы такие?! Она, скорее всего, просто сошла с ума. Она ненормальная. Девушка, действительно, долго считала так, пока однажды... Стоп. Давайте обо всем по порядку. Жизнь девушки в доме мужа сначала протекала спокойно, но постепенно Лена стала за собой замечать некие странности. То она вдруг останавливается под дверью ванной комнаты, когда он в душе. Воображение рисует его тело под струями воды: вот он трет мочалкой грудь, спину, ноги, весь в мыльной пене… По ее телу разливается тепло. То она внимательно смотрит, как он ест, шевелит губами, облизывает их. И снова воображение рисует, как эти губы прикасаются к ее губам. Лена, как собака Павлова, реагирует на раздражитель под названием "Виктор" и выделяет "сок", правда далеко не желудочный. Дальше - больше. Просто до тряски ей постоянно хочется его раздеть, посмотреть на него обнаженного, прикоснуться (господи, к чему только ей не хотелось бы прикоснуться). "Бзики" набирают обороты – она хочет заниматься с ним сексом! Никогда не ожидала Лена от себя такой реакции. Раньше секс с Васькой не вызывал никаких эмоций, она в душе даже не понимала, как женщина может хотеть заниматься сексом. Лена где-то слышала, что есть такое заболевание - фригидность и искренне считала, что она им страдает, причем, в тяжелой форме. Васька постоянно пытался прижать ее где-нибудь и при каждом удобном случае "стягивал джинсы и удовлетворял свою похоть". Лена не сопротивлялась, зная, что ему, как мужчине, "надо". Сейчас, вспоминая эти обжимания по клубам, киношкам, подъездам, почему-то испытывала сильнейшее возбуждение. Она многое бы отдала за то, чтобы Степнов просто повалил бы ее на диван и стянул штаны. Но это был "Броненосец Потемкин", не мужчина - железный Феликс. И что она только не делала, как только не провоцировала, разгуливая в трусах... Ничего! Девушка дошла просто до точки кипения... И тут... У Виктора была богатая коллекция DVD. Лена часто копалась там, выуживая интересные для себя фильмы. Однажды ее внимание привлекла коробка с диском без опознавательных знаков, запрятанная глубоко в недрах стеллажа. Любопытство взяло верх, девушка решила посмотреть, хорошо, что на ноутбуке, а не на плазме. По первым кадрам Лена поняла, что это. «Вот так Степнов! Значит, есть все-таки в этом мужчине что-то человеческое, инстинктивное». Фильм для взрослых с совершенно детским названием "Красная шапочка" спасал Лену в ее сексуальном безумии. Она смотрела диск исключительно на ноутбуке и без звука. На большом экране оно, конечно, красочнее и интересней, но девушка боялась за здоровье и психику Анны Викторовны – такая "картина маслом" вряд ли бы ее порадовала, да и не хотела, чтобы Степнов узнал. А так, "в случае внезапного вторжения на территорию" просто захлопывала крышку ноутбука и мило улыбалась. Хотя Степнов все-таки узнал. Как-то раз она забыла вынуть диск из DVD-ROM, а Виктор взял ноутбук на кухню, поработать. Как он "поработал", Лена не знала, но в глаза друг другу они в этот вечер не смотрели. Он делал вид, что ничего не заметил, а она – что не знает о таком фильме в его богатой коллекции. Теперь, насмотревшись многого и опираясь на свой небогатый сексуальный опыт, Лена каждую ночь занималась с Виктором любовью. Правда, только в своих снах. Но если бы у вас была возможность заглянуть в эти сны, самый искушенный человек поразился бы полету Лениной фантазии, а то и покраснел бы до самой маковки. Девушке было стыдно перед самой собой и как-то даже неудобно было смотреть на Виктора. Словно все, что ей снилось, происходило в реальной жизни. «Я больна! Я сошла с ума!» Оказалось, нет... Виктор прикупил ей несколько интересных книженций и, разделив их на две стопочки, положил на видное место. А вдруг почитает. В первой стопочке были книги по беременности и родам, а во второй – по уходу за ребенком. Из второй стопочки книги периодически исчезали по одной. «Ага, читает про уход за ребенком, правильно, про беременность-то зачем ему читать, и так все знает». А вот Лена решила полистать первую стопочку, это сейчас было более актуально. Первые две книги были "сухими", написанными какими-то кандидатами и профессорами медицинских наук, ведущими акушерами-гинекологами каких-то там институтов. С первых страниц шла четкая формулировка, признаки, течение беременности и проч., проч. У нее свой был акушер-гинеколог, хоть и не из института. Подобными лекциями он пичкал ее ежедневно. А вот третья книга привлекла Ленино внимание. «Странно, Степнов аннотацию-то прочитал? Наверное, как следует, не вник, иначе бы уж точно не купил». Данную книгу написала обычная женщина - американка по имени Вики, мама пятерых детей. Используя свой опыт беременности и родов, а также опыт своих подруг, легко, просто, доступно и с юмором рассказывала о каждых мелочах, начиная с поведения и заканчивая физиологическими потребностями. Лена смеялась от души и практически в каждой главе открывала для себя схожие со своей беременностью нюансы. Именно Вики рассказала ей, что ее "сексуальное бешенство" - это нормально и свойственно большинству беременных женщин. Данной теме посвящалась большущая глава "Беременность и секс". После этого девушка слегка успокоилась. «Она не сошла с ума. Это - гормоны! Но как преодолеть безудержную тягу к Виктору? Рожу и пройдет? Или нет? В любом случае, еще ждать достаточно долго». *** У Лены был своеобразный ритуал. Каждую ночь, вставая "по малой нужде", если муж был дома, она на цыпочках подкрадывалась к кушетке Виктора и любовалась им. Благо, кушетка стояла недалеко от окна, шторы они никогда не задергивали, и тусклый свет луны падал на спящего мужчину, да и глаза быстро привыкали к темноте. Иногда Лена садилась на краешек, осторожно, чтобы не разбудить, и даже тихонечко проводила подушечками пальцев по лицу, очерчивая его овал, по губам, шее, груди, рукам. Если он начинал ворочаться, пулей летела к себе в постель. Вот и сегодня она любовалась им. Виктор спал на спине, голова наклонилась набок, ресницы слегка подрагивали, одна рука была под подушкой, другая лежала на одеяле. Девушка отчетливо видела сильные плечи, обнаженную грудь, одна нога была под одеялом, другая на нем. Сердце затрепетало, увидев темный кусочек материи его белья. Она не знала его точный цвет, не видела рисунок (Виктор всегда раздевался быстро в темноте и только тогда, когда Лена уже была в постели), но знала, что под ней "страстный объект ее желаний". Девушка не смогла удержаться и, осторожно присев на краешек кушетки, тихонько одним пальчиком погладила участок ноги под тканью, мужчина даже не пошевелился, она еще погладила, реакция та же. Лена, раззадорившись, потихоньку отогнула краешек одеяла. По телу побежала мелкая дрожь, когда в неярком лунном свете заблестели две маленькие перламутровые пуговки. Ее шаловливый пальчик уже было рванул туда, когда Виктор, проворчав что-то во сне, вытянул руку из-под подушки и накрыл широкой ладонью заветный участок. «Черт!» Она попыталась осторожно подлезть под ладонь мужа, но не тут-то было, тогда Лена стала тихонько поглаживать кисть его руки, в надежде, что он ее уберет. Она рисковала, но голова уже мало что соображала. И вдруг мужчина накрыл другой ладонью ее пальцы. Она оказалась в жарком плену его рук. Выдернуть свою ладонь сейчас – значит разбудить его и потом оправдываться, что она здесь делает. Лена решила подождать. «Лена», - тихо прошептал он. Девушка испугалась, думая, что мужчина проснулся, однако его мерное дыхание сказало ей об обратном. А потом случилось то, что заставило Лену забыть обо всем. Его ладонь, накрывавшая ее руку, вдруг легла девушке на талию, погладила поясницу. Лена инстинктивно подвинулась поближе. Его ладонь побежала вверх по спине, затем вернулась, переместившись вперед, погладила животик и полезла под футболку вверх к груди. Когда до заветной цели оставались считанные миллиметры, и Лена готова уже была подтолкнуть его под локоть, чтобы не тормозил, рука "передумала" и поползла вниз, легла на внешнюю сторону бедра девушки и погладила его, Лена инстинктивно чуть раздвинула ноги, "намекая" руке, чтобы она переместилась на внутреннюю. Рука "послушалась", погладила и двинулась вверх к забавному утенку. Когда она "пощекотала утенка", девушка уже тяжело дышала... Виктору снился сон. Чудесный сон. Лена сидит на его кровати, а он ласково и нежно изучает ее тело. Сердце бешено стучит в груди. «Какой забавный утенок. Что ты скрываешь, малыш?» Мужчина не сразу понял, что это не сон. А поняв, подскочил на кровати. - Лена! Девушка не сразу сообразила, что он проснулся. - Что ты здесь делаешь? – возмущенно. - Я... Я... - Лена хватала ртом воздух, не зная, что сказать. - А ну-ка марш отсюда к себе в постель! – прикрикнул мужчина. - Да пошел ты! Лена улеглась и закрылась с головой одеялом, по щекам предательски текли слезы. Она не могла объяснить себе, почему возникшая нелепая ситуация так сильно разозлила Виктора, а, главное, почему его резкие слова настолько ранят сердце. Немного успокоившись и придя в себя, Виктор прислушался. С болью и горечью он понимал, что Лена плачет. Но подойти и поговорить, объяснить все, извиниться, успокоить, в конце концов, у него не было моральных сил.
umnica_nadin: Глава 9 С момента ночного недоразумения прошло уже две недели, а Виктор и Лена до сих пор не разговаривали. Вообще не разговаривали. Они не обсуждали произошедшее. Просто нашли хороший компромисс – молчание. Говорили лишь единственный раз – на приеме, и то по существу дела. Виктор понимал, что дальше так продолжаться не может. Они должны поговорить. Скоро Новый год, а у них «холодная война». И, самое главное, это молчание отражается на здоровье ее и ребенка. Они такими усилиями «нагнали» гемоглобин до ста восемнадцати, а теперь вот опять сто один. Лена абсолютно не гуляла, сидела в комнате и переключала каналы. А он не находил в себе силы позвать ее на прогулку. Виктор первый предпринял попытку. Улучив подходящий момент, мужчина подошел к Лене. - Лена, ты прости меня, пожалуйста, я был не прав, - виновато. - В чем? – испытывающий взгляд. - В том, что резко говорил с тобой, обидел… Прости… Я не хотел. - Ах, в этом, - горькая усмешка, - уже простила. Что-то еще? - Понимаешь… - Виктор замялся. - Понимаю. У нас просто договор. У тебя ко мне все? Мне можно идти? - Да, конечно. «Вот и поговорили». На душе было муторно и противно. Лена изменилась. Если раньше она щеголяла по дому чуть ли не нагишом, то теперь стала «кутаться». К холодильнику ходила редко, сексуально не «открячивала» попку, приседала на корточки, чтобы выудить продукт. Виктор ловил себя на мысли, что ему не хватает прежней Лены с ее озорством, непослушанием, вредностью, не хватает ее ярких трусиков. Это стало болезнью. Он каждый раз гадал, что на ней надето. Тоска… Виктор посмотрел в окно. Светило яркое декабрьское солнце, искрился хрустящий снежок. Он приоткрыл форточку. Легкие наполнил свежий морозный воздух. Красота! Решение пришло сразу. - Лена, пошли гулять. От неожиданности девушка чуть не свалилась с дивана. - Ну, что смотришь, собирайся, пойдем. На улице погода отличная. Подышим свежим воздухом. Лена ничего не ответила, но собираться все-таки стала. Одевшись, он зашел за ней в комнату и в ужасе замер на пороге. Лена пыталась надеть джинсы. Она «приминала» округлившийся животик, пыхтела, стараясь застегнуть молнию. - Лена! Что ты делаешь? – негодующе. - Как что? Одеваюсь. - Лена, тебе джинсы уже малы! Ты зачем живот стягиваешь?! С ума сошла! Хочешь ребенку навредить?! - Перестань на меня орать! - завелась Лена. - А в чем мне прикажешь ходить? - Неужели ты не можешь купить что-нибудь специальное, например? - возмущался Виктор. - Ты не знаешь, где деньги лежат или, может быть, там их мало? - Мне твои деньги не нужны, - прошипела Лена, - у меня есть одежда. - Одежда! И это ты называешь одеждой для беременной девушки?! Живот и спина голые, джинсы носишь расстегнутые, на одном ремне. Лена, на улице, вообще-то, декабрь, если ты не забыла! - Не забыла, - пробурчала Лена. - И вообще, что значит «твои деньги»! Это наши деньги. Я думал, что мы семья. - Семья?! – не выдержала девушка. - В каком месте мы семья! Как ты ко мне относишься?! Как к дочке или как к младшей сестренке! А я, вообще-то, твоя жена и мать твоего будущего ребенка! «Боже!» Как Виктору понравилась фраза: «Мать твоего будущего ребенка». Лена кипела, кричала, размахивала руками, ее зеленые глаза «метали молнии». Мужчина уже не слышал, что она говорит, лишь смотрел, как она это делает. Грациозная пантера перед прыжком. - И вообще, я взрослая и могу все решать сама! Никуда с тобой не пойду! Не хочу! Остаюсь дома! Прокричав последние слова, Лена сбросила с себя джинсы, для убедительности «отшвырнула» их ногой в другой конец комнаты и, скрестив руки на груди, с вызовом посмотрела ему в глаза. Но мужчина смотреть девушке в глаза не мог. Да. Вот они – длинные стройные ноги, а дальше, а дальше… Ткань цвета топленого молока, дивная жар-птица склонила голову набок. Виктор знал, что там, на Лениной упругой попе, потрясающей красоты оперения и размаха хвост. Мужчина судорожно сглотнул. Сколько раз она «махала» ему этим хвостиком. Видя отсутствие реакции на свои слова, девушка уже было направилась к дивану, когда его сильные руки легли на Ленину талию, точнее на то, что от нее «осталось». По всему телу «поскакала» крупная дрожь. - Лен, вот ты говоришь, что взрослая, а ведешь себя как маленькая. Он говорил тихо, нежно, ласково, произносил куда-то в область макушки, слегка раздувая волосы и обжигая своим дыханием. Его ладони жгли поясницу, а близость на расстоянии Лениного животика сводила с ума. Виктор провел рукой по ее волосам, спине, не удержался – погладил «дивный хвост», заглянул в расширенные от непонятных эмоций глаза, улыбнулся. - Одевайся, малыш, пойдем, купим тебе что-нибудь более подходящее. «Малыш?! Это что-то новенькое!» Лена, словно завороженная, смотрела, как Виктор подошел к ее шкафу, открыл дверцу и углубился в изучение Лениных вещей. - Вот это наденешь пока. Мужчина положил на диван рядом с девушкой достаточно объемную груду вещей, состоящую из двух пар спортивных брюк, теплой кофты на молнии, легкой хлопчатобумажной кофточки с капюшоном и двух пар носков. - А не много? – усмехнулась Лена. - Для тебя в твоем положении в самый раз. Одевайся. - А что это ты раскомандовался? Я сказала, что никуда не пойду, и точка. - Упрямишься? – Виктор улыбнулся. – Не выйдет, не хочешь одеваться, не надо. Сам тебя одену. - Ну-ну, – Лена снова скрестила руки на груди. Произошедших далее действий девушка никак не ожидала. Виктор взял ее за локти и усадил на диван. Присев возле нее на корточки, он по очереди засунул сначала одну ногу в штанину первых спортивных брюк, потом другую. Затем очередь пришла носкам. Были надеты обе пары, причем штанины «намертво» заправлены в них. Со вторыми брюками произошло то же самое, что и с первыми, за тем лишь исключением, что в носки их уже не заправляли. Затем мужчина встал, снова взял Лену за локти, но теперь уже поднял. «Выловив» одежду где-то в области ее колен, натянул сначала одни брюки, затем другие. Это были незабываемые ощущения. Легкие, случайные прикосновения его пальцев к коже ног, ягодиц, поясницы, живота. - Руку давай, - Виктор держал в руках кофточку с капюшоном. - Не-а, - Лена и не думала ему помогать, еще плотнее скрестив руки на груди. «Что ты будешь делать, Виктор Михалыч?» - смеялись Ленкины глаза. «Увидишь», - говорили его. Она была в предвкушении, когда вдруг почувствовала, легкий, но требовательный шлепок в районе «дивного хвоста». От неожиданности Лена ойкнула и расцепила руки. А это мужчине только и было нужно. Молниеносно он схватил запястье девушки, и уже через секунду Лена стояла в кофточке с капюшоном, которую безжалостно заправляли в брюки. - Ее так не носят, - пыталась подать голос Лена, но понимала, что в данном случае говорит в пустоту. От ловких движений его рук в ее брюках Ленина «скачущая» крупная дрожь стала еще крупнее. Девушка с азартом хищника пыталась подставить под случайное прикосновение пальцев мужчины наиболее чувствительные участки тела. Но, как и все хорошее, данное действие быстро закончилось. Пока Лена приходила в себя, он успел надеть на нее теплую кофту, вывести в коридор, обуть, надеть куртку, шапку, повязать шарф, даже надеть перчатки.
umnica_nadin: *** Торговый центр, находящийся неподалеку от дома Степнова, встретил Лену и Виктора предпраздничной суетой. Милые продавщицы, охранники, администраторы торговых залов приветливо улыбались, поздравляли всех посетителей с наступающим праздником. Завидев странную парочку, сотрудники ТЦ «Крейсер» переглядывались и улыбались. А парочка, действительно была «странной». По павильонам центра вышагивал статный брюнет с голубыми глазами, за руку он тянул молодую высокую красавицу-блондинку в «интересном положении». Она упиралась, притормаживая шествие, но справиться с силой спутника ей не удавалось. Он целенаправленно вел ее к необходимому павильону. Рекламу магазина «9 месяцев» Виктор видел в консультации, где около каждого кабинета стоят столики с печатной продукцией для женщин. Огромную часть всей рекламы составляет реклама для беременных и мам с детьми. Магазины с одеждой для беременных, кроватки, коляски, детская одежда и прочие аксессуары для женщин и малышей. Найдя нужный павильон, Виктор втянул Лену внутрь. Они оказались в просторном зале, стилизованном под детскую тематику. Ряды вешалок, стеллажи с одеждой и обувью, манекены «разного срока беременности», большое количество примерочных кабинок. Повсюду для удобства посетительниц стояли кресла, диваны, мягкие лавочки, пуфики, журнальные столики с каталогами. Бегали, готовые помочь, разновозрастные продавцы-консультанты. В этот субботний предпраздничный день здесь было многолюдно. Лена почувствовала себя неуютно во всей этой суете, очень хотелось сбежать, дома забраться на диван под одеяло и никуда оттуда больше не выходить. Но крепко сжимавшая ее ладонь рука Виктора не оставляла никакого шанса на побег. - Лен, давай, выбирай, - Виктор характерным жестом указал на ряд вешалок. - Что? - Не знаю, что хочешь. - Я домой хочу. - Мы никуда отсюда не уйдем, пока не обновим твой гардероб, - безапелляционно заявил мужчина. Степнов повел девушку по рядам. Он плохо ориентировался в женских размерах, а Лена ему абсолютно не помогала. На все его вопросы и предложения отвечала односложно: «Нет», «Не знаю», «Не нравится», «Не люблю», «Не мое», «Ты с ума сошел!». Виктор уж было, совсем отчаялся, когда мимо них пробежала продавец-консультант, молодая женщина лет тридцати. - Девушка, подождите, - он придержал ее за локоть. - Да, - лучезарная улыбка и заинтересованность. - Не могли бы вы нам помочь? - Конечно, ведь это моя работа. - Помогите моей жене подобрать одежду. Женщина оценивающе взглянула на Лену. - А чтобы вы хотели? - Да она и сама не знает. - А что: платья, брюки? - Только не платья, - подала голос Лена. - Хорошо, пройдемте в примерочную кабинку, я что-нибудь подберу. Началась суета. Лене приносили комплект за комплектом. Брюки, кофточки, жакеты, кардиганы, ко всему этому – бижутерию, ремни, пояса и прочие аксессуары. Она обреченно примеряла наряд за нарядом и в каждом выглядела великолепно, но… Виктор не мог объяснить это «но». Все было как-то строго, по-взрослому, чересчур элегантно. Так, наверное, она будет ходить беременной лет через десять, а, может, и нет. Порой ему казалось, что Лена до пенсии будет носить свои яркие футболки. - Ну, не знаю, девушка, вам так все идет. Почему же не нравится? - Вить, я устала, пойдем домой, - Лена посмотрела на него потухшими глазами. Мужчина стоял перед выбором, причем из трех вариантов: пожалеть ее, уйти домой, так ничего и не купив, купить то, что она примерила или продолжать искать «свой гардероб». Первый – замкнутый круг, все равно ходить в чем-то надо, второй – смотреть в ее потухшие глаза, «мучить» одеждой, которая не нравится, - слишком жестоко, остается третий. - Лен, давай, еще что-нибудь посмотрим, - умоляюще. Лена обреченно вздохнула. - Да я уже не знаю, что вам предложить, - консультант развела руками. - Кать, там тебя Вера Андреевна зовет, - к ним подошла маленькая, совсем юная шустрая девушка. - Алиса, скажи, что я сейчас приду, вот с покупателями закончу, и подойду. - Там что-то очень срочное, - девушка раскачивалась на пятках, - может, пойдешь, а с покупателями я сама. - Хорошо, только они сами не знают, чего хотят. Ни один из предложенных вариантов их не устроил. - Ладно, разберемся. Катя ушла, а Алиса улыбнулась парочке, взглянула сначала на принесенные варианты, затем оценивающе посмотрела на Лену, не удержалась – «оценила» Виктора и со словами: «Ждите, я сейчас», скрылась в недрах павильона. Девушка вернулась минут через десять. Ее было еле видно из-за большого количества вещей. - Итак, начнем, - девушка подмигнула Лене. Виктор с наслаждением наблюдал, как глаза Лены наполняются теплом, светятся радостью и озорством. Всевозможные джинсы, толстовки, легкомысленные кофточки, невероятных фасонов и расцветок, с кармашками маленькими, большими, по бокам и на животе, с капюшонами и без. Лена крутилась возле зеркала и на каждый предложенный Алисой вариант отвечала радостно и уверенно: «Да, нравится». Этих вариантов уже было много, а юная девушка все подносила и подносила. «А вот это еще посмотрите». «А это, вообще, будет клево». Потом они очень долго решали, что все-таки взять. На предложение Виктора купить все, Лена рассмеялась: «Куда столько?» А он готов был купить ей хоть весь магазин, лишь бы она вот так улыбалась. Долго выбирали, еще не раз все перемерили, в итоге купили, хоть и многовато вещей, но, по крайней мере, не все из того, что предложили. Веселые, довольные, с множеством пакетов в руках, поблагодарив фею Алису, они было направились к выходу, когда вдруг Лена почувствовала… «Боже! Еще раз». - Лена, тебе плохо? - Виктор бросил пакеты на стоящий рядом диван. Туда же он усадил и девушку. – Прости, я замучил тебя этими примерками. Голова кружится? Живот болит? Что, что с тобой? Лена видела эти заботливые, перепуганные голубые глаза. Он сидел перед ней на корточках, пытаясь понять, разобраться, почувствовать. Столько тепла, столько нежности. Девушка боролась с искушением поцеловать его. - Вить, - еле слышно прошептала она, - он там… того… лягается. Вот опять пинок, еще, с другой стороны. Только теперь она, наконец, поняла, что внутри нее жизнь, та жизнь, за которую она, Лена, несет ответственность. Повинуясь порыву, девушка взяла его ладонь и приложила к пульсирующему животу. И даже под толстой тканью шерстяной кофты мужчина почувствовал уверенные движения малыша.
umnica_nadin: Глава 10. Сегодня впервые за семь лет Виктор проводил новогоднюю ночь дома. Раньше, даже если было не его дежурство, он менялся с коллегами, лишь бы не быть одному в эту ночь. С появлением в его жизни Лены, все изменилось. Забыв прошлые обиды, они вновь разговаривали, шутили, иногда Лена вредничала, капризничала, но это было великим счастьем. Его квартира благодаря стараниям девушки была торжественно-праздничной. Большая живая елка, обмотанная всевозможными гирляндами, увешанная шарами разных цветов и размеров, повсюду мишура, бумажные фонарики, блестящие снежинки, композиции со свечами, шишками, дождем и прочими атрибутами самого сказочного праздника на земле. Лена буквально затаскала Виктора по ярмаркам елочных игрушек и украшений. Он покупал все, что ей нравилось, а она искусно вписывала данный предмет в новогодний интерьер квартиры. Не раз Виктор мягко журил ее, поймав со стула, поставленного для того, чтобы водрузить очередной «шедевр» на недоступную высоту. «Новогодняя ночь!» - мужчина блаженно улыбнулся, расставляя на столе фужеры. Вокруг горели свечи, мигали лампочки гирлянд, большая плазма «надрывалась» «Голубым огоньком», а из кухни доносился просто божественный аромат чего-то съестного. - Вить, тарелки достань, вилки, ножи. Ты, что, заснул? Ленка «скакала» между кухней и комнатой, поднося «шедевры», приготовленные Анной Викторовной. От девушки Виктор просто не мог оторвать глаз. Свеженькая, благоухающая, в одном из нарядов от «феи Алисы». Мужчина поспешил выполнить поручение жены. - Как тут у вас дела? Помощь не нужна? – он оглядел присутствующих. - Ты сделал, что я просила? – Лена оторвалась от нарезки мясного ассорти. - Конечно, жду следующих указаний. Виктор с умилением оглядел свою кухню. Тетушка стояла у плиты, успевая помешивать все четыре одновременно готовившихся блюда, Лена с присущей ей фантазией раскладывала на блюде сервелаты, салями, карбонаты, грудинки и прочую вкуснятину, украшая композицию зеленью, маслинами, и даже Петр Никанорович со знанием дела намывал фрукты. - Вот, неси, - Лена вручила мужу свой «шедевр» и приступила к нарезке сыра. Они сидели за праздничным столом, общались, смеялись, Кулемин рассказывал забавные истории из своей и Лениной жизни, в ответ Анна Викторовна вспоминала проказы хозяина квартиры, тем самым очень смущая Виктора. Под бой курантов загадывали желания и пили шампанское все, кроме Лены, которой желание пришлось загадывать под компот из красной смородины, заботливо принесенный тетушкой. Время так быстро летело, что молодые и не заметили, как остались в квартире одни. Сначала они провожали Петра Никаноровича, потом немного погуляли, а когда вернулись, заботливая Анна Викторовна уже убрала со стола, вымыла посуду и удалилась к себе домой. Лишь только зажженные свечи и праздничное мигание гирлянд напоминали о том, что наступил первый день следующего года. - Жаль, что все хорошее так быстро заканчивается, - Лена стояла у елки и всматривалась в разноцветные огоньки. - Устала? Замерзла? – Виктор подошел и встал рядом. - Нет. Они повернулись друг к другу одновременно, словно повинуясь внезапному порыву. В сказочном полумраке оба, казалось, видели только глаза стоящего напротив. Минутное молчание. Лена не удержалась и погладила Виктора по щеке. Он поймал ее кисть на своем лице и коснулся губами прохладной ладошки. Рот девушки слегка приоткрылся, она смотрела в глаза мужчине и растворялась в его взгляде. Зеленые глаза сводили с ума. Голубые заставляли сердце бешено колотиться. Лена встала на цыпочки, а Виктор слегка наклонил голову. Место встречи изменить нельзя. Их губы соприкоснулись. Мягко, чувственно. Девушка обвила руками шею мужа, а его руки легли на практически исчезнувшую талию. Легкий поцелуй, еще один, и вот губы все дольше во власти других губ, объятия все крепче. Лена почувствовала, как его рука скользнула под одежду и накрыла грудь. От этого прикосновения девушку словно ударило током, и все ее «безумные инстинкты» тотчас проснулись. С напором, буквально «впиваясь» в его губы, Лена осуществила «свою давнюю мечту». Ее ладонь настолько быстро примостилась на «заветный участок», что Виктор даже опомниться не успел, как почувствовал требовательное поглаживание. Лена чувствовала под тканью брюк всю его силу и «масштабы». «Сексуальное безумие» набирало обороты. Свободной рукой девушка принялась бороться с пряжкой ремня. Желание проникнуть внутрь было из разряда «если не сделаю, то умру». Виктор совершенно перестал соображать, Ленины откровенные ласки сводили с ума. Он остервенело целовал ее требовательные губы, ласкал грудь, затем сжал упругую попу, пытаясь плотнее прижать девушку к себе. Но в порыве страсти они явно забыли о «третьем лишнем». Не вынеся такого неуважения к себе, малыш со всей своей мощью лягнул будущего папашу в живот. Это моментально остудило мужчину. - Лена, нет! Девушка не сразу поняла, что происходит. Её еще трясло от возбуждения, когда он отстранился от нее и принялся поправлять ремень. Черт, она почти его расстегнула. - Вить, в чем дело? – голос был хриплым. - Лен, мы не должны. - Почему? Вить, твоя теория глупа, мы не сделаем плохо ребенку. Во всей литературе написано, что можно. Лена сделала шаг к нему и снова попыталась обнять, но он перехватил ее руки и отстранился. - Дело не в этом. - А в чем? – взгляд, полный отчаяния. - Это неправильно. - Что «неправильно»? - Наше влечение друг к другу вызвано твоим гормональным всплеском, связанным с беременностью и долгим отсутствием женщины в моей жизни. - Серьезно? - усмехнулась Лена. – Как ты можешь знать, чем оно вызвано? Ты что, Господь Бог? Ладно, я в душ, устала, спать хочу. Она долго стояла под теплыми струями, пытаясь унять дрожь, вызванную перевозбуждением. Горечь, обида, злость – это была лишь малая толика испытываемых ей эмоций в данный момент. «Какой же ты Степнов правильный, правильный, аж противно. Ну какая разница, чем тут что вызвано, главное, что мы оба этого хотим!» «А счастье было так возможно, так близко…», - девушке вспомнились заученные еще в школе строки. Виктор не мог заснуть. Он, не отрываясь, смотрел на диван Лены. Она ворочалась. «Тоже не спит, - подумал мужчина. – Господи, а вечер так хорошо начинался. И что? Чем все закончилось? Началом новой «холодной войны». Что за ересь он нес? Чего испугался? Себя? Ее? Нет, он все сделал правильно. Он не может воспользоваться ее неадекватным беременным состоянием, ее чувством благодарности. Это не по-мужски. Но надо было не так, надо было как-то все объяснить по-другому. Черт! Нет, он не допустит, чтобы она снова обиделась. Он все исправит сейчас». - Лен, - едва коснулся плеча. Девушка повернулась к нему лицом. Она никак не ожидала, что он подойдет и будет что-то пытаться объяснить. В душе забрезжила надежда. - Леночка, пожалуйста, - он сидел на корточках около ее дивана и жалостливо смотрел девушке в глаза, - прости меня, я наговорил всего, я так не думаю. - А как ты думаешь? – Лена почувствовала вновь теплую волну возбуждения. - Я не знаю… - тихо произнес он, - Лен, давай не будем спешить. Я должен разобраться в своих чувствах к тебе, в твоих чувствах ко мне. Да и тебе стоит разобраться. Я не хочу пачкать наши отношения случайным сексом. Если чувства настоящие, и мы это поймем, то все будет, обязательно и самым божественным образом, а если нет, то я не буду испытывать чувство вины за то, что воспользовался ситуацией. Дай нам время. Только, пожалуйста, не отдаляйся снова от меня. Я этого просто не переживу. - Хорошо, - тихо произнесла она, - может, ты и прав. От его слов на душе было двоякое чувство. С одной стороны, неудовлетворенность, раздражение, даже злость, а с другой стороны, какое-то сладостное ожидание, надежда, трепетность. Лена не могла разобраться пока в своих чувствах к нему, но одно она знала точно: за ее, еще, в принципе, небольшую жизнь, ни один представитель противоположного пола не вызывал в ней такую гамму противоречивых чувств, как Виктор.
umnica_nadin: Глава 11. Шли дни. Виктор как взрослый и ответственный человек пытался разобраться в своих чувствах к Лене. Лена же, со свойственной всем молодым, эмоциональностью, порывистостью не столько разбиралась в своих чувствах, сколько ждала, когда он разберется. После новогодней ночи их отношения приобрели некий другой градус развития. Виктор позволял себе целовать Лену в щеку, иногда даже легонько касался губ, обнимал за плечи или «увеличенную» талию, девушке также «разрешались» лишь подобные действия. Конечно, до плечей Степнова Лена вряд ли бы достала, но обнять мужа и уткнуться носом в грудь «позволялось». Виктор всегда «держал руку на пульсе». В случае, если легкие тактильные прикосновения начинали приобретать более страстный, либо ярко намекающий характер, моментально отстранялся, рубил, как говорится, сразу с плеча, во избежание непредвиденных последствий. Время подкатилось к тридцатой неделе, плавно перевалило за нее и покатилось дальше. Девушка весьма округлилась, ходила не спеша, степенно вышагивая. В январе и феврале она вместе с Виктором боролась с эпидемией гриппа: ела чеснок, пила витамины, избегала людных мест. Когда эпидемия закончилась, наступила весна, выглянуло теплое солнышко, Степнов по мере возможности не уводил Лену с улицы, уделяя ей каждую свободную минуту. Начитавшись различных книг по раннему воспитанию ребенка еще в утробе матери, мужчина знакомил жену с окружающим ее «всем прекрасным». Картинные галереи, выставки, классическая музыка, живописные загородные пейзажи – все это, конечно, в меру и без вреда для здоровья ее и малыша. В квартире постоянно звучали «солнечные композиторы» Моцарт или Вивальди. Часто, возвращаясь домой вечером с дневного дежурства, Виктор заставал Лену спящей на диване, с голым животом, внизу которого лежали наушники с музыкой. Благополучно закончился апрель, наступили первомайские праздники. Приблизительный срок родов Виктор определил на одиннадцатое мая, но наметанным глазом врача отмечал, что все произойдет чуть раньше. Он осмотрел Лену в тридцать восемь недель и теперь ждал, наблюдая за ее состоянием и поведением. Прогулки они прекратили – у девушки от долгой ходьбы начинал болеть живот. Виктор купил на лоджию удобное раскладное кресло, жена сидела в нем дни напролет с книжкой или дремала. Он замечал, что в последнее время Лена мало ест, постоянно спит – верное «начало конца». Виктор предпринял робкую попытку узнать более интимные подробности, предвещающие ближайшее родоразрешение, в ответ «был послан к черту», хотя и в шутливой форме. «Отстань, ты дома, а не на работе, не задавай мне таких вопросов», - таков был ее ответ. Анна Викторовна была приведена «в полную боевую готовность», получив четкие инструкции и указания, как вести себя в той или иной ситуации. Однако роды, впрочем, как это часто и бывает, начались неожиданно. Наступило девятое мая. День Великой победы. Виктор возвращался с ночного дежурства. Он уже предвкушал, как придет домой, легонько, на цыпочках, чтобы никого не разбудить, прокрадется в комнату и поцелует в щеку спящую Лену. Мужчина даже слегка растерялся, увидев девушку на кухне. Лена ходила взад-вперед, кусая губы и держась за поясницу. Виктор понял все моментально. - Лена, давно схватки? – он подлетел и заглянул ей в глаза. - Да, нет, это просто поясница болит, сейчас пройдет, – в зеленых глазах читался ужас. - Давно болит, спрашиваю? - Да как спать легли, так и заболела. - Во сколько? - Вчера около десяти часов вечера. - Во сколько? – Виктор в ужасе глянул на висящие в кухне часы, показывающие без четверти девять утра. Схватки почти одиннадцать часов. Осталось часа три, не больше. В этот момент в кухню вошла только что проснувшаяся тетушка. Та, хоть так и не удосужилась стать матерью, поняла все сразу. - Лена, ты почему меня не разбудила? - Я… - Тетя Аня, вызывай скорую. Леночка, ответь мне, воды отходили или нет? - Нет, - только успела произнести Лена, как почувствовала, что поспешила с ответом. - Уже да. Началась суета. Виктор помог Лене принять душ, одеться, подхватил собранный в роддом пакет с вещами и, придерживая девушку под локоть, повел вниз к дожидавшейся машине скорой помощи. - Вить, ведь ты будешь рядом, правда? Я так боюсь, – в глазах читался неподдельный испуг. - Леночка, конечно, я буду рядом. Скоро все кончится, малыш. Машина скорой помощи остановилась у огромных стеклянных дверей приемного отделения, сработала автоматика, пропуская внутрь взволнованных посетителей. Боль усиливалась, коленки ходили ходуном, в голове одна мысль: «Совсем скоро». - Леночка, - Виктор легонько отцепил ее руку, - это Ирина, - он представил медсестру приемного отделения, - ты сейчас останешься с ней. Она проведет необходимые процедуры, а я буду ждать тебя в предродовом отделении. Не волнуйся, все хорошо. *** - О, Виктор. Забыл, что ли, чего? – мужчине протянул руку его сегодняшний сменщик Шабалин Дмитрий Валерьевич. - Лена рожает, - Виктор быстро переодевался. - Понятно, - протянул мужчина. - Сам? - Сам. - Ну, смотри, если что, я рядом. - В предродовых есть кто? Много рожениц? - Нет никого пока, все у тебя порожали, так сказать, до конца твоей смены уложились, а новых еще не подвезли. Затишье перед бурей, явно. Так что вы первые. - О, Витенька, ты чего здесь? – в ординаторскую вошла Алла Николаевна – самая опытная и лучшая, по мнению Виктора, акушерка в центре. - Да у него жена рожает, - поспешил ответить за коллегу и друга Шабалин. - Ясненько. Что, Вить, будем рожать? - Будем, Алла Николаевна, - мужчина расплылся в улыбке. Какое счастье, что сегодня именно ее смена. - Вить, - в ординаторскую заглянула Ирина, - жену твою привела. - Ладно, пошел. - Зови, - улыбнулась акушерка. *** В смотровой стоял, как показалось Лене, жуткий холод. Поясницу словно резали острой бритвой, руки и ноги тряслись, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Да, видок у нее что надо. Белоснежная просторная льняная рубаха, доходившая до колен, вся «проштампованная» наименованием учреждения, годом и месяцем поступления, с пятнами зеленки на груди, на босых ногах сланцы, ногтевые пластины рук и ног обильно смазаны йодом. Утро живых мертвецов. Вурдалаки отдыхают. - Лена, проходи, осторожно, - улыбчивая женщина, чуть за сорок, помогла девушке устроиться поудобней. Казалось, весь перинатальный центр уже знал, что привезли рожать жену Степнова: санитарки, медсестры и прочий персонал, вроде как случайно, пробегали мимо. Вошел Виктор. Лена в первый раз видела его в зеленой «униформе», состоящей из брюк, просторной «робы» и шапочки. - Успокойся, малыш, не волнуйся, - его голос был мягким и ласковым, - я тебя осмотрю, будет немного больно, потерпи. Лена сначала стоически терпела это «немного больно», потом начала хныкать и просить, чтобы он от нее отстал, потом попыталась ускакать от него, но была поймана и, когда она уже было в порыве отчаяния захотела его лягнуть, от нее наконец-то отстали. Бросив медсестре понятные одним лишь им термины, Виктор проводил девушку в палату. Тут же в ее руку была воткнута капельница, на животе примостились непонятные приборы, подключенные к пикающему ящику и монитору. Вот такая, вся в шнурах и проводах, как инопланетянка, Лена должна была послушно лежать, что делать было совершенно невозможно. Виктор сидел рядом, держа ее свободную от капельницы руку. Лена металась по подушке. - Вить, пусть снимут капельницу и отключат эти чертовы приборы. Мне плохо. - Лена, успокойся, так надо. - Я не могу лежать, можно я похожу? - Нет, ты что! Ни в коем случае! Их последующий диалог был весьма интересен. Сначала Лена говорила об отсутствии сил и о том, что не сможет родить. Виктор парировал, уверяя, что все у нее получится. Затем девушка просила ей сделать обезболивающее «за любые деньги», на что мужчина отвечал, что она слишком «затянула» и обезболивающее делать уже поздно. Потом Лена «просила убить ее», чтобы закончились мучения, а Виктор убеждал, что не стоит этого делать, так как скоро всё и так закончится. Видя, что жена дошла до точки кипения, он одними лишь глазами что-то сказал стоящей в дверном проеме и наблюдавшей за всем происходящим медсестре.
umnica_nadin: - Ну, и кто тут у нас умирать собрался? – в палату вошла Алла Николаевна и присела на край Лениной кровати. – Поздно, голубушка, умирать, будем рожать. А ну-ка давай посмотрим, как у нас обстоят дела. Женщина только попыталась дотронуться до Лены, как та инстинктивно «отскочила», больно лягнув акушерку по руке. - Лена, прекрати! – попытался повлиять на жену Виктор. - Мне больно, - попыталась оправдаться Лена. - Нет, милка моя, так дело у нас не пойдет, - Анна Николаевна как всегда была невозмутима. – Витюш, выйди-ка, мы тут с твоей женой покалякаем, сами справимся. - Нет! – Лена сильнее схватила Виктора за руку. - Выйди, выйди, – настаивала акушерка, глядя в растерянные глаза мужчины. - Пожалуйста, пусть он останется, - молила Лена. - А раз пожалуйста, - строго сказала Анна Николаевна, - тогда прекрати безобразничать. Виктор всегда поражался умению этой опытной, профессиональной женщины привести в порядок «неадекватных» рожениц. Лена притихла, уткнулась лицом в его руки, и только по тому, как она сжимала его запястья и кусала пальцы, понимал всю степень ее мучений. «Помучив» немного девушку, акушерка произнесла заветное: «В родовую». Все кругом засуетились, куда-то поехали, что-то повезли. Лена. Капельница. Хорошо, хоть монитор отключили. Девушка практически ничего не соображала. Кто-то ее одевал, кто-то поднимал кресло, кто-то делал уколы и поправлял капельницу. «Народное мельтешение» вокруг. Сквозь туман – голоса: «Тужься!», «Не так!», «Дыши, слышишь, дыши!», «Еще!», «Не рычи, щеки не раздувай, тужься вниз!», «Молодец!», «Давай, давай!», «Отдохни!», «Еще разок!», «Умница!». Родильный зал огласил истошный, заливистый, звонкий крик. - Лена, смотри, у тебя мальчик родился, - Алла Николаевна подняла малыша повыше. Милое создание пунцового цвета с пухлыми щечками и темными волосиками голосило «на всю ивановскую», махало ручками, сучило ножками. Лена напрягла зрение, чтобы разглядеть, все ли в порядке «по мужской части». Там было даже очень в порядке. «Масштабы» по отношению к маленькому тельцу выглядели весьма убедительно. - Ну, все, маленький Степнов, гулять мне у тебя на свадьбе, – улыбнулась женщина, передавая малыша детской медсестре. Только что описавший акушерку ребенок утих, засунул кулачок в рот и стал причмокивать. - Испугался, маленький, проголодался, - ворковала медсестра, кладя малыша в кювет для осмотра врачом-неонатологом. - Все, Вить, принимай свою красавицу, - улыбнулась Алла Николаевна, - мое дело сделано, твоя очередь. Лена думала, что с рождением ребенка ее мучения закончатся. Как она ошибалась… Ее опять мучили, на сей раз «любимый» муж. Девушку вновь осматривали, зашивали. Измученная, уставшая, озлобленная, она высказала Виктору все, что думает о нем, о его «гребаной» профессии, о «козлах» мужиках, о несчастных женщинах и о процессе родов в принципе. Нет, это были не нецензурные выражения, наоборот, высокохудожественные, с множеством эпитетов, сравнений, олицетворений и прочих прелестей литературного языка. Пораженные «грамотностью и фантазией жены Степнова» застыли все: медсестры, санитарка, проходившая мимо открытой двери в родовую «по делам», Шабалин, стоявший здесь «так, на всякий случай», не успевшая уйти Алла Николаевна, врач-неонатолог Марина Александровна, детская медсестра Арина и даже новорожденный малыш. Лишь сам Степнов, словно отключившись от реальности, продолжал выполнять свою работу. Лена, увлекшись своими «философскими суждениями», даже не сразу поняла, что все от нее отстали. Из ступора выходили постепенно. Первой очнулась Марина Александровна, откашлялась и громко произнесла: - Мамочка, слушайте. Девятое мая, время одиннадцать пятнадцать, - и почему она снова не удивляется, - родила мальчика, весом три килограмма семьсот граммов, рост пятьдесят три сантиметра, объем головы тридцать шесть сантиметров. Группа крови первая отрицательная. Состояние здоровья при первом осмотре хорошее. Затем малыша быстренько приложили к Лениной груди и унесли в детское отделение. Народ расходился. Ушел Шабалин, почти все медсестры, Алла Николаевна потянула за руку стоящего у окна Виктора, шепнув на ухо: «Оставь ее пока, дай в себя прийти». И только пожилая медсестра, которую все звали бабушкой Риммой, осталась с Леной. Она заботливо уложила девушку, положила на живот лед, прикрыла легким одеялом, убрала ненужную больше капельницу. Увидев в глазах Лены слезы, погладила по головке и ласково произнесла: - Намучилась, бедняжечка. Ну, ничего-ничего, все позади, все пройдет. Сейчас полежишь здесь, отдохнешь, я тебе покушать принесу, а потом в палату переведут. Все хорошо, все хорошо. - Я его сильно обидела, - всхлипывала Лена, - я не хотела, я так не думаю, мне просто было больно, так больно… - Милая, он все понимает. Ему что только от рожениц не приходиться выслушать. Он врач, и это – издержки профессии. - То от других, а это от меня… - слезы так и катились по щекам. *** - Да, Витек, закончилась твоя семейная жизнь, - подзуживал расстроенного Степнова Шабалин. - «Козлов» больше к телу не допустят, детей «от всяких придурков» рожать не будут. - Она просто перенервничала, да и молодая совсем, - попытался оправдать Лену Виктор. - Димка, - Алла Николаевна хлопнула мужчину по спине, - ну что ты к нему пристал. Иди лучше работай, снизу звонили, сразу двух со схватками привезли, да одну из патологии ведут, воды отошли. - Ну, вот, я же сказал, затишье перед бурей, – мужчина, дружески хлопнув Виктора по плечу, удалился. - Вить, - Алла Николаевна легонько обняла Степнова, - вот что ты расстроился, сам знаешь, она не в сказку попала, наговорить-то много чего можно. Я вот сама, когда Анну рожала, думала все, ни в жизнь больше не рожу, на Славку смотреть не могла, во всех своих страданиях винила, и ничего – после Анюты еще троих родила. - Да я не расстроился, все нормально. Лену жалко, намучилась. - Ну, ничего, ничего, там с ней Римма, все будет хорошо, а ты лучше домой иди, отдохни. - Нет, я подожду, пока ее в палату переведут, а потом уж пойду. А сейчас в детское отделение схожу, на сына получше посмотрю. - Как знаешь. С тебя причитается,- улыбнулась женщина. - Само собой. - А с нас подарки. *** Отлежав положенные два часа, Лена была переодета и отправлена в палату под номером двести один. Это была небольшая комната в нежных розовых тонах, только после ремонта, три удобные кровати, одна у окна была застелена, три тумбочки, собственный душ и санузел. Хорошо, что ее положили у окна, будет хотя бы белый свет видеть. Девушка еще до конца не осознавала, что у нее родился сын, вся боль уже позади, а впереди неизвестность. Несмотря на усталость, спать совсем не хотелось, Лена смотрела в окно на кусочек голубого неба, на солнышко, выглядывающее из-за тучки, на птиц, стремительно разрезающих воздушное пространство, протянула руку к сотовому телефону, выбрала из телефонной книги «дед» и выдохнула в трубку, на привычное «Слушаю»: «Дедуль, у тебя правнук родился». *** Виктор был в детском отделении. Он разглядывал крепко спящего малыша. «Ну, здравствуй, Ванюша». Имя они с Леной придумали сразу, как узнали, что будет мальчик, не спорили, просто оба почему-то подумали об одном имени и рассмеялись схожести своих мыслей. - Сын на тебя похож, - Виктор вздрогнул от голоса Арины. - Ты так думаешь? – улыбнулся мужчина. - Жену твою в двести первую положили, - доверительно шепнула девушка. - Спасибо, - так же тихо ответил Виктор. *** Лена скорее почувствовала, нежели увидела, кто пришел. В памяти еще были свежи сегодняшние высказывания в его адрес. Нет, она пока не в состоянии смотреть ему в глаза, поэтому девушка притворилась спящей. Завтра, всё завтра. Лена почувствовала, как он сел на краешек кровати. Каждой клеточкой своего уставшего тела она чувствовала, что он смотрит на нее, любуется ей. - Спи, малыш, - тихо прошептал он и, коснувшись слегка губами ее щеки, направился к двери. Лена, приоткрыв глаза, смотрела на его удаляющуюся спину.
umnica_nadin: Глава 12 Лена до ужаса боялась, что «пользуясь своим служебным положением», Виктор оставит ее одну в палате. И что ей прикажете делать одной в этом розовом раю с отдельным душем и санузлом? Степнов и так к ней будет приходить, а кому еще ее навещать? Дедушке? С ним она по телефону поговорит, а больше и некому. А соседки – это гарантированное общение. Она готова «делить» душ на троих, ну хотя бы на двоих. Лена и так чувствовала себя, словно под микроскопом. Каждый, кто заходил к ней по каким-либо «служебным» делам, всем своим видом показывал: «Я знаю, кто ты. Ты жена Степнова». Господь услышал ее мольбы. В пять часов вечера к уже слегка оклемавшейся Лене привели соседку, девушку по имени Саша. Они познакомились. У Саши тоже родился мальчик, на пятьдесят граммов меньше Ванюши. Девушки делились первыми впечатлениями, когда дверь в палату распахнулась. - Кто Глазкова? – обратилась с порога вошедшая в палату женщина. - Я, - Саша махнула рукой. - Вот вам передали. На Сашину тумбочку был водружен букет из пяти бледно-розовых роз в красочном целлофане, а в руки передан маленький белоснежный медвежонок с огромным сердцем в руках. В ту же секунду голосом Круга запел мобильник. - Да, любимый. Спасибо. Все принесли. Со мной все в порядке, не волнуйся, - ворковала в трубку соседка. Лена невольно становилась свидетелем искреннего семейного счастья. Саша в подробностях описывала мужу сам процесс, свои чувства, состояние, Кирюшу. А сколько было сказано нежных слов, слов «люблю», «целую», сколько было дано «ценных указаний и наставлений»… Видя светящиеся искренней радостью глаза соседки, Лена подумала о Степнове. Ей просто до боли в сердце захотелось его увидеть, обнять, прижаться к груди и услышать ответное «малыш». Но сегодня был явно не ее день. Одно только радовало: около восьми часов вечера пришла детская медсестра и объявила Лене, что сейчас принесут Ванюшу. - Вы сегодня пока не кормите, просто пообщайтесь. В одиннадцать вечера сегодня и в шесть утра завтра ребенка вам не принесут, отдыхайте, а завтра с полдесятого будем носить каждое кормление. Все понятно? Заправив волосы под медицинскую шапочку и постелив поверх одеяла детскую пеленку, Лена лежала на кровати, ожидая сына. Его принесли, примостили рядом с мамочкой. Ребенка спеленали так, что он напоминал маленькое поленце. Лена наконец смогла разглядеть малыша как следует. Маленькое красненькое личико с припухшими закрытыми веками, причмокивающий ротик, носик-пуговка, пухлые щечки «видны из-за ушей», под уголком простынки черные «кучеряшки». Девушка осторожно провела пальцем по его личику. Ваня сморщил носик, повозился, но глаз так и не раскрыл. «Сынок, посмотри на маму, - мысленно обращалась к нему Лена. - Какого цвета твои глазки?» Но ребенок ее не слышал. Глядя на это беззащитное создание, Лена буквально переполнялась нежностью. Неужели когда-то она хотела сделать аборт? Час пролетел незаметно. Ванюшу только унесли в детское отделение, а девушка уже скучала. Третья соседка прибыла к ним в десять часов вечера. Прямо с порога огорошила: - Зовут Аня. Мальчик три килограмма шестьсот граммов, рост пятьдесят один сантиметр. Назвала Данькой. Девчонки рассмеялись, а Аня без сил повалилась на кровать. Но не успела голова девушки коснуться подушки, как пронзительно затренькал ее телефон. Не в силах повернуться или вытянуть руку, Аня с тоской посмотрела сначала на пакет с вещами, а потом на девчонок. Лена, как самая оклемавшаяся, помогла девушке решить данную проблему. - Да, - Аня приложила трубку к уху. И опять ласковое воркование, улыбка, светящиеся глаза, подробности, смех, кокетство. И опять болезненно сжимается Ленино сердце. - Денис, ты где? - Аня округлила глаза. - Здесь, под окном? Дениска, я не смогу встать, родной. Что? – очаровательная улыбка. – Хорошо, я попрошу, – и опять умоляющий взгляд. - Лена, - представилась девушка. - Леночка, ты не могла бы снова мне помочь? Там под окном муж мой стоит. Время позднее, передачи уже не принимают, а он подарок принес. Говорю ему: завтра передашь, а он ни в какую. Сегодня, и точка. Не поможешь? Десять часов под окнами дежурил, пока я рожала. Весь на эмоциях, как бы чего не вытворил. - Конечно, помогу, только как? Второй этаж ведь, - Лена растерянно посмотрела на соседку. - У меня в пакете веревка есть, - заговорщически произнесла Аня. В распахнутое окно ворвался теплый вечерний майский воздух. Под окном стоял высокий симпатичный парень. Точнее, не стоял, а метался из стороны в сторону. В его руках был букет из пяти белых роз в прозрачной упаковке. Увидев в окне Лену, он прокричал. - Привет, у меня сын родился, понимаешь, сы-ы-ы-ын!!! - Понимаю, - улыбалась девушка, спуская вниз веревку. - Ты с Аней в одной палате лежишь? Да? - Да. Его руки тряслись, привязывая к концу веревки букет. - Ты ей скажи, ты передай, что я ее люблю!!! Язык парня слегка заплетался. Было видно, что на радостях и от долгого ожидания он немного «махнул». Мужчина был просто «невменяем от счастья». Лене казалось: дай ему волю, он по этой тоненькой веревке заберется в палату. - Ты только обязательно передай, слышишь?! – настойчиво повторял Денис. - Слышу, - улыбалась Лена, отвязывая букет и пряча веревку за жалюзи. - Аня!!! Я люблю тебя!!! Ты слышишь!!! Ответь!!! – кричал парень. - Денис, я тоже тебя люблю, иди домой, - отзывалась Аня. - Я очень, очень тебя люблю!!! Спасибо за Даньку!!! - Пожалуйста, Дениска, иди домой. Весь роддом на уши уже поднял. Саша и Лена улыбались, наблюдая диалог мужа и жены через открытое окно. Неизвестно, сколько бы все это еще продолжалось, если бы в палату не вошла акушерка. - Это еще что такое? – строго спросила она. Подойдя к окну и глянув вниз на Дениса, который, увидев женщину в белом халате, моментально притих и пробубнил: «Все, ухожу», она закрыла фрамугу и, строго оглядев присутствующих, в особенности стоящую Лену, произнесла: - Марш все в постели, через десять минут кварцевание.
umnica_nadin: Глава 13 Обычное утро в обычном послеродовом отделении обычного перинатального центра. Тихая размеренная жизнь. Подъем, завтрак, уколы, кормление детей. Их маленький «розовый рай» ровно в полдесятого утра наполнился истошным звонким криком Кирюши и низким грудным баском Даньки. Лишь только Иван Степнов, не обращая внимания на вопли друзей, невозмутимо дрых. Молодые мамочки-первородки тщетно пытались накормить полезным молозивом своих малышей. Кирюша откровенно плевался (чем уж Сашина грудь ему не угодила?), Данька старался зацепиться за «плоский» Анин сосок, злился и орал оттого, что не получалось, а Ванюша кряхтел, зевал и отворачивался на все тщетные Ленины попытки разбудить его. - Ванечка, зайка, проснись, надо покушать, - Лена щекотала сына за ушком. Ребенок крутил головкой, не открывая глаз, чуть приоткрывал ротик. Лена моментально «опускала» туда сосок, слегка надавливала на грудь, чтобы хоть маленькая капелька упала в рот сынульки. Тот радостно причмокивал, облизывал губки и мамину грудь, но дальше дело не шло. Измученный Леной Ваня под конец разревелся от обиды за потревоженный мамой сон. Так и унесли их троих орущих в детское отделение, где для данных «экстренных случаев» были припасены бутылочки со смесью. Расстроенные мамочки еще долго обсуждали безобразное поведение своих мальчишек. Их разговоры были прерваны командой «на обработку швов». Вернувшись с процедуры «очищения», все трое были осмотрены врачом – улыбчивой Светланой Юрьевной, затем знакомились со своим педиатром, после чего вновь была предпринята тщетная попытка накормить детей. Порядком уставшие молодые мамы отобедали и уже были готовы отойти к дневному сну, когда вдруг дверь в двести первую палату приоткрылась, и «розовый рай» услышал до боли знакомое: - Здравствуйте, девушки. - Виктор Михалыч, здравствуйте! – соседки были ошеломлены. Лена с улыбкой наблюдала, как Аня и Саша наперебой рассказывают о своих родах и детках. А он, делая вид, что внимательно слушает своих «бывших беременных», смотрел только на Лену. - А что вы здесь делаете? – наконец светлую Анину головку посетила ясная мысль. - Я… - Степнов явно растерялся. - А Виктор Михалыч ко мне пришел, - помогла мужчине Лена. - К тебе? – удивленные глаза. - Да. Вот, девочки, познакомьтесь – это мой муж, - с гордостью произнесла девушка. Немая сцена. Сердце Лены пело в груди. Еще, наверное, никогда в жизни она не чувствовала себя такой счастливой. Она подошла к Виктору и уже было хотела обвить руками его шею и коснуться губ, когда он, поймав ее за запястья на полпути, остановил Ленин порыв одним серьезным взглядом, в котором читалось «не надо». Девушка слегка растерялась. «Что случилось? Ты все еще обижаешься на меня?» - спрашивали ее глаза. «Нет, не обижаюсь, просто не надо», – говорили его. Они перебросились парой дежурных фраз. Он поинтересовался ее самочувствием, задал интересующие его врачебные вопросы, сообщил, что принес и поставил в холодильник «много чего вкусного и полезного для нее» и поспешил удалиться. Он ушел, а горький привкус разочарования остался. «Что с ним? Обижается? Вроде, нет. Неудобно перед девчонками? Так ведь он не чужой человек, а муж. Они бы поняли. А, может, он ее просто стесняется? Стесняется того, что она его жена? А, может, все теперь закончилось: она родила ему ребенка, и он вспомнил, что их связывает просто устный, негласный договор?» От осознания всего этого Лена почувствовала себя вдруг такой одинокой в этом мире… Нет, она никогда не плакала, точнее один раз в жизни, когда погибли в автомобильной катастрофе ее родители, а за последнее время стала настоящей плаксой. «Что ты со мной сделал, Степнов?» Почувствовав набегающие на глаза слезы, Лена тряхнула головой, улыбнулась еще не пришедшим в себя от новости соседкам и поспешила в душ, якобы по делам. И только там, включив воду и прислонившись лбом к холодному кафелю, дала волю слезам.
umnica_nadin: Глава 14. Подъем в половине шестого утра обитательницам двести первой палаты давался с трудом. Полусонные, они по очереди шагали в душ, мерили температуру, готовились к приходу детей. - Только бы ели сегодня, - вздохнула Саша. - Да уж, - отозвалась Аня. Но дети, как это нередко бывает, не оправдали родительских ожиданий. У Лены с утра совсем не было сил «мучить» Ванюшу, поэтому она просто счастливо смотрела на личико спящего сына, мысленно разговаривая с ним. «Вань, вот что ты за мужик-то такой? Вот ведь любому только покажи грудь, он ее с радостью возьмет, а ты один такой нос воротишь». На секунду Лена задумалась. «Хотя нет, не один. Еще Степнов. Ему тоже до моей груди дела нет. Вы с ним случайно не родственники?». От воспоминаний о Викторе у девушки снова стало щипать в глазах. Она глубоко вздохнула, легла на подушку рядом с сыном, крепко прижала его к себе и моментально заснула. *** Ленино мрачное настроение было кардинально приподнято в обед. - Кто Кулемина? – спросила вошедшая женщина. - Я, - отозвалась Лена. - Вот передали. К вам пришли. Лена заглянула в довольно объемный пакет и увидела там большого плюшевого зайца с морковкой в руках, крошечный спортивный костюмчик с аппликациями в виде баскетбольных мячиков, такие же в тон и стиль малюсенькие кроссовочки, набор различных по размеру и цвету погремушек и просто огромную, формата А4, яркую открытку с надписью «С рождением сынульки!». Девушка распахнула это «масштабное произведение полиграфии» и уже по первой строке «ЛЛЕЕЕНННААА!!!!! ППООЗЗДДРРАВВЛЛЯЯЯЮЮЮЮ!!!!» поняла, от кого это. Бросив содержимое пакета на кровать, так что в палате раздался погремушечный перелив, через секунду Лена уже распахивала фрамугу, впуская в палату теплый майский воздух. - Лерка!!! - Ленка!!! Под окном стоял улыбающийся дед и прыгала, протягивая к Лене руки, «ошалелая» от счастья Новикова. - Шифровальщица, разведчица, учусь в своей Англии, ничего не знаю, а она, оказывается, и замуж уже вышла и сына родила. Ну хоть бы словом обмолвилась! Сюрприз тебе хотела сделать, а тут сюрприз для меня. Прихожу, как ни в чем не бывало к Петру Никаноровичу, а он мне такое говорит! Дай я тебя обниму-у-у-у-у!!! Лера тянула к ней руки, подпрыгивая на каблуках, Лена практически лежала на подоконнике и тянула руки вниз. Петр Никанорович пытался успокоить перевозбудившихся девчонок. Но куда там! Тысяча слов в минуту. Лена не успевала за потоком вопросов от подруги, пыталась вставлять свои вопросы. И опять «люблю», «соскучилась», «прыжки на каблуках» и «обнимашки». Из всего этого сумбура Лена поняла одно: Лерка приехала из Англии на две недели по делам, а потом назад, в свой музыкальный колледж. Из этого позитива, потока счастья ее «вырвали» резко и бесцеремонно. - Да что ж ты делаешь-то?! С ума сошла?! Простудиться хочешь?! – Виктор снял с подоконника болтающую ногами Лену, поставил на пол и поспешил закрыть окно. - Вить, там Лера… - девушка хотела рвануть обратно, но была цепко схвачена за локоть. - И что? - он злился. – Можно подумать, вы больше не увидитесь. Лена, где твоя голова? Ты сейчас должна думать, в первую очередь, о своем здоровье и о ребенке. Все подруги потом, после выписки. - Но… - Никаких «но», - отрезал Степнов. – Какая у тебя сегодня с утра температура? - Нормальная, - пробурчала Лена. И опять эти вопросы врача. Получив от нее полный отчет о самочувствии ее и Ванюши, Степнов удалился, а Лена снова подскочила к окну в надежде увидеть Леру, но, увы, внизу стоял только молодой человек, явно смотрящий не в их окно. Лерка вышла на связь через полчаса. Они болтали долго, более спокойно и адекватно. Рассказали друг другу новости, поделились эмоциями и впечатлениями. Сославшись на то, что ей срочно нужно бежать по делам, подруга обещала звонить каждую свободную минуту. И снова одиночество и тоска. Нет сил смотреть на улыбки девчонок, слушать их воркование по телефону с любимыми мужьями, веселые разговоры с родственниками и друзьями, смотреть на «благодарственные» букеты, вдыхать их аромат. Лучше бы она, действительно, лежала в палате одна, чтобы не видеть этого человеческого счастья. Не в силах больше находиться в этом «розовом раю», Лена вышла в коридор, якобы за бутылкой со льдом. Нырнув в нишу между палатами, положила руки на подоконник и с тоской посмотрела в окно. Сколько ей еще находиться в этой тюрьме? - Лена, ты что здесь делаешь? – строго спросил непонятно откуда взявшийся Степнов. - Стою, - девушка даже не повернулась к нему. - Здесь нельзя стоять, иди в палату, - он тронул ее за плечо. - Почему нельзя? – поинтересовалась Лена. - Не положено, - ответил мужчина. - Я не могу в палате, - с тоской произнесла Лена. - С девчонками поссорилась? – осторожно спросил Степнов - Нет, они очень хорошие, просто не могу, и все. Домой хочу. Когда меня выпишут? – глаза полные грусти. - Через несколько дней, если все нормально будет. Да что с тобой? – обеспокоенно. - Ничего. - Кстати, ты почему ничего не ешь? Тетя Аня тебе там и мясо вкусное готовит, и рыбку. Творог тебе приношу, фрукты, булочки. Что еще за забастовка? - Мне хватает того, что дают в больнице. - Лена, здесь, конечно, неплохо кормят, но не достаточно разнообразно для кормящей матери. Не сегодня-завтра «подойдет» молоко, ты должна хорошо питаться. Кстати, проблем с кишечником нет? Последний вопрос девушку просто добил. Она завелась с пол-оборота. - Слушай, Степнов, отстань от меня! - Лена! Что случилось? За что ты на меня злишься? Я понимаю, что причинил тебе физическую боль, но это было необходимо! - Физическую боль! – кричала Лена. – Достал ты меня своими медицинскими вопросами! Мой лечащий врач – Светлана Юрьевна! Если тебе что-то интересно, спрашивай у нее, а ко мне не лезь! - А ты достала меня своими капризами! - не выдержал Виктор. – И позволь, я сам буду решать, что и у кого спрашивать! - Достала?! Прекрасно! Не смей больше ко мне приходить! Видеть тебя не хочу! И еду я твою есть не буду, можешь не носить! Степнов от растерянности не смог больше произнести ни слова, лишь взглядом проводил удаляющуюся Ленину фигуру.
umnica_nadin: Глава 15 Сегодняшний день для Лены не задался с самого утра. Все началось с того, что «подошло» молоко. Грудь распухла, горела огнем, Ванюша никак не мог ухватиться за жесткий сосок, ревел от обиды и голода. Лена, естественно, перенервничала. Потом девушки пытались «расцедиться» (от старания даже кусая губы), в итоге, измучившись, Лена на это дело «забила». Будь что будет, ей было все равно. За окном сегодня лил дождь. Серые тучи заволокли небо. Не было ни единого просвета для солнечных лучей. Такой же мрачный, как туча, в ординаторскую послеродового отделения вошел Степнов. - Ой, Вить, привет! – Светлана Юрьевна улыбнулась коллеге. - Здравствуй, Свет! Что у вас здесь наверху новенького? – осведомился мужчина. - Да все, как всегда, - она пожала плечами. - Как там у вас внизу? Рожениц много? - Да пока только одна, долгоиграющая, «усыпили» часа на четыре, а там посмотрим, как дело пойдет. - Вить, тогда можно не в службу, а в дружбу попросить, - очаровательно улыбнулась женщина. - Попроси. - Понимаешь, срочно вызывает главный, боюсь, вернусь только после двенадцати, а Альбина в патологии «зашилась». А мамочки у нас народ нетерпеливый, на выписку скорее. Может, обойдешь пока мои владения с осмотром, раз внизу все спокойно? Карточки на столе. - Да не вопрос. - Спасибо, Вить, с меня шоколадка. *** - Девушки, готовимся к обходу, - в двести первую палату заглянула акушерка Инночка. Минут через десять в палату вошел Степнов. В Лене вскипел праведный гнев. «Ах, ты так, значит, решил? Плохо ты меня знаешь!» Под удивленные взгляды соседок и Инночки девушка встала с кровати и подошла к окну. Она сосредоточенно смотрела, как капли дождя с силой ударяются о стекло и ручейками скользят вниз. Мужчина же остался невозмутим. Внимательно изучив карточку Ани, он подошел к девушке, осмотрел ее, ласково поговорил, ответил на вопросы, потом свою порцию тепла и внимания получила Саша, наконец, Виктор подошел к пустующей кровати Лены. - Лен, может быть, ты все-таки ляжешь, осмотр идет, - спокойно произнес мужчина. В ответ тишина. - Кулемина, вернитесь на место, не задерживайте врача, - подала голос Инночка. - А его никто и не задерживает, - хмыкнула Лена, - пусть идет. - Лена, прекрати, пожалуйста, показывать свой характер. Есть определенная процедура, которой ты тоже должна подчиняться, - голос Виктора был по-прежнему спокоен, - а личное обсудим позже. - И обсуждать ничего не будем, тебе русским языком сказали: не приходи, не хочу тебя видеть, а ты все равно приперся. Саша, Аня и Инночка были, как говорится, в ступоре. - Я не «приперся», - Виктор продолжал держать себя в руках, - я пришел, но не как твой муж, а как твой лечащий врач. - Мой лечащий врач Светлана Юрьевна. И осматривать меня будет только она. - Сегодня всех пациентов Светланы Юрьевной смотрю я, у нее срочные дела, - мужчину уже нажинал раздражать этот разговор а ля выяснение отношений при свидетелях. - Значит, сегодня я обойдусь без осмотра. За день со мной ничего не случится. - Так, Лена, хватит этого балагана, - повысил голос Виктор, - быстро ложись в кровать, кому сказал. - Угу, спешу и падаю. Всё, больше терпеть он не мог. «Несносная девчонка! Я научу тебя меня слушаться! Думаешь, что не справлюсь?!» Лена и опомниться не успела, как была подхвачена на руки. Извиваясь и брыкаясь, она пыталась вырваться, но была положена на кровать. В борьбе с «неравными и превосходящими силами противника» «пали последние рубежи». Нет, она, конечно, лягалась и била его по рукам, однако стыдно и унизительно была поднята рубашка, раздвинуты ноги и осмотрена грудь. Из глаз нескончаемым потоком лились слезы. - Придурок!!! Ненавижу тебя!!! Не смей ко мне прикасаться!!! - Инночка, - Виктора буквально трясло от всего происходящего, но он пытался даже в этой ужасающей ситуации сохранить лицо, - Кулеминой успокоительный укол, - он назвал лекарство и дозу, - и с грудью помогите. Нужно «расцедить», пока мастит не начался. Контролируйте температуру. Он вышел, хлопнув дверью, за ним выбежала «ошалелая» Инночка. Лена просто тряслась на кровати от рыданий. - Лена, зачем ты так? – тихо спросила Саша. - Да, Ленусь, Виктор Михалыч такой славный, такой заботливый, – вторила Аня. - Зачем?! Славный, говоришь, заботливый?! – всхлипывала Лена. – Вот о чем, скажите мне, девчонки, ваши мужья спрашивают вас с утра? Как ты спала? Что тебе снилось? А мой?! Была ли температура, и нет ли проблем с кишечником! А сколько вам говорят о любви, а сколько поцелуев в трубку, вечером «спокойной ночи» желают, цветы приносят, благодарят за рождение сыновей. А мой?! Толку, что он каждый день приходит, не обнимет, не поцелует. Я для него всего лишь мать его ребенка, которая должна быть здоровой и хорошо питаться. Да, он хороший врач! Врач! Но не муж! - Лена…- одновременно выдохнули соседки. - Не надо, не надо меня жалеть! – девушка закрылась с головой одеялом и отвернулась к окну. По звукам, доносящимся из-под одеяла, и по его постоянному «вздрагиванию» было понятно, что началась настоящая истерика. И снова Лена сильно жалела, что не одна в палате. *** Как разъяренный зверь в клетке, снося все на своем пути, Виктор шагал по ординаторской, пытаясь успокоиться. Устроенная Леной истерика до сих пор звенела в ушах. Нет, ему было наплевать на все те разговоры, которые обязательно возникнут за его спиной, сейчас его заботило только душевное состояние девушки. Он, конечно, знаком с таким понятием, как «послеродовая депрессия», но даже в страшном сне он не мог предположить, что это коснется его Лены. «Что ему делать? Как быть?» Решив выпить кофе, чтобы привести мысли и чувства в порядок, мужчина подошел к чайнику, заглянул в него и, увидев, что он пустой, осмотрелся в поисках воды. Не найдя ее, взял со стола кружку и направился в сестринскую – спросить кипятка у девчонок-медсестер. Он практически готов уже был открыть чуть приоткрытую дверь в сестринскую и войти внутрь, когда услышал неприятный для себя разговор. Акушерка Инночка в красках описывала утреннее происшествие. Ее собеседница – известная и порой беспардонная юмористка - процедурная медсестра Наташа внимательно слушала рассказ, вставляя свое «Ничего себе», «Вот это да», «Серьезно?». - Наташ, ты не представляешь, так вела себя! Ужас! Бедный Витя, опозорила его при всех. Неужели не стыдно? А он еще с ней цацкается, у мужика просто ангельское терпение и железные нервы. Другой бы… - Инночка сделала паузу. - Да, посмотрела я на эту Кулемину. И чего он в ней нашел? Только, что соплячка молодая. А так, - женщина пожала плечами. - Не его это, не его. Ему девушку постарше бы надо, поумней, способную оценить свое счастье, а не эту истеричку. - Вот и я о том. Сколько у нас здесь замечательных незамужних девушек, только выбирай. Ни на кого не смотрел, жил своей трагедией. И вдруг… Я чуть с ума не сошла, когда узнала, что он женился. Главное, внезапно так. Никто ничего не знал. Я тогда подумала, наверное, просто суперская девушка, если женился вдруг так внезапно. А это что? – Инна покачала головой. - Да, Инн, ты, что, не догоняешь? Женился, потому что залетела. Он же мужик у нас благородный. - Наташ, вот я только поражаюсь, где он с ней познакомиться-то мог и уж тем более переспать так скоро, да настолько потерять голову, чтобы довести до беременности? - Инн, ты знаешь какая сейчас современная молодежь, - презрительно фыркнула Наташа, - сама на шею, небось, повесилась, да ноги раздвинула. Он что, не мужик? Минутное помутнение, потеря рассудка. В руках молодое, податливое тело, призывно намекающее на секс… Он же не железный, в конце концов. - Да, но где с такой познакомиться-то можно? Она ведь на четырнадцать лет его моложе, я в карточке посмотрела. Где они могли встретиться? – недоумевала акушерка. - Где, где, в клубе каком-нибудь. - В клубе? Ты, что, думаешь, Степнов по клубам ходит? - А что бы и не сходить? Я не утверждаю, что он там постоянный гость, но пойти развеяться вполне мог. Там она его и подцепила. - Ну не знаю, не знаю… - с сомнением протянула Инночка. - А что знать-то, шлюха, она и в Африке шлюха, где ей еще мужиков-то снимать? Залетела, поди, сама не знает от кого, а сказала, что от него. Он и растаял. Сама знаешь, как он к детям относится. - Не, Наташ, - покачала головой девушка, - пацаненок его, я смотрела: черненький, кучерявенький, глазки голубенькие, да и похож на него. - Глазки голубенькие, - передразнила Наташа, - они у всех в этом возрасте голубенькие, в плане похожести еще ничего не понятно, а что касается черных кучеряшек, так мало ли брюнетов на белом свете. - Ты так думаешь? - Да ясен пень. Сто пудов, провела его, стерва. Всё, больше Виктор слушать не мог. Распахнув дверь в сестринскую, Степнов рявкнул: - Вам что, заняться больше нечем, кроме как обсуждать мою жену?! Девушки притихли, вжались в диван. Голубые глаза, метавшие молнии, не предвещали ничего хорошего. Бог Зевс - громовержец в гневе. - Инна, я, кажется, вам дал указания по поводу определенных пациенток, - Виктор чеканил слова, - вы все выполнили? - Нет, я… - растерянно лепетала девушка. - А раз нет, идите и выполняйте! Вы на работу работать приходите, а не трепаться! Инночка подскочила и тотчас выбежала из сестринской. - А вы, Наташа, кажется, процедурной медсестрой работаете? - Да, - прошептала в ответ Наталья. - Вот и идите к себе в процедурный кабинет! - прикрикнул на нее Степнов. Разогнав посиделки, Виктор пытался унять бешено стучащее сердце. Кофе не помогло. Он готов был разорвать всех на мелкие кусочки. «Да как они посмели!»
umnica_nadin: *** - Вить, ну, как дела? – вернувшаяся от главврача Светлана посмотрела на коллегу. Виктор сидел за столом и вертел в руках карточку, женщина догадывалась, чью именно. Его внешний вид не предвещал ничего хорошего. - Что-то случилось? – напряглась Светлана Юрьевна. - А то тебе по пути не рассказали, - съязвил Виктор. - Вить, я не понимаю, о чем ты, - женщина говорила спокойно, - но тон твой мне не нравится. - Свет, вот скажи: вы, что, здесь все думаете, что Лена шлюха какая-то? Думаете, она мне на шею повесилась сама и, так сказать, изнасиловала? Считаете, что она по клубам шарахалась, спала со всеми подряд, а меня бедного и несчастного на крючок поймала? Может, думаете, что и Ванюшка не мой? Да чтоб вы знали! С Леной мы познакомились в парке, - он уже настолько привык к этой версии начала отношений, что порой ему казалось, что все так и было на самом деле, - она бегала и подвернула ногу, а я ей помог. Разговорились, стали встречаться. Она, между прочим, сирота. Родители погибли в автомобильной катастрофе, когда ей было всего шестнадцать лет! Жили вдвоем с дедом, у которого больное сердце. Какие клубы! Она даже учиться не пошла после школы, а работать устроилась, чтобы себя и деда содержать. Денег на хлеб порой не хватало. А она, между прочим, в школе музыкой занималась, в группе играла, в Снегинку без экзаменов брали. И привычек вредных не имеет, спортом серьезно занималась, КМС по баскетболу. Как вы можете, вообще не зная человека, поливать его грязью! Устроили ей тут «препарацию под микроскопом». Я люблю ее, а она любит меня! У нее просто послеродовая депрессия. Понятно! - Вить, успокойся, пожалуйста, - холодно ответила Света, - не надо на меня кричать. То, что ты жену защищаешь – это похвально, иначе и быть не может. Только я не знаю, с чего это ты все взял. - Да услышал очень интересный разговор между Инночкой и Натальей, - бушевал Виктор. - Нашел, кого слушать! Наташка – язык без костей, помело, лишь бы чего трепать, только не молчать. А Инночка влюблена в тебя по уши, словно не знаешь. Надежды большие имела, а ты вот взял, да и женился неожиданно. Вот лично я так не считаю, как и все здесь, за исключением некоторых, - Света сделала ударение на последнее слово. - Мне Лена твоя очень нравится. Добрая и отзывчивая девушка. Сразу видно – бывшая спортсменка, - она улыбнулась, - быстро оклемалась, соседкам по палате то покушать принесет, то лед из морозилки. И никакого к себе особого отношения, ни одного каприза. Я вообще не понимаю, о какой послеродовой депрессии ты говоришь! - Тогда я ничего не понимаю, - Виктор сник. - Свет, объясни мне, бестолковому, в чем дело? - Давай по порядку, сначала ты мне – что произошло, а потом я тебе, если в силах, постараюсь помочь. Света была замечательным другом, отличным специалистом и, в конце концов, женщиной, к тому же матерью двух очаровательных близняшек, поэтому, плюнув на все условности, Виктор поведал ей все события последних дней, начиная с родов, заканчивая утренним происшествием и Лениной истерикой. Женщина слушала внимательно, иногда переспрашивала, вставляла вопросы. - Да, Степнов, - усмехнулась Светлана, когда его повествование было закончено, - хорошо ты о жене заботишься. - Вот именно, хорошо! - Виктор не уловил в словах женщины иронии. - Свет, я же для нее все, понимаешь, все готов сделать, только бы ей было хорошо. А она? Я беспокоюсь о ней, о ее здоровье, забочусь. Вот что не так? - А ты уверен, что вот это «все», - она сделала ударение на последнее слово, - ей нужно? - Свет, да ты чего? – удивился Степнов. – Что ты мне предлагаешь! Я не должен заботиться о своей жене?! - Вот именно, жене! – женщина улыбнулась. - Я не понимаю тебя. - Хороший ты мужик, Витя, врач замечательный, ну уж, прости меня за прямоту, бестолковый. - В смысле? – насупился Степнов. - Ты у Лены в палате был? - Ну, да… - Соседок ее видел? - Да… - Виктор все еще не понимал, к чему она клонит. - И что ты видел? Внезапно до Виктора стал доходить смысл разговора со Светланой. «Придурок!» По тому, как женщина улыбнулась, он понял, что сказал это вслух. - Понимаешь, Витя, мы, женщины в такие моменты очень ранимы, мы, конечно, вообще существа ранимые, но в период беременности и раннего материнства – особенно. Это я тебе как мама двух детей говорю, а не как врач. Лене сейчас муж нужен, а не доктор. Я ясно изъясняюсь? – Светлана внимательно посмотрела на коллегу. - Более чем, - Виктор погрустнел, - Свет, скажи, у меня есть еще шанс заслужить прощение, скажи, я еще могу все исправить? Не поздно? - Свои ошибки никогда не поздно исправлять! Тем более наделал ты их не со зла, а из-за «чрезмерной любви к профессии». Более того, чем быстрее ты их начнешь исправлять, тем лучше будет для всех. *** Лена лежала на спине, стеклянными глазами уставившись в потолок. Девчонки ее не трогали, тихо переговаривались о своем. Саша заботливо принесла Лене ужин, который так и остался стоять на тумбочке нетронутым. Белый потолок, мерцающая лампа. Бездонность. Пустота. Пустота в ее груди, раздавленное сердце, униженная душа. Холодно, как же холодно… Нельзя согреться, да и некому согреть. Растоптали, прополоскали в помоях, вдавили в грязь. Укол сделан больнее, чем обычно. Пришли вдвоем, шушукаются. Еще бы смирительную рубашку принесли. Грудь расцеживали «до звезд в глазах». «Все, не хочу, ничего не хочу». Она отчетливо слышала, как открылась дверь палаты, как стихли голоса соседок. «Сколько сейчас времени? Детей унесли недавно, значит, около девяти вечера, очередной укол пришли делать? «Любимый доктор» целый курс прописал?» Девушка приподнялась на локте, чтобы посмотреть, да так и застыла. Посреди палаты стоял Виктор, в одной руке он держал потрясающей красоты букет из девяти крупных алых роз, стебель каждой из которых был перевязан золотой «завитушкой». Все это великолепие было помещено в прозрачный целлофан с детской тематикой: смешные мишки одной лапой держали погремушку, а другой попарно растягивали баннер «СПАСИБО, ЛЮБИМАЯ!». В другой руке мужчина держал стеклянный сосуд с водой, видимо, для принесенных цветов. Виктор сначала не решался подойти, видя состояние Лены, боялся получить цветами по физиономии и холодный душ за шиворот. Однако «его заметили», и не в привычке Степнова было идти на попятную. Мужчина сделал решительный шаг вперед по направлению к кровати жены, под изумленным взглядом Лены поставил на тумбочку сосуд с водой, опустил туда букет, присел на краешек кровати. С секунду помедлил, затем аккуратно взял распухшее от слез лицо девушки в свои ладони, наклонился и, легонько коснувшись губ, тихо сказал: «Любимая, спасибо тебе за сына». «Любимая? Она не ослышалась?» Ком стоял в горле, слезы снова предательски подкатывали к глазам. Виктор крепко обнял ее и, прижав к себе, тихо прошептал: «Прости меня, идиота, малыш». Она простила сразу. Не было сил не простить. Он так ей нужен. Как воздух, как пища, как вода. Любимый, ненаглядный, драгоценный муж. Лена обвила руками его плечи и, уткнувшись носом в шею, уже в который раз за день расплакалась. Соленый поток лился за шиворот рубашки, а Виктор, все крепче прижимая к груди Лену, шептал: «Прости меня, Леночка, прости, маленькая моя, не плачь». Он гладил ее волосы, целовал макушку, а она сквозь слезы бубнила в плечо: «И ты меня прости, пожалуйста, мне просто было так больно, так горько, так обидно». Выплакавшись и наизвинявшись, они, наконец, оторвались друг от друга. Мужчина, заметив на Лениной тумбочке остывший ужин, подхватил тарелку и исчез со словами: «Я сейчас». Через несколько минут Виктор вернулся с «дымящейся» тарелкой, пачкой зернистого творога и рогаликом. - Так, давай-ка поедим, дорогая моя. Лена улыбнулась на «хозяйское распоряжение» и послушно открыла рот. Скормив ей мясо, приготовленное тетушкой, Виктор принялся кормить ее творогом, при этом он постоянно следил, чтобы Лена откусывала рогалик. Ради него она сейчас, пожалуй, и полкоровы бы съела. Довольный результатом, Виктор снова обнимал ее, шепча на ушко нежные слова, и таял, видя ее искрящиеся глаза. Неизвестно, сколько бы все это продолжалось, если бы в палату не вошла Инночка. Бедная, уже второй раз за день девушка испытала шок. Утром – от сцены семейных разборок, вечером – от сцены трепетного примирения. Промямлив что-то о кварцевании, она поспешила удалиться, а Виктор, с тоской поглядев на Лену, стал прощаться. Он уже ушел, а Лена все продолжала улыбаться, витая в облаках. У нее был «самый лучший муж», «самый красивый букет», и она была «самая счастливая на свете». Отвернувшиеся из чувства деликатности каждая к стене в момент прихода Виктора в палату, Ленины соседки также мечтательно улыбались, думая о своем.
umnica_nadin: Глава 16. Дни в роддоме тянулись долго и до тошноты однотонно. Лучиками света для Лены были частые приходы Виктора. Мужчина старался каждую свободную минуту проводить вместе с ней: когда не мог прийти, то звонил или писал SMS. Все остальное свободное время Лена проводила, болтая с соседками и по телефону с Леркой и дедом. Сегодня был особенный день. Утром всей палатой они сделали УЗИ и оказались «пригодными» к выписке. Осталось дождаться педиатра с заключением о состоянии здоровья детей. Все трое носились по палате, периодически сталкиваясь друг с другом, повторяя одно и то же: «Ну, когда же, когда?» Невозмутимая Наталья Геннадьевна пришла, как и полагается врачу-педиатру, ровно в полдень. Оглядев замерших в ожидании девушек, улыбнулась и дала «добро». Что тут началось! Телефоны разрывались. «Артем, нас выписывают!», «Дениска, всё, давай приезжай! Вещи там, в комнате, на диване. Да! Да! И Данькины там!» «Ви-и-и-ить!!! Забери меня скорее отсюда!» Комната для выписки представляла собой большое светлое помещение, украшенное шарами, плакатами с надписями «В ДОБРЫЙ ПУТЬ, МАЛЫШ!», «ПОЗДРАВЛЯЕМ!», различными потешными инструкциями и памятками для счастливых родителей, фотографиями очаровательных малышей, семейными портретами и прочей приятной мелочью. Лера уже десять раз обежала помещение, прочитала все, что только можно было прочитать, посмотрела все, что только можно было посмотреть, а Лена до сих пор не выходила. Остановившись наконец около стены с изображением огромного аиста, в клюве держащем малыша, обратилась к сидящему на диване Степнову: - Вить, ты хоть бы своим служебным положением, что ли, воспользовался. Пусть Лену быстрее выпишут. - Лер, - Виктор был невозмутим, - сядь, посиди. Понимаешь, сегодня очень многих выписывают, и, как назло, все приехали и привезли вещи одновременно, поэтому выписывают по алфавиту. Смотри, все ждут. Как я пойду и буду настаивать? Я так не могу. - Не могу, - передразнила Лера и, посмотрев на очередную «счастливую компанию с младенцем», добавила недовольно. - Ну сколько можно фотографироваться, другие же тоже ждут, а они – то свет не такой, то фон не тот. Вон пусть на улицу идут, тепло там, май. И фон сразу найдут, и свету полно. - Лерочка, - девушку взял за руку сидевший рядом с Виктором Петр Никонорович, - ну, потерпи немного, видишь, Жукову выписывают, недолго уже осталось. - Ага, хорошо хоть Ленка фамилию свою оставила, есть шанс часа через полтора выписаться, а Степнову бы мы ждали такими темпами явно до вечера, - Лера картинно закатила глаза, вызвав смех у сидящих мужчин. Кабанова, Кириллова, Коновалова, Крачкова, Крымова, Кубасова, Кузнецова… «Да чтоб вы все провалились! Сколько вас там еще на букву К!» Наконец, Кулемина. Лера огляделась. Из ожидающих остались только несчастные, встречающие роженицу, которой «повезло» носить фамилию Федотова. Так что хоть Кулемина, хоть Степнова, все одно – предпоследняя. Как по команде, все трое вышли на середину зала. Виктор передал пакеты с вещами и подарками для медсестер с выписки. Лера, не отрываясь, смотрела на дверь и когда та наконец открылась, выпустив в зал бледную Лену, взвизгнула от радости и, подпрыгнув на каблучках, бросилась обнимать подругу, рассудив, что со Степновым они и так каждый день виделись, и поэтому она, Лера имеет полное право первой обнять новоиспеченную молодую мамочку. Ощупанная и расцелованная подругой, Лена наконец смогла обнять Виктора. Девушке был вручен, как ей показалось, огромный букет. Маленькие, нежные, темно-бордовые бутоны с «пушистыми» краями плотно собраны в помпезную упаковку. Лена попыталась на глаз оценить их количество, когда услышала шепот Виктора: «Не считай, девятнадцать». И вот. Долгожданное. Солидная тетя в белом халате выносит Ванюшу, укутанного в стеганое шерстяное одеяло желтого цвета с выбитым на нем рисунком в виде мишек, машин и пирамидок, перевязанное огромным голубым бантом. - Поздравляю, - женщина обращается к родителям, жмет руку Виктору и протягивает драгоценный сверток. Ванюша, сначала внимательно оглядев улыбающуюся и сюсюкающую Леру, довольного прадеда, гордого отца, уставшую, но счастливую маму, изобразил подобие улыбки, оскалив беззубые десны и слегка высунув язычок. Новикова засуетилась, указывая фотографу со знанием дела, где и как лучше снимать, потом то рассаживала, то расставляла родителей, организовывала совместный снимок, в общем, делала все, чтобы Федотовы загрустили еще сильнее. *** Лена никак не могла поверить в то, что она дома. С того момента, когда ее увезли в роддом, многое изменилось. В прихожей стояла веселенькая, пестрая коляска, в комнате под балдахином – «царское ложе» для Ванюши, пеленальный стол с комодом, колонка, также для детских вещей, большой просторный манеж, ходунки, качельки. А сколько игрушек – не сосчитать… Одна часть была убрана в прозрачные мешки со смешными мордочками зверей, другая располагалась в огромной по размеру красочной палатке. В довершение всего, у стены стояли лошадь-качалка, трехколесный велосипедик с ручкой и маленький, но очень похожий на оригинал, джип. Помимо этого девушка обнаружила в ванной детскую купель на подставке и горку для купания, в кухне – высокий удобный стульчик, а на лоджии – висящие на крючке санки. Видя замешательство Лены, Виктор и Лера довольно улыбались. - Мы тут с Витей решили все подготовить к твоему приезду. Тебе понравилось? - подруга сияла как медный грош. - Да, я подумал… Вы ведь с Лерой давно дружите, она тебя хорошо знает, знает твой вкус. Я ей полностью доверился. - Заметно, - улыбнулась Лена, - Вить, скажи, вы с Леркой все детские магазины скупили или хотя бы что-то оставили другим малышам? - Не волнуйся, промышленность у нас работает хорошо, - резонно ответила Лера, - так что и другим останется. Пойдем, я тебе лучше покажу, какие мы Ванюше вещи купили. И здесь Лена поражалась размаху Лериной фантазии и Витиной щедрости. Вещей было не просто много, их было очень много. Насчитав тридцать пар крохотных разноцветных и разнофасонных носочков, девушка не выдержала: - Вот объясните мне, куда столько носков? Ванюшка быстрее вырастет, чем все их хотя бы по разу наденет. - Ну, это Витя не смог остановиться и выбрать, так что пришлось брать все, имеющиеся в наличии, - Лера картинно развела руками. - Ничего, - вмешался в разговор Виктор, - каждый день будешь одевать новые. - Так, хватит болтать, садитесь за стол, пока Ванюша спит, - прервала радостный разговор Анна Викторовна. Все пятеро сидели в кухне за празднично накрытым столом. Точнее, Лена не сидела, а полулежала на специально вынесенном по такому случаю с лоджии кресле, поставив тарелку с едой на подлокотник. Анна Викторовна изрядно постаралась. Каких только вкусностей не было! Все поднимали бокалы с шампанским: за маму, за папу, за здоровье малыша, за прадеда, за будущую крестную. «Так, не вздумайте без меня крестить Ванюшу. Крестная я, и точка. Я через два месяца снова приеду, и будем крестить», - было безапелляционно заявлено Лерой. И снова звон фужеров. Лена улыбалась, протягивая ко всем хрустальный бокал, наполненный минеральной водой. Да, яблочный сок ей пить запретили, чтобы у Ванюши не было расстройства, да и красный смородиновый компот тоже, во избежание у сына аллергии. Их радостный гогот был прерван тихим попискиванием, доносящимся из комнаты. Лена вскочила и бросилась к сыну, за ней рванула Лера, а за ними Степнов. Лишь умудренные опытом Анна Викторовна и Петр Никанорович многозначительно переглянулись и остались сидеть на своих местах. Желтое стеганое одеялко с выбитыми на нем рисунками в виде мишек, машинок и пирамидок шевелилось на «царском ложе» под балдахином. Пока они ехали домой, Ванюша уснул, было решено его не трогать, а просто положить в кроватку. Теперь «главный человек» в доме проснулся и требовал внимания. Лена аккуратно взяла сына на руки и положила на пеленальный столик. За правым Лениным плечом улыбалась Новикова, а за левым – Виктор. Ванюша смотрел на маму и слегка причмокивал. - Лена, давай разворачивай его скорее, ему, наверное, жарко, он пить хочет, - учила Лерка молодую мать. - Нет, он, наверное, есть хочет, - предположил Виктор, - Лен, ты давно его кормила? Лена ничего не ответила, а стала тянуть голубую ленту. Было немного жаль портить эту красоту, ведь сама она вряд ли сможет потом так божественно завязать бант. Развернув одеяльце и пеленки, она с нежностью посмотрела на худенькие ножки в белоснежных носочках, малюсенькие кулачки, которые Ванюша, высвободившись, тут же потянул в рот, голенький животик, перемазанный марганцовкой, под задравшимися распашонками. - Какие пяточки, какие пальчики, - умилялась Лерка, - Вить, он так на тебя похож. Лена «оценила» ситуацию. Ощутив характерный запах, она отстегнула одну из липучек памперса и заглянула внутрь. «Так, теперь понятно, в чем проблема». Успокоив дрожащие руки, молодая мама взялась за дело. Вытерев перемазанную попку влажными салфетками, Лена поменяла памперс, сняла беленькие носочки, одела легкие малюсенькие ползунки, поверх них – выуженные из тридцати пар разноцветные полосатые носки, сменила взмокшие распашонки, сняла шапочку и чепчик, потрогала влажные кудряшки, подумала и повязала новый тонюсенький ситцевый чепец с яркими желтыми уточками. Лера и Виктор, как завороженные, смотрели на это «священное действие». Ваню решено было покормить, чем Лена и занялась, заставив наблюдавших умиляться еще сильнее. Уже вечером, проводив дорогих гостей, молодые родители купали сыночка. Надо сказать, действие это мальчишке очень понравилось. Он возлежал на горке, позволяя тереть себя рукавичкой, не капризничал, когда его поливали водой, одевался без слез, засовывая в рот кулачки, чем, конечно, затруднял процесс. И только когда гордый и счастливый отец взял его на руки, отнес в комнату и положил в кроватку, Ванюша звонко заверещал. Виктор испугался, что сделал что-то не так, причинил боль сыну, но был успокоен Ленкой, уверившей его, что мальчик просто голоден, вот и орет. Через несколько минут мужчина с трепетом смотрел на закрытые глазки и чмокающие губки, по-хозяйски обхватившие Ленин сосок. Мадонна с младенцем!
umnica_nadin: Глава 17. День ото дня становилось теплее. Все ярче светило солнце, все длиннее были дни, все короче ночи. Май плавно передавал права июню. Лена уже привыкла к своему новому статусу. Все увереннее становились ее движения, все реже совершала она бестолковые действия. Теперь девушка не подскакивала ежеминутно с постели каждую ночь, чтобы проверить, дышит ли Ванюша, а вставала лишь по требованию сына. Если у Виктора не было ночного дежурства, то есть мужчина ночевал дома, он вставал вместе с Леной. «Спи, ты чего?» - каждый раз улыбалась девушка. Но Степнов все равно продолжал вставать. Приносил, уносил Ваню, с умилением наблюдал за процессом кормления. Ежедневно Лена гуляла с сыном в парке. Вывозя свою «веселую» коляску, здоровалась с бабушками, сидящими у подъезда. Ей приятно было слышать вслед приглушенный шепот: «Какая славная девушка. Это жена доктора. Да. Да. Того, с четырнадцатого этажа. Соседа Петровны. Сынок у них, сама спрашивала». Лена очень любила дни, когда Виктор был дома. Любила весь их день с самого утра и до вечера. Виктор с умным видом готовил ей «полезный завтрак», пока молодая жена кормила сына. Затем они часами играли с Ваней, пока тот откровенно не начинал зевать. Но больше всего Лена любила гулять с мужем в парке. Казалось, в такие моменты девушка сама себе завидовала. Мужчина одной рукой уверенно катил коляску, другой сжимал ладонь Лены. У девушки возникало ощущение абсолютного счастья, когда они останавливались, встречаясь с «бывшими беременными» Степнова, а ныне мамами, переговаривались, рассказывая об успехах детей, а затем шли дальше. Лена в такие моменты инстинктивно прижималась к Виктору, а он легонько целовал ее в макушку. Девушка буквально считала дни до предстоящего отпуска мужа, чтобы полтора месяца жить только своим семейным счастьем. Строила грандиозные планы. Вот и сегодня Лена с грустью смотрела на часы. Чудесный день подошел к концу. Они выкупали и уложили Ванюшу, а теперь сами готовились ко сну. Завтра у Виктора дежурство, а значит, он уйдет, пока Лена будет спать и вернется лишь в девятом часу вечера. Сегодня ночью девушке почему-то не спалось. Ванюша сопел в кроватке, казалось бы, спи, не хочу, а у нее сна не было ни в одном глазу. Прислушалась. Со стороны кушетки слышалось размеренное дыхание Виктора. Сама не зная зачем, Лена встала, подошла к мужу, присела на краешек его постели и залюбовалась им. Ресницы слегка подрагивают, мерное дыхание, легкая улыбка на губах. «Интересно, что ему снится? Такая счастливая улыбка». *** «…Свет. Не яркий, режущий глаза, а приглушенный, теплый, обволакивающий. В него хочется закутаться, словно в одеяло… - Витя, здравствуй. Знакомый до боли голос. Знакомый, но как же давно Степнов его не слышал… Мужчина оборачивается и видит перед собой девушку. Рыжие волосы рассыпаются мягкими волнами по плечам, серые глаза смеются. Он не в силах произнести ни слова. - Тебя можно поздравить, любимый. Какой замечательный малыш. Сын! И жена – юная, очаровательная девушка. Ты счастлив? Хотя зачем я спрашиваю? Это же очевидно. Ты любишь ребенка и любишь ее. Да, да, не отрицай. Любишь ее. Любишь сильно, до боли в сердце, до мурашек, до сладкой неги. Я вижу, как ты на нее смотришь. Я знаю этот взгляд. Не смущайся. Все правильно. Она хорошая девушка и заслуживает твою любовь. Люби ее, как меня любил, точнее, нет – сильнее, чем меня любил! Я так рада, что ты наконец-то улыбаешься, живешь, а не существуешь. Родной, обещай мне всегда быть таким счастливым! Обещаешь? Легкое прикосновение губ к щеке, шее, губам. Он помнит это дыхание, этот вкус, это безудержное счастье. - Прощай, любимый! Она уходит, свет поглощает и растворяет знакомую до боли фигуру, уносит навсегда ее аромат. А он? Стоит на месте, не в силах бежать за ней, лишь тянет руки, выдыхая имя…» Виктор зашевелился. Сидящая на кушетке Лена успокаивающе погладила мужа по щеке. В ответ на прикосновение услышала его полный горечи, тихий, сонный голос: «Настя, Настя, Настя!» Словно ошпаренная, Лена отдернула руку от лица мужчины.
umnica_nadin: Глава 18. Почему с самого утра у Виктора возникло ощущение, что сегодня должно произойти что-то нехорошее, он и сам не знал. Просто как-то по-особенному стучало сердце, предвещая беду, сосало под ложечкой, все валилось из рук, а самое главное – безумно, отчаянно хотелось домой. Он уже несколько раз позвонил Лене и тетушке. С их слов, все было в порядке. Так почему же? Почему вдруг он очень сильно переживает? Что так заставило его беспокоиться? Мужчина еще раз позвонил Лене. После разговора с ней понял, что именно вызывает беспокойство. Жизнерадостная Лена всегда с упоением начинала рассказывать ему о Ванюшке, о том, как они проводят день. Остановить ее было невозможно, да он и не хотел, прерывал, только если требовал «врачебный долг». А сегодня сухие односложные ответы. «Господи, Ленка, что случилось?» Виктор инстинктивно чувствовал – дело в нем. Лихорадочно перебирая в памяти последние события, пытался понять, в чем он провинился, и не находил ответа. Это пугало еще больше. Еле доработав до конца смены, буквально примчался домой. Вошел в комнату, и сердце похолодело сразу. На диване лежали собранные и упакованные в сумки Ленины вещи. Ванюша спал в кроватке. Девушка, одетая далеко не по-домашнему, стояла у окна. - Лен, - Виктор тронул ее за плечо, - как это понимать? – он указал на диван. - Я ухожу, - тихий и спокойный ответ. - Куда? Зачем? Почему? – недоумевал мужчина. – Что случилось? Объясни. - Ничего не случилось. Просто… - Лена на мгновение задумалась, а потом добавила, - я устала. - Как устала? Разве тетя Аня тебе не помогает? Кстати, где она? – Виктор, пребывающий в шоковом состоянии от Лениных слов, вертел головой в поисках родственницы. - Она пораньше ушла. У нее дела. Но дело не в этом. - Лен, я все понимаю… - мужчина попытался взять себя в руки. - Ты потерпи немножечко. Скоро у меня отпуск… И мы… - Вить, ты меня слышишь?! – повысила голос Лена. – Дело не в этом. Я просто устала быть твоей женой! - Лен, - растерялся Виктор, - но мы же… у нас же… - Вить, «нас» - нет, и «мы» - тоже не существуем. Ты забыл, что между нами просто договор, условия которого я выполнила, теперь твоя очередь. Ты обещал развод по первому требованию. Считай, что я потребовала. - Лен, а как же Ванюша? – Виктору казалось, что он видит страшный сон, в котором перед ним не его Лена, а ее двойник, похожий на девушку только внешне. - Ванюша, - Лена на секунду задержала дыхание, - останется с тобой. Всё, я пошла. Девушка подхватила самую легкую сумку и вышла в коридор. - Если не сложно, остальные сумки завези, как будет время. Самое необходимое я взяла. Виктор смотрел на обувающуюся девушку и не мог поверить в то, что происходит сейчас. - Ну, все, прощай, - еле слышно. У мужчины дрожали руки. «Нет, я не могу этого допустить. Нет! Никогда!» Вмиг он очутился перед готовой было уже открыть дверь Леной, схватил ее за плечи и прижал к себе. - Нет, Лена, я тебя никуда не отпущу!!! Я тебя никогда не отпущу!!! Я думал, что смогу, если попросишь, но я ошибся. Я не могу без тебя!!! Я не смогу, понимаешь?! Скажи, в чем моя вина? Я все исправлю!!! Только, пожалуйста, не уходи!!! - Вить, прошу, не начинай. Это была твоя идея, ты мне обещал!!! – в отчаянии крикнула Лена, упираясь ладонями в его грудь и пытаясь оттолкнуть его. От его близости кружилась голова, по телу теплой волной растекалось возбуждение. - Ты с этим своим помирилась?! – Виктор тряс девушку за плечи, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Скажи!!! Где ты его видела?! Что он тебе сказал?! - Пусти!!! – молила Лена. - Нет!!! Никогда!!! Пожалуйста!!! – Степнов еще крепче сжимал в объятиях хрупкое тело девушки, целуя ее виски, щеки, по которым текли слезы, прижимался к макушке, вдыхая аромат ее волос. В этот момент из комнаты раздался требовательный плач Ванюши. - Вить, иди к сыну!!! Он плачет!!! – просила девушка. - Леночка… - он пытался поймать ее взгляд. - Иди, прошу… - мольба. Не вынеся криков ребенка, мужчина рванул в комнату. В тот же момент он услышал хлопок закрывающейся двери. *** Лена неслась вниз, перепрыгивая через три ступеньки, боясь, что он ее догонит. Душили слезы, глаза застилала пелена. Решение пришло сразу, как только Анна Викторовна сказала, что ей нужно уйти пораньше к зубному. «Все правильно! Я делаю все правильно. Так будет лучше. Кому? Господи, кому будет лучше? Но и так, как сейчас, невыносимо!» Бежала по улице. Не заметила, как оказалась на пороге родной квартиры. Словно во сне нажала кнопку звонка. Через мгновение дверь распахнулась, и в проеме возник Кулемин. - Лена? – испуганно произнес он. – Что случилось? Что-то с Ваней? С Витей? Леночка, да не молчи!!! Петр Никанорович наконец заметил в руках внучки сумку. Его глаза округлились от изумления. Втянув Лену за руку внутрь квартиры, он с ужасом произнес: - Леночка, внученька моя, вы с Виктором расстались? Ты ушла? Он тебя выгнал? Да не молчи, прошу!!! В ответ на допрос деда Лена разрыдалась. «Господи, что со мной творится? Стала настоящей ревой. Это я-то!» Ведь знает, что плакать нельзя – у деда больное сердце, но ничего не могла с собой поделать. Хранить тайну не было больше сил. - Я не могу так, дедуль! – в отчаянии.
umnica_nadin: В ту же секунду дед взял из рук девушки сумку, поставил на пол и, обняв Лену за плечи, отвел ее в комнату. Усадив внучку на диван, Петр Никанорович присел рядом и стал успокаивающе гладить девушку по волосам. - Расскажи мне, Леночка, что случилось? Умом она понимала, что рассказывать деду ничего нельзя во избежание потрясений, опасных для его здоровья, но и не рассказывать уже не могла, была просто дикая потребность выговориться. Лена начала свое повествование. Сбивчиво, запинаясь, нервно рассказывала все с самого начала: про Васю, беременность, про решение сделать аборт, про знакомство с Виктором, про его предложение и печальную историю. Она рассказывала, не тая, подробно, в мелочах. Говорила о своих эмоциях и завершила рассказ услышанным вчерашней ночью. Когда наконец Лена закончила повествование, с удивлением обнаружила, что прошло уже достаточно времени. - Да… - от такого потока новой информации Петр Никанорович растерялся. - Дедуль, тебе плохо? – Лена обеспокоенно заглянула мужчине в глаза. - Нет, нет, - он поспешил успокоить внучку, - Леночка, так ведь Виктор - святой человек! - Дед, ты не понимаешь, у нас был просто договор, я условия выполнила и теперь больше ему не нужна, - слезы снова предательски катились по щекам. - Да с чего ты взяла? – мужчина всплеснул руками. – Он тебя выгнал? Или что-то сказал? Ты сама сделала выводы, притом, неправильные, по моему мнению. - Да, не выгнал! Более того – удерживал. - Вот! – Петр Никанорович назидательно поднял указательный палец. - Дед, да как ты не поймешь, - возмущалась Лена, - я ему не нужна. Ему порядочность не позволяет меня выгнать. Он никогда и никого больше так не полюбит, как свою жену! - Да, так не полюбит, а полюбит по-другому. Ты ведь тоже его жена, - не сдавался Кулемин. - Дед, ты издеваешься?! – прокричала Лена. - Мне и так плохо! А ты… - Плохо?! – не выдержал Петр Никанорович. – Оставила ребенка и мужа только из-за каких-то слов, сказанных им во сне? Кому ты чего доказала? За свою любовь нужно бороться! - Дед, ты чего… Какая любовь? – растерялась Лена. - Еще скажи, что ты Виктора не любишь. Я, хоть и старый человек, но способен отличить искреннее чувство от подделки! - Это неважно. Он всегда будет любить только Настю, - с горечью прошептала Лена. - Да, внученька, он всегда будет помнить о ней и даже любить, но это не значит, что он не способен полюбить вновь. Более того, я вижу, что он тебя любит. Сильно, искренне. - Любит?! Да с чего ты взял? Когда любят, так себя не ведут. Когда любят, хотят быть вместе каждую свободную минуту. - А у вас разве не так? – улыбнулся мужчина. - Да, но, - Лена смутилась, - но это как-то по-дружески, что ли. - Лена, ты еще слишком молода. Для тебя все очевидно. Но послушай меня, не торопи его. Он любит тебя, поверь, просто, может, себе боится признаться. Потом внутренне он чувствует вину, что полюбив тебя, предает память своей жены. Ему нужно разобраться в себе, позволить себе быть счастливым. - Дед, а что же делать мне? – испытывающий взгляд. - Ждать, - улыбнулся пожилой мужчина. - Я понимаю, тебе трудно, но поверь, это время уже не за горами. - С чего ты взял? – смутилась девушка. - Да потому что любит он тебя уже давно. Он полюбил тебя до того, как сам это понял, до того, как ты поняла, что любишь его. Полюбил, как только тебя увидел, неосознанно, неподконтрольно. - Почему ты так думаешь? – недоверчиво. - Потому что предложение замуж могло поступить только от сильно влюбленного мужчины, - заключил Петр Никанорович. - Дед, - Лена покачала головой. - Витя меня просто пожалел, мне нельзя было делать аборт. - Он, конечно, добрейшей души человек, но вряд ли сделал бы такое предложение девушке, абсолютно для него безразличной, - мужчина серьезно посмотрел на внучку. - Как же быть, дедуль? – в глазах вопрос. - Как, как? Бери сумку и отправляйся домой к мужу! – безапелляционно. - Как же я так вернусь, что скажу? – растерялась девушка. - А если он меня не пустит? - Молча вернешься. Поверь, никто даже не будет выяснять причины твоего поступка. - Почему ты так думаешь? - Интуиция, – улыбнулся пожилой фантаст. *** Виктор уже четвертый час ходил с кричащим Ванюшей на руках. Мальчик был голоден и никак не хотел успокаиваться. Приготовленная по инструкции смесь безжалостно выплевывалась сыном. Ребенок лягался, бил ручонками грудь мужчины и поворачивал голову в поисках соска. Тыкаясь каждый раз приоткрытым ртом в мягкую ткань футболки, Ванюша начинал реветь еще громче, показывая свою обиду. - Знаю, сыночек, знаю, родной, - пытался его успокоить Виктор, - мне тоже ее не хватает. Но что же делать, малыш, мы должны учиться жить без мамы. Ком стоял в горле, к глазам подступали слезы, в голове звучало буквально одно лишь слово «развод». «Как она могла? Почему? Что я сделал не так?» Измученный бессонницей ребенок наконец задремал на широком плече Виктора. Боясь, что сын опять проснется, если его положить в кроватку, мужчина осторожно прилег на кушетку, стараясь не растревожить Ванюшу, и забылся чутким сном-полудремой. Проснулся он от осторожного царапанья металла по дверному замку. Взглянув на часы, которые показывали половину шестого утра, напрягся. Дверь тихонечко отворилась, пропуская в коридор гостя. Шуршание, затем тишина. «Тетушке еще рано приходить. Кто? Воры?» Виктор попытался встать, от неосторожного движения проснулся Ванюша и громко заплакал. Положив кричащего сына на кушетку, Степнов уже подготовился дать отпор непрошеным гостям, когда в комнату буквально влетела Лена. - Ванечка, сыночек, - девушка подхватила мальчика на руки. Моментально стянув футболку, Лена прижала ребенка к наполненной молоком груди. Изголодавшийся Ванюша тотчас принялся с жадность поглощать такое желанное угощение. Он причмокивал, давился, хныкал, теряя сосок, опять его ловил. - Не спеши, малыш, - мурлыкала Лена, из припухших красноватых глаз которой текли слезы, - прости маму, она больше никогда и никуда не уйдет от тебя. Кушай, кушай, папка кашей невкусной кормил. Солнышко мое… Виктор стоял не в силах пошевелиться. «Она вернулась! Она вернулась! Она вернулась!» Все остальное неважно.
umnica_nadin: Глава 19 Они не обсуждали Ленин поступок. Боясь ее снова нечаянно обидеть или, хуже того, потерять, Виктор для себя списал уход и возвращение девушки на хроническую нервную усталость: в последнее время ей многое пришлось пережить. А Лена была ему благодарна за отсутствие вопросов. Их семейная жизнь входила в обычное русло: легкое общение, игры и прогулки с сыном, восторженные рассказы Лены о «подвигах» Ванюши. И все-таки кое-что изменилось. Мужчина с приятным удивлением обнаруживал постоянные перемены в девушке. Пока он не знал, как к этому относиться, но ему была безумно приятна внезапно возникшая забота жены по отношению к нему. Лена готовила ему завтраки, вставала, чтобы проводить на работу, встречала вечером с горячим ужином. Одним словом, вела себя как настоящая жена. Сидя за столом, он не мог оторвать взгляда от перемещающейся по кухне Лены. Приказывал себе: «Встань! Что расселся, как маленький! Помоги! Она ведь с сыном устает за целый день». Но как же приятно было просто ничего не делать, а только любоваться девушкой… Рождение ребенка пошло ей на пользу. Формы округлились, приняв еще более выразительные очертания, увеличенная грудь была весьма соблазнительной. Изучая ее тело, одетое в футболку и домашние спортивные брюки, Виктор испытывал колоссальные эмоции. Какая же она все-таки красивая, сексуальная и, ему особенно нравилось это слово, аппетитная! Он смущался, когда Лена, поймав его раздевающий взгляд, говорила каким-то протяжным бархатным голосом: «Нравлюсь?» Этот взгляд из-под челки, непроизвольное облизывание губ, легкая улыбка туманили рассудок. Все пошло не так. Обещанный отпуск в полтора месяца превратился в двухнедельный. Кто-то заболел, у кого-то непредвиденные обстоятельства, и срочно нужно их решать, кто-то вообще решил уйти на пенсию. В общем, Виктор остался крайним. «Пойми, работать некому!» Лена стоически перенесла это известие, хотя, конечно, безумно расстроилась, но вида не подала. - Самое главное в твой отпуск Ваню окрестить, Лерка обещала приехать, - резюмировала Лена полученное известие. *** Жаркий июльский день. Беспощадное солнце калило несчастных людей, словно на сковородке. В коридорах женской консультации томились измученные беременные, тяжело отдуваясь и обмахивая себя медкартой, периодически пили водичку. Духота, царившая в здании, взвинчивала нервы до предела, заставляя людей ворчать, бурчать, огрызаться и возмущаться. И вот в этом клокочущем людским недовольством помещении появилась девушка. Собранный на макушке светлый хвостик, челка, заправленная под ободок, коротенькие светлые шорты выгодно подчеркивали стройные загорелые ноги, яркий топик едва прикрывал грудь, к которой она прижимала крошечное создание в забавном полосатом боди, желтых носочках и колпачке. Лучезарно улыбаясь, она шла по направлению к кабинету номер пять. - Девушка, вы куда? – послышались недовольные голоса. - А у меня талон на одиннадцать пятнадцать, - нахалка даже не сбавила хода и скрылась в недрах кабинета. Прошло два месяца с момента рождения Ванюши, и Степнов со своим осмотром после родов доставал Лену каждый день, начиная с девятого июля. Говорил, что сам принесет ей талон, пусть только скажет время. «Одиннадцать пятнадцать» - она даже не задумывалась. «Вот он, кабинет номер пять. Сколько же всего произошло с тех пор, как я побывала здесь впервые…» Уверенно открыв дверь, девушка шагнула внутрь и поздоровалась. Виктор обернулся на такой родной Ленкин голос и потерял дар речи. «Ах, чертовка, как оделась!» - Привет, а вот и я! – лучезарная улыбка. - Ой, Ванечка, как ты вырос, - акушерка Оля поспешила подхватить малыша на руки. - Лен, ну зачем ты с Ванюшкой-то пришла, больница все же, не дай бог, - пожурил жену Виктор. Пока Ольга развлекала наследника, врач осмотрел свою пациентку, безусловно сделав «замечание» по внешнему виду и услышав в ответ: «Ты не представляешь, какая на улице жара». - Ну, доктор, все у меня в порядке? – Лена явно издевалась. - На первый взгляд все хорошо, но стоит подождать результатов анализов, - парировал мужчина. - Степнов, не будь занудой, - рассмеялась. Попрощавшись, девушка подхватила на руки сына и удалилась. - Знаешь, Вить, - задумчиво произнесла Оля, - я же скептически отнеслась к твоему решению жениться на Лене, ты ведь в курсе, но сейчас смотрю на вас и думаю: ты правильно поступил, вы такие счастливые и… - девушка сделала паузу, - влюбленные. - Оль, - Виктор слегка смутился, - неужели так видно? В ответ акушерка только утвердительно закивала головой.
umnica_nadin: Глава 20. Церковь Архангела Михаила в этот утренний час была заполнена народом. Небольшая и уютная, она словно растворялась в пышной растительности и скрывалась от посторонних глаз. Лишь позолоченные купола с крестами виднелись над вековыми деревьями. Лена жутко нервничала. Низким грудным голосом говорил батюшка, попискивали младенцы, и в каждом вскрике девушка пыталась расслышать голос Ванюши. Все мамочки смиренно внимали молитве, читаемой специально для них, пока их детишек окунали в купель. И Лена внимала, точнее, пыталась. Таинство крещения Ванюши познавали Виктор, Анна Викторовна, Петр Никанорович, крестная мама – Лера Новикова и крестный отец – Андрей Власов, молодой анестезиолог и близкий друг Виктора. Лера, безусловно, прониклась важностью момента, однако эта важность не мешала ей безбожно заигрывать с крестным отцом. Мужчина краснел и смущался под оценивающим взглядом девушки. Когда они одевали крестника, Лера, словно ненароком, коснулась руки Андрея, провела по ней своей мягкой теплой ладошкой и очаровательно улыбнулась. Уже позже, когда виновник торжества мирно посапывал в своей кроватке, а дружная компания отмечала важное событие в жизни Ванюши, от глаз присутствующих не ускользнул откровенный флирт со стороны Новиковой. - Все, попал твой Андрей. Лерка взяла его в оборот, - шепнула Лена на ухо Виктору. В ответ он улыбнулся и тоже прошептал: - А, по-моему, он не против этого. *** Уставшие от событий сегодняшнего дня, молодые родители присели на диван. Гости ушли. Андрей, естественно, пошел провожать Леру. Ванюша, измучившись за утро, до сих пор сладко спал. - Устала? – Виктор с нежностью посмотрел на Лену. Та лишь отрицательно покачала головой. Встретившись с Виктором взглядом так близко, девушка поразилась глубине его глаз. Они манили, затягивали. Непонятный блеск провоцировал. Повинуясь порыву, девушка придвинулась ближе, забросила ноги на диван, обхватила руку и положила голову на плечо мужчины. - Ты такой хороший, Вить, - тихо выдохнула она, на секунду задумалась и добавила уверенно, - нет, даже не так, ты самый лучший. Эти искренние зеленые глаза, светлые, слегка растрепанные волосы, чуть приоткрытые губы, бархат ее кожи на своем плече, трепетные пальцы сжимают руку. «Ленка, милая моя, это ты самая лучшая!» Мысли стремительно мелькают в голове, эмоции накрывают. Нет сил и желания сдерживать свои порывы. Хватит врать самому себе, хватит притворяться, прикрываться благородными намерениями! Всё, достаточно! Мужские ладони касаются щек. «Малыш», - шепот в самые губы. Легкий, нежный поцелуй, еще один. Осторожно опрокидывает на спину и кладет ее голову на свои колени, смотрит сверху вниз в пронзительно-зеленые глаза. Чуть касаясь указательным пальцем, очерчивает контур лица, глаз, носа, линии губ, шеи, чувствуя, как юное тело чутко отзывается на его нежные прикосновения. Приподнимает с колен ее голову, слегка наклонившись, снова касается губ. «Иди сюда», - легкий шепот. И вот Лена уже сидит на его коленях, притихшая, до конца не осознающая долгожданную реальность. Уверенным движением снимает сначала ее футболку, затем свою. Прикосновение прохладных ладошек к широкой груди туманит сознание. Рука скользит по плечу, стягивая бретельку и обнажая грудь. Осторожное касание губами, язык ласкает сосок. Ладони гладят поясницу, удерживая Лену, готовую потерять рассудок от происходящего. Характерное жжение. Легкий смешок. «Не буду отнимать у сына ужин». Попытка остановить молочные ручьи тонкой тканью бюстгальтера. Прижимает к себе. Опять поцелуй, более требовательный, страстный. Еще один, еще. Хватают глоток воздуха и снова к желанным устам. «Колючий», - шепот, который заглушает очередной поцелуй. «Ложись», - команда, сводящая с ума. Его губы целуют живот. От каждого прикосновения тело Лены слегка приподнимается над диваном. Руки мужчины добрались до брюк девушки и даже спустили их вниз, снять не смогли, остановились, увидев очередной любимый «шедевр коллекции». Пальцы принялись поглаживать рисунок, заставляя девушку тяжело дышать, а когда они проникли под «веселую картинку», Лена то ли прохрипела, то ли простонала что-то невнятное и заелозила от нетерпения и накрывшего ее возбуждения. И как это часто бывает, в самый ответственный и неподходящий момент в очередной раз в дело вмешался Ванюша – блюститель нравов в семье Степновых. Он требовательно заплакал, заставив Виктора непроизвольно выругаться. Лена вскочила и, натягивая на ходу брюки, поспешила к сыну. *** У вас когда-нибудь возникало ощущение неизбежного, неотвратимого наступления чего-либо? Естественно, в положительном смысле. Например, когда ты идешь по залитому солнцем пляжу далекой экзотической страны и понимаешь, что сейчас встретишь здесь, на чужой территории до боли родное лицо друга. Невероятно? Но так происходит. И ты удивляешься тому, как твоя интуиция вперед тебя сказала: «Будет так!» Вот и Лена, и Виктор понимали все. Назад пути нет, теперь только вперед. Воздух в комнате раскалился от предчувствия близости. Они смотрели друг на друга, нервно облизывая внезапно пересохшие губы. Решительную Лену даже слегка пугали его глаза, вмиг превратившиеся из голубых в темно-синие. Взгляд сжигающий, испепеляющий, говорящий лишь одно: «Ты – моя!» - Агу, гугу, угу, - накормленный Ванюша выгибался на Лениных руках, изображая бурную радость и недоумевая, почему же мама так старается снова уложить его спать. - Сыночек, поздно уже, спать пора. - Ууу… - Никаких «ууу», спать. - Аааауууу, ууууаааа… - Ванюша, завтра маме попоешь. Завтра солнышко встанет, будем с тобой песенки петь, а сейчас баиньки. Дыхание стоящего рядом Виктора обжигало кожу, рука, лежащая на плече, заставляла тело подрагивать. Сознание отключалось, подчиняясь инстинктам. - Давай его мне, - хриплый голос, - а ты пока постель постели, да в душ иди первая, а я потом. От слова «постель» у Лены в очередной раз перехватило дыхание. Она метнулась к шкафу, достала новый комплект постельного белья и принялась лихорадочно стаскивать наволочку с подушки. Заправляя одеяло в «чудо бязевой абстракции», столкнулась взглядом со смеющимися глазами Степнова. Улыбнулась в ответ и, подхватив снятое белье, удалилась в ванную. Лена не знала, сколько времени она там провела. Сначала девушка пыталась остыть под прохладными струями, затем согреться под теплыми, после этого с остервенением драила себя мочалкой, будто не мылась полгода, и наконец крутилась около зеркала, придирчиво разглядывая свое отражение. Лена не хотела признаваться себе в очевидном: она волновалась. Вернувшись в комнату, девушка умилилась увиденной картине: Виктор расхаживал взад-вперед, покачивая Ванюшу и напевая ему что-то о солдате, у которого выходной и «пуговицы в ряд». Ребенок, удивленный внезапно открывшимися вокальными способностями отца, смотрел на него во все глаза и одобряюще крякал, размахивая в такт ручонками. - Ты его укладываешь или разгуливаешь? – улыбнулась Лена, принимая сына из рук супруга. Этот откровенный, без стеснения, изучающий взгляд. Ей показалось, или он, действительно, довольно прищелкнул языком? Когда Виктор вернулся из душа, Ванюша уже лежал в кроватке, которую Лена покачивала, дабы сынуля покрепче заснул. В какой-то момент девушка забыла, как дышать. Она впервые видела мужа раздетым, в одном белье. Мягкий трикотаж соблазнительно обтягивал фигуру, подчеркивая ее «явные достоинства». Лена судорожно сглотнула и принялась сильнее раскачивать кроватку. В голове пронеслось: «Бог! Мой Бог!» «Бог» приподнял краешек одеяла и мягко проскользнул в недра постели, повернулся на бок, поднялся на локте и многозначительно посмотрел на молодую жену. - Лен, - позвали из района дивана, - ложись, давай, Ванюша уже спит. Как говорится, слушаясь и повинуясь, девушка приглушила свет и забралась под одеяло. Он лежал совсем близко, только руку протяни. И почему она внезапно оробела? С минуту ситуация была неясной, пока наконец Виктор по-хозяйски не придвинул Лену ближе к себе. Крепкие мужские объятья… От его близости перехватывало дыхание. Нескончаемый поток страстных поцелуев... Лена испытывала колоссальное возбуждение, прижималась к Виктору всем телом, крепко обнимая сильную спину. Он горел под ее ладонями, она плавилась от его ласк. Затуманенные страстью глаза. Жар сплетенных тел под одеялом. Чтобы не сойти с ума, Виктор резким движением сбросил одеяло в ноги. Поток свежего воздуха слегка охладил разгоряченные тела. Уверенными движениями, без всяких прелюдий, мужчина стянул с девушки футболку и трусики, оставив один лишь бюстгальтер. Памятуя о молочном наводнении, его он снять не рискнул. Слегка сжал грудь, провел большими пальцами по ткани, скрывающей соски, почувствовал влагу, легонько коснулся мокрых пятен губами. Настанет время, и он обязательно их поцелует так, как хочет, даже нет, он их «съест». А пока… Пока его губы целуют шею, плечи, руки гладят, изучая такое знакомое и одновременно незнакомое тело. Лена тяжело дышит, пытаясь ласкать его. Он настойчиво и требовательно заставляет отдавать для ласк и поцелуев каждую понравившуюся ему частичку тела. Щеки девушки полыхают то ли от страсти, то ли от смущения, то ли от бесстыдства. Отдается, открывается навстречу доселе неведомым для нее, но просто космическим ощущениям. И вот он снова смотрит ей в глаза, дыхание обжигает губы, поцелуй – бесконечный, требовательный, страстный. Раздвигает и забрасывает ее ноги на свои бедра. Секунда, и Лена с тихим стоном выгибается под его напором, пытаясь не только двигаться, но и дышать в унисон с партнером. Несколько мощных движений, и девушка, вскрикнув, сжимает его тело еще сильней. Конвульсивная дрожь, тяжелое дыхание, он держит ее, не уходит, стараясь каждым движением проникнуть глубже, а она лишь непроизвольно вздрагивает, порывисто дышит, а тело постепенно наполняет сладкая истома. Обессиленная, она обмякла в его руках, слабо реагируя на дальнейшие движения мужчины. Но его требовательные руки, подхватывающие ее почти сползшие с него ноги, да тихий нечеловеческий рык заставляют Лену продолжить «работу». Он крепко держит ее безвольное тело, увеличивает темп, а она всеми силами старается успеть за предложенным ритмом. Сдавленный стон, и уже практически ничего не соображающая Лена прижимает к себе его ставшее непомерно тяжелым тело, сводимое судорогой, ощущая приятную боль от его зубов, кусающих плечо. «Нереально! Боже, как нереально!» Они лежали молча, обнявшись и прижавшись друг к другу, думая о своем, еще раз переживая недавно произошедшее событие. Тела и губы горели, помня ласки и поцелуи. Лена почему-то вспомнила Ваську. Его вечное «Ленк, ну давай, я хочу», сопение и пыхтение в ухо, резкие болезненные движения, грубые ласки, хотя их и ласками-то назвать было сложно: просто задранная футболка, спущенные штаны, раздвинутые ноги, никаких поцелуев, прелюдий, вошел, подергался и отвалил. Из всех воспоминаний после этого – лишь болезненные ощущения между ног и очередные маленькие синяки на груди от сильного их сжимания. Девушку слегка передернуло от воспоминаний. Виктор еще сильнее прижал ее к своей груди, его руки поглаживали тело Лены, успокаивая, губы слегка касались макушки. «Я люблю тебя, господи, Ленка, как же я тебя люблю!» Слова, от которых хотелось сойти с ума от счастья. Очень долго она не могла уснуть, переполняемая эмоциями. Виктор спал, Лена чувствовала это по тому, как отяжелела его рука, ослабив объятья, как мерно вздымалась грудь, и каким ровным было дыхание. Девушка понимала, что это глупость, но почему-то боялась заснуть, проснуться и не увидеть его рядом, словно то, что произошло, может стать только ее сном, а в жизни все будет как раньше. Лена приподняла голову и заглянула в спящее лицо мужчины. «Я тоже люблю тебя, Степнов». В ответ лишь сонное вздрагивание ресниц.
umnica_nadin: Глава 21. Виктор проснулся от тихого попискивания будильника в телефоне, блаженно потянулся и, посмотрев на пустующую рядом подушку, расстроенно вздохнул. Так хотелось с утра обнять Лену, поцеловать ее и… Сразу вспомнились события вчерашнего вечера, картинками в калейдоскопе пронеслись эмоции и ощущения. Он словно вновь почувствовал жар ее тела, невинные ласки. «Господи, как же хочется к ней, в нее… Боже, о чем это я? Что со мной? Нужно успокоиться». Но мужские желания в нем закипали просто с сумасшедшей силой. «А может, и не стоит успокаиваться?» «Не стоит, не стоит», - кричало тело. Однако Лены не было. Раздосадованный ее «побегом» с супружеского ложа, Виктор встал и босиком пошлепал разыскивать девушку. Ориентируясь по запаху свежих тостов и шуму работающей кофеварки, мужчина оказался на кухне. Лена, свеженькая после утреннего душа, со слегка влажными волосами, готовила мужу нехитрый завтрак, что-то весело мурлыча себе под нос. - Нашел. Девушка вздрогнула от неожиданного шепота над ухом. Почувствовала, как его руки проскользнули под футболку, сжали животик и придвинули ближе. Виктор легонько потерся щекой о ее макушку. - Лен, ты почему ушла? – целует висок, мочку уха, шею. - Я проснулся, а тебя нет. Осторожно отодвинул ворот футболки, прикоснулся к плечу. Увидев потемневший участок кожи, слегка коснулся его губами и прошептал: «Прости». - Да я вот, - девушка почувствовала возбуждение от его почти невинных, но таких провоцирующих ласк, - завтрак тебе готовлю. - Спасибо, - хриплый голос, - только сначала я съем тебя. Можно? Повернул лицом к себе. «Нет, только не это!» Обнаженное тело, великолепное в своей наготе. Целует губы. Лена понимает, что больше не в силах контролировать ситуацию, так как разум плавно покидает ее, наполняя все тело неистовой страстью. Он протягивает руку, чтобы выключить бурлящую кофеварку, невольно прижимая ее бедрами к ящику гарнитура. Это стало последней каплей. В каком-то диком, первобытном порыве она начинает ласкать его столь желанное тело. Она хозяйка! Она делает с ним, что хочет! Доведенный почти до ручки, Виктор все же находит в себе силы поймать ее проворные ладошки и, прижав их к губам, хрипло прошептать: - Тихо, тихо… Если будешь продолжать в том же духе, все закончится, не успев начаться. Это слегка отрезвило Лену, она позволила Виктору подхватить себя и отнести в комнату. Девушка даже не дала волю своим шаловливым ручкам, а просто обнимала мужа за шею, пока он доставлял ее к, так сказать, месту дислокации. Но лишь только спина коснулась прохладной простыни, Лена так призывно подалась вперед и развела ноги, что доведенному до состояния крайнего возбуждения Виктору уже ничего не оставалась, как стащить с нее штаны и белье и войти без всяких предисловий. Руки сжимали и комкали футболку, губы уже не целовали, а просто терзали друг друга. Лена в экстазе щипала и царапала спину мужчины, до боли сжимая ногами его бедра. Безумный, животный, основной инстинкт. *** Очень долго Виктор не мог уйти из дома. Уже одетый не по-домашнему, он стоял в коридоре и целовал Лену. «Ну, все, пошел я». «Иди». Оторвался от теплых губ, заглянул в зеленые глаза – и снова целовать. «Иди уж, опоздаешь», - тихий шепот, поцелуй. «Сейчас», - слегка прикусывает нижнюю губу девушки, плотнее прижимает к себе. «Степнов, успокойся, иначе одно мое движение, и ты уволен по статье за прогул», - выдыхает ему в губы Лена. Одурманенная поцелуями девушка уже потянулась к пуговицам рубашки и, расстегнув несколько, нырнула ладошкой внутрь. В ответ легкое рычание. Сдержался, выудил хулиганку из-под одежды, прижался к губам, отпустил и от греха подальше шагнул к двери, на ходу приводя внешний вид в порядок. «До вечера», - смотрит с безопасного расстояния на девушку, прислонившуюся к стене. «До вечера», - облизывает губы. «Это невозможно!» Делает шаг навстречу зеленым полыхающим огонькам. Останавливается, замирает, покачивает головой, отгоняя наваждение. И вдруг, словно молния, в голове вспыхивает мысль, позволяющая слегка прийти в себя. - Ты куда в обуви? – Лена хватает за руку готового уже проскочить в комнату Степнова. - Черт, - сбрасывает на ходу ботинки и скрывается за дверью. Через минуту выходит, сжимая в ладони бархатную коробочку алого цвета. Молча протянул ее Лене. - Что это? – удивленно. - Открой. Приподняв плотную крышку, девушка увидела на мягком атласе два желтых ободка обручальных колец. Сглотнула. Какая-то горечь разлилась по венам. - Зачем? - В смысле? – Виктор непонимающе заглянул во внезапно погрустневшие глаза девушки. - Не надо, – Лена протянула назад коробочку. - Леночка, - мужчина притянул девушку к себе, моментально поняв, что она подумала, - это не те. Это новые кольца. Я их перед нашей росписью купил. Замерла, глаза непонимающе уставились на мужчину. - Не знаю, зачем я это сделал, - ответил Виктор, опередив ее вопрос, смущенно отвел взгляд и добавил, - но я рад, что их купил. Состояние Лены в этот момент было шоковым. Не хватало воздуха, глаза щипало от подступивших слез, сердце бешено колотилось, разнося по крови нереальное, возбуждающее ощущение эйфории. «Для меня! Он для меня купил кольцо! Уже тогда он чувствовал, что так будет! Уже тогда он меня любил и знал, что это навсегда! Прав был дед, боже, как он был прав!» - Можно? - Виктор осторожно взял Лену за запястье правой руки. В ответ девушка лишь кивнула головой. Кольцо было впору. Оно играло новизной на ее безымянном пальце, вызывая какие-то сладостные ощущения. - Никогда не снимай, - тихо произнес Виктор и добавил, - а теперь ты, - он протянул ей ладонь. Взяв его широкую кисть в свою казавшуюся маленькой ладошку, Лена осторожно надела драгоценный кусочек металла. - Так-то лучше, - улыбнулся мужчина и уже в который раз за сегодняшнее утро поцеловал девушку. Это был один из самых лучших дней в его жизни. И даже легкий нагоняй за десятиминутное опоздание на работу не смог испортить Виктору настроения.
umnica_nadin: Глава 22. Жизнь молодой семьи Степновых с каждым днем становилась все насыщенней. Они занимались любовью, как только предоставлялась такая возможность. Словно два странника, исходивших пустыню Сахару вдоль и поперек в поисках воды и обнаруживших наконец-то живительную влагу, Виктор и Лена припадали к источнику необузданной страсти, пили из него и не могли напиться. Девушка открывала для себя Степнова с новой, доселе неведомой стороны. Не сказать, что Виктор был человеком абсолютно спокойным, наоборот: он, конечно, не заводился с пол-оборота, но характером обладал взрывным, мог повысить голос и покомандовать, хотя чаще старался сдерживаться. Лена прекрасно помнила его воспитательные меры во время беременности – команды, выполнять которые нужно было без обсуждения. Однако при этом человеком он был скромным и немного застенчивым. Даже в самых смелых мечтах девушка не представляла степени его раскрепощенности. Он почему-то ассоциировался у нее с шелковыми простынями и чувственным полумраком. А в жизни чего только не происходило… Нет, простыни, конечно же, были, и полумрак тоже, но в этом мужчине смешалась целая палитра эмоциональных состояний: от чувственно-трепетных, когда она просто задыхалась от его нежности до необузданных, животных, первобытных, подчиняющих волю и тело желаниям сильного самца. Сказать, какое его состояние ей нравилось больше, девушка не могла. Это был ее мужчина! Хозяин ли он, диктующий поведение, подчиненный, горящий в руках своей начальницы, нежный и трепетный любовник, либо изголодавшийся зверь, поймавший свою добычу – всё для Лены было новым, неожиданным, удивительным. Порой они просто сходили с ума, забывая обо всем на свете. Лена ненавидела его ночные дежурства. Ворочаясь с боку на бок, девушка никак не могла заснуть. Постель казалось неудобной, неуютной, холодной без него, спящая на кушетке Анна Викторовна раздражала своей безмятежностью. Лена посылала Виктору смс и засыпала лишь тогда, когда слышала его голос в трубке, говорящий что-то ласковое и нежное. А утром, на цыпочках прокравшись в комнату, мужчина так и находил на постели спящую Лену с зажатым в руке телефоном. Осторожно целовал запястье, запускал руку под одеяло и начинал поглаживать желанное тело любимой жены. Как приятно Лене было просыпаться от его ласк… Тихо, боясь разбудить спящую тетушку, они направлялись в ванную, запирали дверь, выворачивали кран и предавались любовным утехам. Казалось, каждый сантиметр пространства испытал на себе силу приступов страсти, а шум воды заглушал стоны и вскрики. Бедная стиральная машинка… Лена просто удивлялась, как она до сих пор умудряется работать. Но, движимые основным инстинктом, влюбленные порой абсолютно теряли контроль. И страдала, в первую очередь, «милый цербер». Первый раз это случилось, когда вернувшийся с дежурства Виктор, как обычно, прокрался к Лениной кровати и, ласково разбудив девушку, увлек ее в ванную. Что на них нашло тогда? То ли Виктор увлекся ласками еще в коридоре, то ли Лена расшалилась не на шутку, только дверь в ванную комнату они закрыть забыли, да и воду не включили. Все закончилось тем, что разбуженная грохотом сдернутой в порыве страсти занавески и рассыпавшимися бутыльками с шампунем и пеной, тетушка ворвалась в помещение, спросонья едва поняв, что здесь происходит. Надо отдать должное Анне Викторовне, что она оставила происшествие без внимания. Второй раз бедной тетушке пришлось пережить подобную «картину маслом» через несколько дней. Виктор в тот день собирался на работу, а Лена как примерная жена, готовила мужу завтрак. После принятия пищи мужчина на десерт возжелал молодую жену, но так как та расхулиганилась прямо на кухне, то у бедняги уже не было сил отправиться в комнату, поэтому он просто по-хозяйски уложил девушку животом на стол, сдвинув посуду, чтобы высвободить пространство. Уверенным движением Виктор стянул с Лены штаны и трусики. Теперь они болтались где-то на уровне пяток. Ощутив обнаженной кожей прохладу, девушка нетерпеливо повиляла бедрами, заставив мужчину зарычать от возбуждения. Секунда – и ее ягодицы согреты теплом его ладоней, а она то выгибается, принимая его как можно глубже, впиваясь костяшками пальцев в край стола, то снова падает, ощущая щекой и оголенным животиком шершавую поверхность. Анна Викторовна появилась как раз в тот момент, когда Степнов в порыве страсти сильно сжимал и похлопывал Ленину упругую попку, наращивая темп, а она ловила его руки, пытаясь удержать в болезненной, но сводящей с ума ласке. Женщине опять хватило ума не обозначить своего присутствия, а тихо пробраться в комнату и, взяв на руки проснувшегося, но не подавшего голоса Ванюшу, делать вид, что в ушах у нее беруши, и она не слышит всей какофонии звуков, доносящихся из кухни. Молодые, конечно, покраснели, как маков цвет, увидев, что тетушка уже на посту. Виктор поспешил на работу, а Лена вдруг вспомнила, что забыла помыть посуду. Но третий раз несчастную Анну Викторовну сподвигнул на серьезный разговор с Леной. А ведь ничто не предвещало, как говорится… Лена, как обычно, развешивала Ванюшины вещи на лоджии. Был удушающе-жаркий летний день, и девушка не нашла ничего лучшего, чем разгуливать по дому в неглиже. Благо дело, дома она была только с Ванюшей, у тетушки в тот день наметились дела. Нет, перед тем, как пойти вешать белье, она накинула только что выглаженную легкую льняную рубашку Виктора, даже застегнула ее на две пуговицы. Этого ей показалось достаточно: четырнадцатый этаж все-таки, напротив окон – парк. Кто ее увидит? Девушка не учла одного: внезапного прихода Виктора пораньше. Увидев свою красоту неземную, мужчина, естественно, поспешил к ней прикоснуться. Что было дальше, они помнили смутно. Только купленное еще во время Лениной беременности на лоджию раскладное кресло стонало, скрипело и содрогалось от смены позиций и страстного напора, а раскаленный воздух наполнялся рычанием и криками бившихся в экстазе людей. И все бы ничего, но… *** Анна Викторовна, как обычно, спешила к Лене. На часах уже было девять, она безбожно опаздывала, а ведь сегодня они собирались с малышом в поликлинику. Женщина уже перетряхивала сумку в поиске ключей, чтобы открыть замок: она никогда не звонила, дабы не разбудить возможно спящего Ванюшу, когда соседская дверь приоткрылась, и на площадку выглянула седовласая миниатюрная бабулечка, которую все звали просто Петровной. - Здравствуйте, - вежливо поздоровалась Анна Викторовна, продолжая поиски. - Здравствуй, милая. Старушка вышла на площадку и, вплотную приблизившись к женщине, взяла ее под локоть. Секунду помедлив, с состраданием проговорила: - Ты бы хоть с ним поговорила, что ли. - Вы о чем? – не поняла Анна Викторовна. - Бьет он ее, - шептала старушка, - жалко, девушка такая приятная. Вот уж про кого не думала, так про него. Врач все-таки, интеллигенция, а все, как дворовый мужик, руки-то распускает. - Кто бьет? Виктор Лену? – глаза женщины округлились. – Вы что-то путаете. Вам показалось. - Да как показалось, - всплеснула руками Петровна, - давеча, так визжала, думала, что убьет, хотела уж милицию вызывать, да решила сначала с тобой поговорить, может, повлияешь. И старушка поведала женщине о том, что случилось. Петровна была страстной любительницей цветов. Каких только сортов и видов растений у нее не было! Летом старушка выставляла их на лоджию и получалась своеобразная оранжерея. Там Петровна проводила большое количество времени: поливала, полола, подкармливала, стригла или просто наслаждалась радующим глаз видом. Вот и вчера, в тот душный вечер, она вышла на лоджию, чтобы обрызгать водой изнывающие от жары цветы. Распылитель застыл у нее в руках, когда из-за тонкой стены соседней лоджии она услышала грохот, какой-то звериный рык и женские стоны. «Господи», - испугалась старушка и, приложив ухо к стене, стала прислушиваться. Чем больше она слушала, тем сильнее болело сердце. За стеной что-то крушилось, падало, скрипело, она отчетливо слышала какие-то шлепки, хлопки, нечленораздельный рык хозяина и какой-то вой, повизгивание и поскуливание молодой жены. «Бьет!» - страшная догадка пронеслась в голове сердобольной старушки. Она еще больше укрепилась в своем подозрении, когда ее ухо уловило шипение мужчины: «Что, нравится? Еще хочешь?», а в ответ раздался отчаянный крик девушки. Не находя себе места, старушка металась из кухни на лоджию, выпила, казалось, пузырек корвалола, а издевательства не прекращались. Она уже хотела рвануть к соседям, чтобы хоть как-то помочь несчастной, потом думала набрать 02 и почти уже это сделала, когда наконец все стихло. С твердым намерением поговорить с тетушкой соседа, которая приходила ежедневно, она караулила женщину, стоя у глазка. Выслушав историю в красках от Петровны, женщина, моментально догадавшись, чем там занимались ее молодые, покраснела и попыталась успокоить соседку. - Это не то, что вы подумали. Просто, - женщина запнулась, - просто они, как бы это сказать, - слова давались с трудом, - женаты недавно, молодые, да вот Лена беременна была, в общем, - женщина замялась. Петровна никак не могла понять причины смущения Анны Викторовны. - Я обещаю с ними поговорить, чтобы они больше вас так не пугали, - слава богу, в этот момент нашелся ключ, и женщина поспешила отворить дверь, оставив Петровну на площадке в глубоком раздумье. - Лена, - позвала девушку Анна Викторовна, едва успев перешагнуть порог квартиры. - Здравствуйте, - Лена лучезарно улыбалась, - Ванюша еще спит, так что попозже пойдем, там прием до двенадцати, успеем. - Вот и хорошо, - женщина направилась на кухню, - у меня к тебе разговор есть, серьезный. - Серьезный? Что-то случилось? – девушка поспешила за Анной Викторовной. - Случилось, - женщина дрожащими руками наливала чай в чашку. – Лен, я, конечно, все понимаю. Я не должна вмешиваться в вашу с Витей жизнь, а уж тем более в интимную, но... – она посмотрела в глаза вмиг смутившейся девушке. - Вы оба взрослые люди. Ладно, Витя, он мужчина, может потерять контроль над собой, но ты-то, ты-то женщина! Вы вчера на лоджии, - тетушка запнулась, - а соседку до полусмерти напугали, она хотела в милицию звонить. А если бы не четырнадцатый этаж, а первый? Да бабушки под балконом на скамеечке? Вы хотя бы думайте! Лена густо покраснела. «Вчера на лоджии…» От этих слов все тело заныло в сладкой истоме. Воспоминания выхватывали яркие картинки. Пальцы, проникающие внутрь. «Что, нравится? Еще хочешь?» Она лишь кричала в ответ, лаская своего мужчину и извиваясь от его бесстыжих ласк. - Лен, ты меня слышишь? – голос тетушки вырвал ее из оцепенения. – У вас Ванюша растет. Он пока маленький, но ведь вырастет. Ни к чему, чтобы он слышал и, упаси бог, видел всю эту вашу камасутру. «Камасутру…» Очередная теплая волна пробежала по телу. «Сегодня будем изучать позицию двадцать первую, - страстный шепот, руки, укладывающие на диван и забрасывающие ее ноги себе на плечи. Сладкая и приятная боль». Лена облизнула губы и посмотрела на тетушку. - Я… я поняла, - еле слышно пролепетала девушка. *** Вечером, когда вернулся Виктор в весьма игривом настроении и попытался заявить свои права на жену, Лена усилием воли удержала и себя, и его, затем, смущаясь, поведала утренний разговор. Он побушевал, позлился, выдыхая, что никто не имеет права вмешиваться в их интимные отношения, затем успокоился и… Они хохотали как сумасшедшие, чуть не разбудили спящего сына. Да, это неприлично! Да, это неправильно! Нельзя смеяться над пожилым человеком, но представив себе Петровну, оказавшуюся в ненужном месте и в ненужное время, заливались с новой силой. Ленин смех возбуждал мужчину. Он протянул руки, чтобы обхватить ее талию, но девушка ловко увернулась и со словами: «Не будем доводить соседку до инфаркта» метнулась в коридор. Возбужденный мужчина рванул за ней. Они носились по квартире, хихикая и перешептываясь. «Не догонишь!» «Все, тебе несдобровать!» Задев в очередной раз лампу в коридоре, слава богу, не разбив, Лена наконец была поймана в жаркий плен мужниных рук и прижата к прохладной обивке входной двери. «Попалась, - прорычал Виктор и моментально стянул с нее футболку. - Теперь не жалуйся, малышка». Штаны и трусики были сброшены и болтались на правой ноге, а левую ногу Виктор подхватил и потянул на себя. Подняв ее максимально высоко и прижав к своему телу, он вошел в разгоряченную плоть девушки. Губы нашли друг друга. Рык, стоны, поцелуи. Руки обвивают мужскую шею. Грудь трется о рубашку Виктора, возбуждая Лену еще сильнее. Его ладонь огнем горит на девичьей спине. Ну вот, и о чем говорила тетушка? Какая вменяемость? Полная и взаимная несоображаловка! Они стояли уставшие и удовлетворенные. Его руки поглаживали и грели прижатые к двери ягодицы. - Вить, - тихо проговорила Лена, - может, со временем это пройдет? - Что? – мужчина еще туго соображал. - Ну, это… - девушка положила голову ему на плечо. - А что, очень хочешь? – лукаво улыбнулся мужчина. В ответ Лена лишь отрицательно покачала головой. - Мне даже порой страшно, что все может пройти, - искренний взгляд зеленых глаз. - А мне нет, - серьезно ответил Степнов. - Ты для меня и в восемьдесят лет будешь самой сексуально-привлекательной и любимой женщиной на свете. - В восемьдесят лет?! – Лена рассмеялась. – Ты уже ничего не сможешь, дорогой. Тебе же будет… - Девяносто четыре! И поверь, я буду еще о-го-го! – голубые глаза ехидно улыбались. - Ох, и самомнение у вас, Виктор Михайлович, - сокрушенно покачала головой Лена. - Сомневаешься? - его губы накрыли рот девушки. - Вить, - Лена порывисто дышала, - может, дашь мне одеться? - Ни за что! - Ванюша скоро проснется, - сделала Лена последнюю робкую попытку остановиться и тут же простонала, почувствовав его горячую ладонь между своих ног. - Так не проснулся же еще, - прошептал Виктор, целуя мочку уха. В ответ Лена лишь инстинктивно сжала бедра. Вот и как выполнить обещание, данное Анне Викторовне? Это практически невозможно! Нет! Это совсем невозможно! Так что Петровне придется запастись корвалолом. А что делать? Жизнь – штука сложная!
umnica_nadin: Глава 23 Сегодня весь день Виктор злился и переживал. Злился на Лену, переживал опять-таки за нее. Спросите, почему? Все очень просто. Он целый день не мог до нее дозвониться. Нет, абонент не был временно недоступен, просто почему-то не брал трубку. Отчаявшись дозвониться жене, Виктор набрал номер Петра Никаноровича. Сообщение о том, что Лена у него и кормит в комнате Ванюшу, успокоило. Он даже не стал отвлекать ее от важных дел, а просто сделал вывод о том, что его жена наверняка забыла телефон дома. Возвращаясь вечером домой, Степнов придумывал планы сладкой мести за свое беспокойство. Открыв ключом дверь и шагнув в квартиру, Виктор уже было собирался оповестить Лену, что он дома, когда его ухо уловило странные звуки, доносящиеся из комнаты. Он отчетливо слышал Ленин смех, лепет Ивана и … Нет, он не ошибся, мужской, незнакомый баритон. Сердце ухнуло куда-то вниз, жуткое липкое чувство страха заползало в душу. Решительным шагом он направился в комнату. Перед его глазами предстала наимилейшая картина. Около детской кроватки стояли двое. Лена щекотала Ванюшу и агукала с ним. А сын, очаровательно улыбаясь матери, прыгал на руках незнакомого молодого человека. Темноволосый, кареглазый, он обнимал Ваньку, прижимая к груди и влюбленным, как показалось Степнову, взглядом смотрел на Лену. - Лен, - позвал Виктор и уже было хотел добавить «Кто это?», но не успел. - Вить, - девушка подошла к нему, обняла за шею, поцеловала в щеку, обернулась к незнакомцу и добавила, - познакомься, это Вася. Мужчине показалось, что время остановилось, что его мир рухнул, вторая попытка выстроить семейные отношения провалилась, а любовь, которую он долго не принимал, а потом стал беречь и лелеять, растоптали безжалостно и нагло. Одним словом «Вася» Ленка словно вырвала его сердце из груди, и вставал законный вопрос «За что?». - Степнов, что с тобой? – зеленые глаза обеспокоенно заглядывают в голубые. «Она еще спрашивает!» - злость, ревность закипали в мужчине, мысли сменяли одна другую, еле сдерживаемые, чтобы не вырваться наружу оскорблениями и праведным гневом. - Лен, забери, пожалуйста, у него Ванюшу, - Виктор старался успокоиться, - слышишь, забери сейчас же! Глаза присутствующих недоуменно округлились. Лена и Вася переглянулись, а потом посмотрели на закипающего мужчину. Последней каплей стало Ленино «Почему?» - Я сказал, чтобы ты забрала ребенка! – голос Степнова дрожал. – Я не желаю, чтобы этот прикасался к моему сыну! Или пусть положит его в кроватку! Потерявшая дар речи Лена, растерянный Вася, ставший попискивать от громкого голоса отца Ванюша. - Я сказал, положи ребенка! – рявкнул Виктор. - Нет, - Лена остановила Василия, готового уже положить Ванюшу в кроватку, - подержи его, пожалуйста, пока мы с мужем поговорим. Девушка схватила Виктора за руку и потащила опешившего от ее наглости мужчину в коридор. - Что ты устроил?! Кто тебе дал право так себя вести?! – злилась Лена. - Кто?! – бушевал Виктор. – Я еще пока твой муж! Ты об этом забыла?! Я не потерплю! Хочешь быть с ним? Будь! Но не в моем доме и не на моей постели! Что, уже удовлетворил? Светишься вся! В ту же секунду мужчина почувствовал горячий след ее ладони на щеке. Размашистая звонкая пощечина ничуть не отрезвила, а завела его еще больше. - Не смей, слышишь, не смей бить меня по лицу! – рычал мужчина, больно схватив Лену за запястье. - А ты не смей так со мной разговаривать, - на ее лице не было ни капли страха или раскаяния, - Вася ехал трое суток, привез подарки, домашней провизии целый холодильник. - И ты поспешила его отблагодарить, - глаза мужчины метали молнии. - Да, я ему благодарна, и ему, и тете Любе. Они единственные мои родственники, после деда, конечно. Меня мама каждое лето к своей сестре отправляла. Мы с Васькой выросли вместе. Поэтому так разговаривать со своим двоюродным братом я никому не позволю, даже тебе! - Братом? – до Виктора стал доходить весь ужас этой нелепой ситуации. - Да, братом, а ты что подумал? – Лена попыталась поймать его виноватый взгляд. – Да как ты мог, Степнов! Хорошего же ты обо мне мнения! Спасибо! – горькая усмешка появилась на лице девушки. – Виктор Михайлович, я думала вы… а вы… - Лена попыталась высвободиться. - Лен, - мужчина не отпускал ее, - ты просто целый день не брала телефон, я волновался, а тут Вася, я же ведь не знал, что у тебя есть брат, я же… - наконец девушка освободилась от его рук, - Лен, постой. Ты куда? - Я вниз, в колясочную, наверняка мой телефон там. А ты, - она указала на дверь в комнату, - иди и исправляй ситуацию. У двери Лена обернулась и добавила: - Если мужчину зовут Василием, это еще не означает, что он козел. Василий оказался парнем добрым и понятливым. Уже через полчаса они мило общались, попивая чай на кухне, что не могло не порадовать Лену. Вася рассказывал об их с сестрой проказах, чем неимоверно смущал девушку. «Ленк, а помнишь, мы в колхозный сад за яблоками лазили, ты еще крапивой обожглась?» «А помнишь, как с Димкой подралась? Рубашку ему новую разодрала. Не помнишь? Не может быть! Он до сих пор вспоминает». - Так, ребята, - прощаясь, говорил Вася, - Вить, в твой отпуск с Леной и Ванюшкой приезжаете к нам в гости. И никаких отговорок. У нас там природа, свежий воздух. Это вам не город. А уж мама как рада будет! Так что ждем!
umnica_nadin: *** Лена дулась. Все попытки Виктора обнять ее, поцеловать, поговорить, попросить прощения пресекались на корню. Мужчина был на грани отчаяния. В душе он давно себя называл болваном, идиотом, придурком и прочими нелицеприятными словами. Как теперь доказать Лене, что он раскаивается? Он долго размышлял об этом, сидя на кухне, пока девушка укладывала сына. Из комнаты уже не было слышно ни звука, когда наконец мужчина поднялся со стула и отправился в душ, чувствуя тяжесть на сердце. Войдя в комнату, он просто не поверил своему счастью, а в душе забрезжила надежда. Лена расстелила постель, положила две подушки и лежала на своей половине, отвернувшись к стене. Это означало только одно: она не прогоняет его с супружеского ложа, а значит, у него появляется маленький шанс. Недолго думая, Виктор нырнул под одеяло и прижался к Лениной спине, обхватив рукой ее животик и придвинув ближе к себе. Она со словами «отстань», «не лезь» и «убери руки» стала брыкаться, пытаясь высвободиться, а он лишь крепко держал ее. Зарывшись лицом в волосы, легонько целуя макушку, шептал «прости». Схватка была неравной. Виктор, прижимая одной рукой к себе Лену, другую запустил в ее трусики и, легко раздвинув ноги девушки сзади своей коленкой, молниеносно просунул ладонь между ее ног. От его ласки Лена инстинктивно сжала бедра и простонала. Она стала мягкой и податливой, позволяя раздевать себя. А Виктор, словно сумасшедший, целовал и ласкал ее тело, шепча всё то же «прости». Прижимая плотнее его ладонь и направляя движения, Лена постанывала, закусив губу и откинув голову на его плечо. «Да, да, да...» Ее состояние, близкое к экстазу, будоражило кровь, а спина, скользящая по груди заставляли закипать мужчину с неимоверной силой. Почувствовав приближение ее оргазма, мужчина сильнее сжал грудь девушки. Лена судорожно прижала его ладонь, сильнее свела бедра и выгнулась со сдавленным грудным криком. А Виктор лишь продолжал движения пальцев, ловя ее конвульсии. Забросив ногу девушки себе на бедро и наклонив ее тело, лежащее на боку вперед, мужчина глубоко проник в уже обессиленную Лену. Подстраиваясь под его ритм, она порывисто дышала, возбуждаясь с новой силой. Одурманенные страстью, разгоряченные тела скользили, извивались в желанной близости. Заключительное движение, до боли сжатые бедра, последний выдох и стон. Переполненная сладостной негой, Лена лежала, прижавшись спиной к любимому мужчине, который пользуясь таким выгодным положением, продолжал поглаживать ее обнаженное тело. Одна рука покоилась на груди, согревая и слегка массируя, другая скользила от живота вниз к стройным бедрам и упругим ягодицам, периодически ныряя между слегка разведенных ножек. Губы безостановочно шептали: «Люблю, Ленка, милая, прости». Девушка погладила ладошкой кисть его руки, покоящуюся на ее груди и произнесла тихо, но уверенно: - Это был первый и последний раз! Ты понял? Если еще хотя бы когда-нибудь ты позволишь себе подумать обо мне такое, я уйду навсегда! Слышишь? Навсегда! И ты больше не увидишь ни меня, ни Ванюшу. - Лен, - шептал Виктор, ласково касаясь мочки уха, - прости, я не знаю, что на меня нашло. Возможно, имя Вася на меня так действует. Я безумно боюсь тебя потерять. Неожиданно лежащая спокойно Лена развернулась лицом к мужчине. Обняв его за шею и заглянув в пронзительные голубые глаза, уверенно произнесла: - Вить, ты никогда меня не потеряешь! Я люблю тебя, Степнов и буду любить всегда! Я хочу, чтобы ты это знал! И снова поцелуй притягивает губы, и снова страсть наполняет воздух комнаты, и снова два любящих друг друга человека в который раз за этот вечер раскрашивают свой мир яркими красками. - Вить… - Ммм… - Ты спишь, что ли? - Ага, пытаюсь. Даже в темноте Лена видит, как улыбка играет на его губах. - Вить, пообещай мне… - Что? - Что лет так через семь у нас родится дочка с такими же голубыми глазами, как у тебя. Мужчина моментально распахнул глаза и удивленно посмотрел на Лену. Сердце забилось быстрее. Чувствовал сейчас смешанные чувства: радость, нежность, осознание счастья. - Лен, ну ты же говорила… - он не мог вымолвить больше ни слова. - Да мало ли я что говорила, - встряхнула головой девушка, - глупая была. - А если будет мальчик, ну или глаза не голубые? И вообще, почему именно через семь лет, а не через пять или десять? - мужчина хитро улыбался. - Ну, про срок, это я образно сказала, а там, как получится, а вот про все остальное, - Лена лукаво посмотрела на мужа, - вы уж постарайтесь, Виктор Михайлович. И только не надо мне говорить, что от меня тоже многое зависит, - девушка попыталась скопировать голос Виктора. - Ах ты, - тихо рассмеялся мужчина, заключая Лену в объятья. - Обещай! – смеялась Лена, водя пальчиком под ребрами Степнова. - Ленка, что творишь?! – Виктор попытался увернуться от щекочущих движений. – Прекрати! Хорошо, обещаю, обещаю! Что ты делаешь? – мужчина извивался, уклоняясь от ее рук. - Проверяю, ревнивый ли ты, - с детским азартом продолжала свою пытку Лена. - А то ты не знаешь, что да! - Неплохо бы убедиться в этом еще раз! – девушка безжалостно щекотала мужа. - Ах, так! – мужчина перехватил инициативу и тоже принялся щекотать девушку. - Теперь проверим, какая ты ревнивая! - Ох, я, я … - задыхалась от смеха Лена, уворачиваясь от его рук, - я очччееннь ревнивая! Они хохотали и крутились на диване, пока резкий треск ломающегося дерева не резанул уши. Вмиг ощутив легкое падение вниз, молодые еще сильнее разразились заливистым смехом, разбудив, как этого и следовало ожидать, Ванюшу. Грациозно перескочив через Виктора, Лена поспешила к ребенку. - Ну как? Восстановлению подлежит? – поглядывала сверху вниз стоящая с ребенком на руках Лена на сидящего на корточках мужчину. - На одну ночь хватит, при условии, что ты будешь вести себя спокойно. Он обернулся и посмотрел на жену. Обнаженное тело, совершенное, бесстыдно красивое. Лена стояла, слегка наклонив голову набок и выставив левую ногу вперед. Зеленые глаза блестели лукавым огоньком из-под длинной челки, светлые волосы падали на плечи. Ванюша, уютно расположившись на руках у матери, уже поймал успокаивающий его сосок и причмокивал, закрыв глазки. От этой картины захватывало дух. «Богиня! Мадонна с младенцем!» Виктор не выдержал. Встал, подошел к Лене, и теплые сильные руки обняли девушку. Легонько поцеловав Ванюшу в лобик, он было уже потянулся к нежной шейке, но рука, коснувшаяся губ, остановила мужчину. - Не отвлекайся, - серьезный тон, а в глазах пляшут чертики. - Ладно, попробую, - улыбнулся, повернулся спиной и тут же ощутил ее шаловливую ладошку, погладившую сначала ягодицу, затем бедро и после этого накрывшую объект ее страстных желаний. - Ленка… - Ммм… - пальцы уже затеяли мучительную ласку. - Прекрати, - прошептал Виктор, нехотя отрывая ее ладонь. - Что творишь? Да еще с Ваней на руках. Нужно диван хоть как-то починить. - Тогда оденься и не своди меня с ума, - сказала Лена и направилась к кроватке, чтобы уложить уснувшего сына. Кое-как отремонтировав диван на ближайшую ночь, молодые снова лежали, обнявшись. Возбужденные событиями сегодняшнего дня: ссорой и бурными примирениями, они никак не могли уснуть. - Вить, а давай никогда не будем больше ссориться. - Давай. Слушай, Лен, а, может, нам вместо дивана кровать двуспальную купить? - Ага. Только железную, - съехидничала Лена. - Почему? – Виктор не почувствовал подвоха. - Чтобы уж наверняка. А то с твоим-то темпераментом, боюсь, другая кровать просто не выдержит. - Я бы сказал, с нашим темпераментом, - улыбнулся мужчина и настойчиво подмял девушку под себя. - Степнов, опять?! А как же диван? Он снова сломается! - Да и бог с ним, все равно не спим. - Я имела слабую надежду на это, - от его близости все тело девушки уже заныло в предвкушении. - Что ж, я тебя разочарую, - прошептал мужчина и накрыл ее рот поцелуем.
umnica_nadin: Эпилог Под сводами храма Михаила Архангела в таинственном полумраке, наполненном ароматами тающего воска и лампадного масла, звучал зычный размеренный бас отца Владимира. “Венчается раб Божий Виктор рабе Божией Елене во имя Отца, и Сына, и Святого Духа”. “Венчается раба Божия Елена рабу Божию Виктору во имя Отца, и Сына, и Святого Духа”. С иконостаса и фресок задумчивые лики святых взирали на высокого статного мужчину в строгом сером костюме и светловолосую девушку в платье цвета кофе со сливками и наброшенном на голову палантине в тон. Барышня волновалась, слегка подрагивала в руке зажженная свеча, немного ссутулены плечи от непривычной одежды. Мужчина же, напротив, был спокоен. “Господи, Боже наш, славою и честью венчай их!” Священник берет правые руки мужчины и женщины и соединяет их, а затем, не спеша, трижды обводит новобрачных вокруг аналоя. Под сводами с хоров протяжно поют тропари. Она трепещет от близости руки любимого, от важности и значимости момента, а он своим теплом, мимолетным взглядом успокаивает. Еще долго после окончания таинства отец Владимир напутствует уже мужа и жену, слегка сурово, но по-отечески заботливо. Весь сегодняшний день Лена и Виктор провели в церкви. Отстояли службу, причастились, исповедались, покаялись. Они долго и тщательно готовились к обряду. Три дня постились, не грешили… почти не грешили. Лена, одухотворенная утренней службой, опьяненная благодатным запахом, рассказала батюшке всё без утайки, найдя в его добрых словах поддержку и понимание. Даже Ванюша, находящийся с родителями целый день в храме, не голосил, а с вниманием осматривался на руках Ольги – доброй помощницы, акушерки Степнова. Сердобольные и благочестивые служительницы храма позволили Лене покормить сына, отведя в класс воскресной школы при церкви. И вот важное событие в жизни Степновых случилось. Они стояли на крыльце церкви, принимая поздравления. Приехавшая по этому случаю Лера стоически держала во время обряда над головой подруги венец и теперь была весьма возбуждена от священного таинства. Она льнула к руке Андрея и восторженно говорила о том, что, если вдруг соберется выходить замуж, то непременно будет венчаться. Ольга попыталась успокоить присутствующих. - Не забыли? Нас уже ждут в «Эрмитаже». Лена улыбнулась, вспоминая последние несколько недель. Решение обвенчаться и затем отметить данное событие узким кругом было обоюдным. Определили дату, заказали ресторан, в спешке рассылали приглашения самым близким родным и друзьям. Потом ждали приезда родственников Лены и родителей Виктора. Тетя Люба, Вася и его невеста Катя приехали ночью, переполошив всех. Долгие объятия, слезы, вздохи, ахи, разговоры до утра. Тетушка, не доверяя местной кухне, привезла с собой сумку мяса и теперь (в этом Лена была уверена) командовала поварами в ресторане. Родители же Виктора приехали тихо, даже неожиданно, совсем не предупредив. Степнов был на работе, Ванюша спал, «любимый цербер» убежала по делам, а Лена, забросив детскую стирку, прилегла с книжкой на недавно купленную вместо дивана двуспальную кровать, когда в дверь позвонили. Открыв дверь, она замерла, столкнувшись взглядом с веселыми голубыми глазами высокого, седовласого, но все еще статного мужчины. - Ну, здравствуй, Леночка. Степнов, - мужчина протянул ладонь для рукопожатия, - Михаил Викторович. - Лена, - девушка растерялась, пожала руку и перевела взгляд на стоящую рядом и внимательно изучающую ее женщину. Лена нервно потянула вниз смешную футболку с зайчиком, склонившим голову набок, а затем стала теребить завязку сиреневых клетчатых домашних брюк. - Вот и увиделись, дочка, - мягко произнесла женщина. Слезы подступили к горлу, когда Лена почувствовала теплые ладони, обнимающие за плечи. К приходу Виктора они уже настолько сумели подружиться, что Лена не просто больше не испытывала неловкости, напротив, шутила и смеялась, глядя на то, как дед устраивает Ванюше полеты и показывает козу… …Ресторан ждал. Украшенный шарами, в праздничной суете, с зажигательной музыкой, он готовился к приезду долгожданных гостей. А они были где-то в пути, торопились, попадали в небольшие пробки, но все же двигались в нужном направлении. - Устала? – Виктор легонько провел пальцем по щеке жены. - Нет, - Лена очаровательно улыбнулась, - я счастлива. Они смотрели друг другу в глаза. Мир, казавшийся до их встречи будничным и серым, теперь играл новыми красками. Боль, потери, страх, обида, непонимание остались где-то там позади, в прошлой жизни. А впереди? Сложно сказать. Но есть самое главное - любовь и счастье. Навек! *** - Черт! – выругался водитель серебристой Ауди. – Опять пробка, ну и как тут успеть! Выглянув в окно, он увидел свадебный кортеж на соседней полосе. - Да, люди женятся, гляжу, не женат лишь я хожу! – с грустью процитировал мужчина классика и вновь взглянул на часы. - Опоздаю, как пить дать, опоздаю… Ведь для подавляющего большинства жителей и гостей города это был обычный день. Просто один из многих. Двадцать шестое сентября.
полная версия страницы