Форум » Архив » Автор: ntnext » Ответить
Автор: ntnext
Jlисёl-lok: Список фан-фиков: 1. Восточный первал 2. Под прикрытием 3. Червоточина 4. Сыграем в виселицу? 5. Удав и кролик 6. Уходят только дважды 7. Азартные игры От администратора: Все работы ntnext выложены с согласия автора
AnyaNuta: Как ни странно, здесь все было продуманно до мелочей. Когда все, наконец, добрались до финиша, мы под руководством нашего инструктора, который снова залез в кабину джипа, побрели в Улей. Я думала, что нам пилить и пилить. Пятикилометровый марафон должен был забросить нас далеко от базы. Мои чаяния, к счастью, не оправдались. За первым же поворотом замаячили знакомые постройки. Нас завели в очередной большой зал. Интересно, сколько их здесь? Несколько столов на пять-шесть человек. По стенке – один длинный стол, на котором стояли многочисленные блюда и котелки. Еда… Только сейчас я поняла, что безумно голодна. Не ела со вчерашнего дня! Я оглянулась. Похоже, я не одинока в своей мысли. - Ну, что стоим, - Степнов, который стоял посередине комнаты, приподнял левую бровь, - Налетай! Ну, короче, мы последовали приказу. Налетели так, что я еще удивляюсь, как стол цел остался. Набрав еду в тарелку, я, нацепив самую лучезарную улыбку на лицо, обернулась. Улыбка тут же сошла. По придуманному мною плану, я должна была сесть рядом с нашим инструктором. Нет, соблазнять его в планах моих не было, да и не умею я этого. И говорить с ним тоже не хотелось. Вернее, я не была уверена, что мой голос будет меня слушаться. Я просто хотела побыть с ним рядом и как следует, вблизи, рассмотреть его. Только вот плану моему суждено было остаться планом. Рядом с моим инструктором, наряду с тремя парнями, сидела девушка. Маленькая, темненькая и… очень красивая. Я перевела взгляд на Виктора Михайловича. Он слушал, как лепетала девица, и мило улыбался, обнажая белые зубы. Я потупила взгляд и поплелась к первому попавшемуся столику со свободными местами. Абсолютно не зная эту новую меня, ну эту, неподконтрольную, я специально села спиной к весело болтающей парочке. И то меня буквально душили порывы повернуться и посмотреть, что же происходит. Я представила саму себя, сидящей и метающей ядовитые молнии в их сторону. Нет, определенно не мой стиль! Скривившись от нерадостных мыслей, принялась за еду, почему-то не чувствуя вкуса. Я усердно пережевывала очередной бутерброд, когда услышала его голос. - Народ, сейчас свободное время. Можете идти и досыпать, можете просто осмотреться. Ровно в пять я буду ждать вас в зале, где собирались вчера. Я даже не повернулась, чтобы посмотреть на него. К чему все это? Мне достаточно показать один раз. Во мне клокотала обида и злость. Это во мне! В той, которая всегда спокойна, как бегемот, греющийся на солнце! Решив, что не стоить экспериментировать и смотреть, куда это все может завести, подошла к стене, на которой висел план базы. Естественно, ежу понятно, что этот план достаточно схематичный и поверхностный. Но я не за тайнами гоняться собралась. Выцепив глазами то, что мне было нужно, я пошла в свою комнату. Взяла полотенце, скинула кофту и так, как была – в штанах и майке, поплелась в спортзал. Спорт мне всегда помогал. Он взрастил во мне дух соперничества и выдержку. Сейчас я надеялась, что он поможет мне избавиться и от незнакомого для меня чувства. Тренажеры были новыми, а помещение просторное и прохладное. Как раз то, что надо. Оглядев все, что находилось в зале, остановила свой взгляд на огромной груше, подвешенной к потолку. Вот это то, что доктор прописал! Я осмотрелась еще раз. У входа стоял огромный шкаф, к которому-то я и двинулась. Порывшись с минуту, я нашла то, что искала. Повязки на кисти получились немного туговатыми, но это было ничего. Подойдя к груше, я начала наносить сильные удары, пытаясь ни о чем не думать и не чувствовать. Через какое-то время, когда мое лицо уже начал заливать солоноватый пот, у меня даже начало получаться. И, наверное, я бы сумела до конца стравиться с эмоциями, если бы не услышала за спиной знакомый глубокий голос. - Неплохой удар! Я оторвалась от груши, которую до этого с остервенением дубасила, и развернулась. Передо мной, всего в нескольких шагах от меня стоял мой инструктор. Вернее, инструктор нашей группы. Я вопросительно взглянула на него, вытирая пот со лба о предплечье. - Все улеглись спать, а ты тут… - он подошел к скамейке, взял мое полотенце и двинулся обратно ко мне, протягивая мне его. - И что? – неприветливо отозвалась я, забирая полотенце и промакивая лицо и плечи. Видок у меня был, наверное, еще тот. Майку можно было выжимать! - Просто странно…, - он пожал плечами. – Ты сегодня хорошо бежала. - Спасибо, - как можно более безразличнее сказала я, стараясь не смотреть на него. - Как тебя зовут? – спросил он после небольшой паузы. - Лена, - на выдохе отозвалась я. Мне хотелось уйти отсюда. От него. - Кулемина? – он посмотрел на меня, а когда я кивнула в ответ, ненадолго задумался. – Елена Кулмина, 22 года, студентка, перешла на пятый курс Академии ФСБ. Живет одна. Не замужем. Родители – врачи. Постоянного места проживания нет. Часто переезжают в пределах Европы и Африки, - он снова ненадолго задумался. – Ах да, забыл, была лучшей спортсменкой школы. Я стояла в полной прострации. Понятное дело, что у педсостава есть наши личные дела, но чтобы до такой степени, и наизусть… - Это вы про каждого из двадцати с лишним так можете? – подняла я глаза и спросила с издевкой в голосе. - Ну, в большей или меньшей степени… Его уклончивость меня только раззадорила. - А вот то, что было сейчас, это какая степень? - БОльшая, - он обезоруживающе улыбнулся. – Всегда стараюсь узнать как можно больше об интересных людях! Я стояла, по-моему, даже не дыша. Но следующая фраза просто добила меня окончательно. - Ну что, лучшая спортсменка школы, может, потренируемся вместе? – его голубые глаза смеялись, белые зубы, казалось, отражают все блики скудного освещения. Я судорожно облизнула вмиг пересохшие губы и, выпалив на одном дыхании «Нет, я уже закончила», выбежала из зала сломя голову. В свою комнату, подальше от этого места. Подальше от своего инструктора. Да, забыла сказать, он снова мой.
AnyaNuta: Я буквально ворвалась в свою комнату, плотно прикрыла дверь и прижалась к ней спиной, как будто за мной кто-то гнался. Абсолютно не понимая, что со мной, я бросила взгляд на часы. Одиннадцать. Еще только одиннадцать, а сбор назначен на пять. Еще есть целых шесть часов, чтобы собраться и успокоиться. Я поплелась в ванну. Хотелось смыть пот и воспоминания. Быстро стянув липкую одежду, я бросила ее в корзину для белья, которая стояла в самом углу, а сама легла в ванну, включив воду. По мере заполнения, вода все больше окутывала мое тело, а дыхание становилось все ровнее. Я сама не могла понять, что со мной. Моя реакция, и во время завтрака, и в зале, буквально никак не вязалась с обычной жизнью. Я специально не хотела признавать, что та жизнь стала прошлой. Не хотела потому, что не могла понять, как один человек, с которым-то и успела переброситься всего парой фраз, сумел так круто изменить меня. Прикрыв глаза, постаралась вообще ни о чем не думать. Получалось, честно, не очень. Но, я дотошная. Найдя глазами мочалку, которую все-таки успела достать из сумки, и воспользовавшись гелем, который услужливо предоставили организаторы данного курса, я с остервенением стала намыливаться, оставляя на коже красные следы. Так продолжалась минут десять, пока болезненные ощущения не прошибли голову. Снова включила воду и смыла в себя все мыльные разводы. Голова немного просветлела, но вместе с просветлением пришла потребность немного поспать. Обернувшись полотенцем, я вышла из ванной и прям так, как была, залезла под одеяло. Часы показывали без двадцати двенадцать. Выставила будильник на четыре и положила телефон радом с подушкой на край кровати. Часа как раз должно хватить, чтобы привести волосы в порядок. Вообще, люблю спать с непросушенной головой. Чувствуется какая-то свежесть и легкость. Прикрыв глаза, я вмиг погрузилась в сон. Как ни странно, никакие кудрявые красавцы даже и не думали атаковать мое сознание. Я просто провалилась в темноту. Открыв глаза, просто со вкусом потянулась, как кошка. Мои глаза уперлись в светящиеся цифры. Зажмурившись, я тряхнула головой, в тщетной попытке прогнать наваждение. Цифры не поменялись. Без трех минут пять… Я судорожно подскочила с кровати, попутно пытаясь вспомнить, звенел ли будильник. Утешение не пришло. Будильник действительно звенел, и я даже помню, как выключала его с мыслью «Еще пять минут…». Вот тебе и пять минут! Натянула первые попавшиеся под руку вещи. Джинсы, в которых приехала сюда, и легкую футболку нежного персикового цвета. Подбежала к зеркалу и презрительно посмотрела на отражение. На голове черти что, одевать белье не было времени, поэтому небольшая, но упругая грудь находилась в свободном падении. Нет, вообще, я часто хожу без лифчика, благо, фигура позволяет, но только не с этой футболкой. Мягкий цвет в совокупности с тянущейся тканью позволял всем моим достоинствам демонстрировать себя, практически не скрываясь. Представив, что бы я подумала о себе, если бы была парнем, недовольно скривилась и показала средний палец своему отражению. Времени совсем не было… До нужного зала я добралась с опозданием в две минуты. Робко открыв дверь, я, заливаясь краской смущения от своей непозволительной выходки и еще более непозволительного внешнего вида, спросила чуть слышно. - Можно? – это было единственное, на что меня хватило в тот момент. Степнов перевел на меня взгляд, обезоруживающе улыбнулся и задал, как мне казалось, подготовленный заранее вопрос. - А разве лучшие спортсменки школы не дружат с дисциплиной? – я думала, что он меня глазами будет пожирать, как же, как делали все остальные представители мужской половины человечества, собравшиеся с этой комнате, но он только окинул меня легким взглядом и задержался на лице. - Извините, - мой голос стал еще тише. Да, я привыкла быть первой, но я не привыкла быть в центре внимания. – Этого больше не повторится. - Надеюсь, - легкий кивок головы, - Ну, а раз Елена заставила нас всех ждать, - обратился он уже к аудитории, - пожалуй, с нее-то мы и начнем! Стоя еще в дверях, меня пронзило полное оцепенение. Я уже говорила, что не люблю быть в центре внимания? Степнов выжидательно стоял около стула посередине небольшого возвышения, взмахом руки приглашая меня пройти и сесть. Я попыталась унять бешенное сердцебиение и расправила плечи, отчего все выпуклости моего тела стали еще более заметными. Придав своему лицу как можно более беззаботный вид, уверенной походкой прошла мимо сидящих на стульях ребят. Я старалась не замечать подмигиваний, взлетающий вверх бровей и тихих комментариев относительно моей фигуры. Подойдя к стулу я, не глядя на стоящего рядом инструктора, присела. Обвела глазами зал. М-да, этим ребятам только в порно сниматься! На меня смотрели двадцать пар вожделеющих глаз. И хотя, я прекрасно понимала, что завтра буду для них опять всего лишь девчонкой в джинсах, и никто даже и не вспомнит о сегодняшнем моем дефиле, мне было неприятно. И стыдно. Мнение этих молокососов меня не особо-то и трогало, а вот перспектива того, что Степнов может подумать, что вырядилась я так специально, не очень радовала. Вернее, совсем не радовала. Не могу точно сказать, сколько продолжалась немая сцена. Я была занята лишь одним делом – пыталась не покраснеть. Наконец, Степнов прошел в конец зала, сел на свободный стул и начал говорить. - Итак! – все двадцать с лишним голов повернулись к нему. Ну, я-то и так на него смотрела, поэтому даже не шевельнулась. – Сейчас мы все попробуем потренироваться в искусстве вранья. Я посмотрю, как вы это умеете, и умеете ли вообще, а потом объясню, что нужно делать, чтобы никто не смог отличить вашу неправду от правды. Он сделал небольшую пауза и перевел взгляд на меня. - Лен, тебе будут задавать вопросы, а ты должна отвечать на них только неправду. Поняла? – он кивнул головой, как бы в дополнение к своему вопросу. Я молча кивнула в ответ. – Только одно условие. Никаких интимных подробностей не выспрашиваем. Пока. И… Последующие сорок минут я провела, пытаясь изощренно обмануть целую аудиторию людей, прекрасно знающих, что я вру. В принципе, местами было даже забавно. Когда меня, наконец, отпустили и мое место занял молодой человек с густыми черными бровями, которого, по-моему, звали Сергей, я устало подошла к стулу и села, чувствуя себя как выжатый лимон. Ребята забавлялись, придумывали все новые и новые вопросы, а у меня в голове была звенящая пустота. На том стуле побывало еще человека четыре, после чего Виктор Михайлович разрешил нам уйти. Я плохо воспринимала происходящее, мысли путались, а в глазах стол туман. Только после того, как услышала голос моего инструктора, который обращается непосредственно ко мне, я подняла глаза, поняв, что зал уже пуст. - Лена, что-то случилось? – он присел на стул напротив меня и посмотрел в глаза. - Я не знаю, - слабо ответила я. Голос не слушался и срывался. – Как-то странно себя чувствую. - Это из-за стресса. Ночью спала, наверно, плохо, потом бег, теперь это… Ты, я смотрю, привыкла выкладываться по полной! Если бы я не знал, что ты врешь, мог бы и поверить. Неплохо для первого раза! – он улыбнулся одними губами. - Угу… - неопределенно промычала я. - Пойду я… - Не забудь, завтра подъем в восемь, - повторил он то, что сказал раньше всем, и что я не услышала. Я только кивнула в знак согласия и пошла к двери. - А фантаст – Кулемин твой дед, да? – окликнул он меня, когда я была уже в дверях. Я повернулась и взглянула на него. Вот зачем спрашивает? И так прекрасно знает! - Да, - коротко ответила я. - Классный писатель. Я в детстве зачитывался, - добродушно добавил он. - Это все? – нетерпеливо переспросила я. - Скучаешь по нему? – после некоторой паузы подал он голос. - Зачем вам это? – меня охватило непонятное чувство. Вообще не люблю, когда в душу лезут. А что бы он лез… - Ты понимаешь, что у тебя есть реальные шансы стать агентом. Настоящим, - Степнов поднялся и подошел чуть ближе, - А я твой инструктор и должен понимать тебя. Только ты закрываешься, - он приблизился еще, теперь нас разделяли какие-то сантиметры, - Ты можешь закрываться и дальше, я все равно тебя разгадаю. Но, лучше не будем тратить ни твое, ни мое время… - умело обогнув меня, он вышел в коридор, и я услышала, как стучат по полу подошвы его ботинок.
AnyaNuta: Следующие несколько дней я ходила, занималась и ела на автопилоте. Слова Степнова прочно засели в голову и, как бы я ни пыталась их оттуда вытянуть, никак не хотели покидать уже насиженное место. «Я все равно тебя разгадаю…», «Не стоить тратить время…». Каждый раз при воспоминании об этих словах меня охватывал панический ужас. Да не дай Бог ему это удастся! Наверное, окружающим было забавно наблюдать, как я с периодичность в несколько минут густо краснела, прятала глаза за длинной челкой и поджимала губы. Вот уже несколько дней Виктор Михайлович не проявлял ко мне никакого повышенного интереса. Я каждый раз бросала на него взгляды украдкой, опасаясь, что он изучающее разглядывает меня, выполняя свою угрозу. Но каждый раз я обнаруживала его глаза, скользящими по чему угодно, но только не по мне. Скажу честно, это вызывало смешанные чувства. С одной стороны, неописуемое облегчение. Я бы просто провалилась на месте, если бы он только начал догадываться о моем несколько особом отношении к нему. Но с другой стороны это безразличие кололо душу. Не сильно, но кололо. До занятий оставалось еще минут пятнадцать. Сегодня по плану была рукопашка. Это я любила. Это, как шампунь два в одном, - и мастерство оттачиваешь и от эмоций нехороший избавляешься. У нас уже была одна попытка провести урок рукопашного боя. Только он неожиданно прервался. Твое особо задиристых не поделили рыжую девочку из нашей группы, которая все это время ходила и стреляла глазами, причем в обе стороны. Вот стороны и решили разобраться между собой, не вмешивая ее. Глупая ситуация, конечно, получилась. А еще, я впервые увидела, как орет Степнов. А самое интересное, на следующий день ни одного из этой троицы на базе уже не наблюдалось. Так, нас осталось двадцать один. Я за глаза называла наш курс очком. Дождавшись, когда до урока оставалось десять минут, я вышла из своей комнаты, повесив на плечи большое махровое полотенце. Я зашла в зал и села, как и все, вокруг огромного ковра. Степнов появился через несколько минут, обвел нас взглядом и со словами «Приступим, коллеги» разбил нас на пары. По какому-то насмешливому проведению мне досталась та самая брюнетка, которая в первый наш полноценный день спутала мне все карты, сев за стол к моему инструктору. Не могу сказать, что я была на нее очень зла, но намек судьбы я поняла правильно, решив расквитаться за нанесенные душевные обиды. После команды «Начали» я одним движением перекинула девушку через спину и зависла над ней, когда она со звуком опустилась на мягкую поверхность ковра. Уловив на себе заинтригованный взгляд Виктора Михайловича я, сделав невинные глаза, отошла от девушки, позволяя ей встать. Сам Степнов даже не пытался драться с парнем, которому пары не хватило. Он стоял и наблюдал за процессом, хотя мне казалось, что все его внимание было обращено на нас. Ловко опустив брюнетку на лопатки еще раз, я краем уха услышала его спокойный голос. - Достаточно, - проговорил инструктор, обводя глазами зал. – Кулемина дерется с Примеровым, Егорова с Кузнецовой. Меня затопила волна негодования. Что он пытался этим добиться? Убрать от меня девчонку или проверить, смогу ли я завалить парня? Решив последовать примеру незабвенной Скарлетт, я отложила этот вопрос на неопределенное время. С Димкой Примеровым было интересно. Классный соперник, владеющий неплохой техникой и интересными приемами. Мы оба успели по несколько раз поползать по ковру, пока не услышали свисток, возвещающий нас о прекращении урока. - Молодцы, бойцы! – с радостной улыбкой на губах проговорил Степнов, - На сегодня всё, отдыхайте. Я пошла к своему полотенцу, накинула его на шею, попутно промакивая мокрое лицо. - А у тебя неплохой хук, Кулемина, - донесся до меня знакомый голос слева. Я обернулась, натыкаясь на задорные голубые глаза. - Угу, - в который раз промычала я. Мне вообще было легче общаться с ним междометиями. Вроде бы и отвечаю, но не слышно, как дрожит голос. - Только удар слева хромает. И пропускаешь часто с этой стороны. Я стояла в полном оцепенении. Безусловно, я и сама знала все свои минусы, и работала над ними, но чтобы так быстро все заметить… Да, не хотелось бы мне иметь его в качестве соперника… Не успела эта мысль промелькнуть в моем сознании, как он, будто заглянув в мою голову, ехидно проговорил. - Ты же не устала? Его глаза пылали азартом, губы изогнулись в улыбке победителя. Чего он хочет? - Нет, не очень… - пожала я плечами. - Может, продолжим? – он подмигнул мне. Моя голова закружилась, лицо вмиг вспыхнуло, а руки затряслись мелкой дрожью. Сделав глубокий вдох, я скороговоркой выдавила из себя. - Как-нибудь в другой раз… - и поспешно вышла из зала, надеясь, что он не заметил моего странного замешательства. Я еще недостаточно знакома со своим новым «я», чтобы драться с ним один на один. Я – победитель, поэтому избегаю заведомо проигрышных спаррингов.
AnyaNuta: Я честно думала, что такая реакция на мужчину, которого я вообще плохо знаю, вызвана нестандартностью ситуации. Плюс стресс, вот и выходит непонятно что. Сначала я думала, что это всего лишь временная реакция и потом это пройдет. Даже начала искать в нем недостатки. Только время шло, я здесь уже полтора месяца, но недостатки все никак не находились… Сколько раз я себе говорила, что идеальных людей не бывает. Может быть, и Степнов далеко не идеален. Для кого-то другого, но не для меня. Пора признаться самой себе, он мне нравится. Ну, он мне очень нравится… Ладно, неправда все это. Я только о нем и думаю! За время, проведенное в Улее нас многому успели научить. Искусству врать (признаюсь, иногда я оттачивала это умения на своих сокурсниках), уклоняться от слежки, драться (ну, это-то я и так умела). Кстати, о драках. После того случая мой инструктор еще пару раз предлагал мне остаться после занятий и позаниматься с ним. Только я каждый раз отказывалась, находя все новые и новые причины. По-моему, он сдался. Ладно, хоть в этом я выиграла, хотя радости это приносит немного. Ну, это все, конечно, хорошо, но вот сегодня я по-настоящему нервничала. Сегодня наше первое занятие вне базы. Так сказать, начинаем практиковаться в палевых условиях. Все условия давно были оговорены, инструктаж проведен еще вчера. Теперь главное – взять себя в руки и делать то, что я умею. Ах да, совсем забыла сказать. За полтора месяца наша группа понесла большие потери. Нас осталось девять. Семь парней и еще одна девочка. Милая такая шатеночка, которую звали Люда. Мою негласную соперницу – брюнетку отчислили, когда она завалила очередной интеллектуальный тест. Плохо, конечно, злорадствовать, но я была рада. И что немаловажно, я совсем не увидела разочарования или даже намека на грусть в глазах Виктора Михайловича. Только после этого меня начал терзать другой вопрос: а если срежусь я, он также будет провожать меня холодными глазами? Нас погрузили в неприметную газель, которая должна была отвезти нас в центр города. Да-да, кто бы мог подумать, что по главным улицам столицы могут разгуливать целых девять претендентов на звание тайного агента! Нас разделили на две группы. Одна – преследуемые, их задачей было не попасться, вторая – преследователи, ну, их задача была, соответственно, поймать. Я попала в первую группу. Так как нас опять было неравное количество, Степнов решил поставить Людку и Димку Примерова в пару. Они должны были скрываться. Мне вообще кажется, что Виктор Михайлович хочет сделать из них, так сказать, творческий тандем. Что же, флаг ему в руки, если ребята не возражают. Итак, старт был дан. Самым забавным, как оказалось, было проделывать все, не привлекая внимание обычных людей. В мою задачу входило добраться из пункта А в пункт Б и не быть схваченной. Если я это сделаю, я – победитель, если нет, то, как говорится, если и не финита ля комедия, то для себя я все равно лузер. Я шла по Тверской, буквально кожей чувствуя метрах в десяти от себя прожигающий взгляд Лешки Яковлева – моего преследователя. Вообще, Леха был способным малым, хватким таким. Кстати, только сейчас поняла, что он – самый неудобный партнер. В смысле, преследователь. Специально что ли Степнов так поставил? Наш маршрут тянулся от Тверской площади до станции метро Тверская. В принципе, идти прилично. Краем глаза я покосилась назад. Идет Леха, не отстает. В доли секунды обдумав, как мне тогда казалось, совершенно безумную идею, я забежала в дверь первого попавшегося на ходу бутика. Кинула взгляд назад. Леха стоял и дожидался меня на улице. Правильно, сказали не привлекать внимание, он и не привлекает. Молодец, послушный мальчик. С невинным видом подойдя к девушке на кассе, я спросила, где здесь второй выход. Ну и что, что она на меня как на идиотку посмотрела, это я переживу. Посмотрела-то посмотрела, а направление нужное указала. Три секунды позора, зато есть шанс улизнуть. Добравшись до двери через груду развешенных тряпок и разложенных по полочкам аксессуаров, я выбежала на Глинищевский переулок. Тоже улица довольно оживленная. По ней добралась до Большой Дмитровки и встала на край дороги, голосуя. Передо мной остановилась четвертая проезжающая машина. Я, изображая из себя Барби, с большими глазами всунула голову в кабину и попросила довезти меня до метро Тверская, а то я совсем запуталась. Ну да, мужик, да, с тобой мне легче быть просто блондинкой. Он, расплывшись в доброй улыбке, приглашающее кивнул. Я села, и машина тут же тронулась с места. Проехав по Дмитровке, мы свернули на Большой Путиновский переулок. Как же мужик был удивлен, когда я попросила остановить не у Тверской, а у Пушкинской. Ну а что поделать, девушки часто меняют свои решения. Я кинула ему две сотни и выпорхнула на улицу. М-да, похоже, во мне открылся новый талант – всех удивлять. Степнов посмотрел заинтересованно, когда моя белокурая голова вынырнула из толпы людей, только абсолютно не с той стороны, откуда он ждал. Да, я такая… Леха же приплелся, низко опустив голову. Не могу сказать, что он был удивлен, увидев меня уже в точке Б, скорее, он вообще был удивлен. Когда все подошли, Степнов решил сжалиться над нами бедными и разрешил распоряжаться концом вечера на свое усмотрение. Все тут же разбежались. Людка с Димкой куда-то пошли. Походу, у них действительно что-то есть, потому что Люда так вцепилась в Димкину руку, что даже клещами не оторвешь! Парни решили пойти в бар. Меня тоже приглашали, только я отказалась. Плохая перспектива провести вечер с сильно подвыпившими пацанами. Как-то вдруг, я и сама не заметила как, мы остались вдвоем с моим инструктором. Я уже хотела поддаться порыву и в очередной раз придумать какую-нибудь отговорку и сбежать, как услышала его голос. - Ты сегодня молодец! - я обернулась и встретилась с ним взглядом. Он стоял и легко улыбался. – Не думал, что ты уйдешь от Яковлева. - Ну, он просто сегодня не выспался, - попыталась отговориться от него я. Меня уже не бросало то в жар то в холод в его присутствии, но легкий дискомфорт все еще чувствовался. - Слушай… - начал он как-то не очень решительно, - что-то есть так хочется. Может, поедим? – его глаза смеялись. Я не знаю, что владело мной в тот момент. Может, чувство только что вырванной победы, может, какой-то непонятный даже мне кураж, но я одними губами тихо-тихо прошептала «Давайте». Учитывая свою прежнюю реакцию на любые предложения Степнова остаться тет-а-тет, это было уже смело. - Куда пойдем? Выбирай! – его улыбка стала шире и более открытой. Так… Мой мозг судорожно работал. Я еще не до конца осмыслила, что согласилась посидеть с ним где-то в уединенном месте. Стоп! А кто сказал об уединении? Где у нас больше всего народу? Я хитро улыбнулась. - В Макдональдс! – уверенно заявила я. - Куда? – казалось, его изумлению не было предела. Глаза расширились, рот скривился. Степнов, «она всех вечно удивляла, такая уж она была!» Когда первый шок и негодование прошли, я услышала раскатистый смех. На нас даже люди начали оборачиваться, а я все стояла, так же уверенно смотря на него, и ждала ответа. - Ну, ладно, в Макдональдс, так в Макдональдс. Пойдем, Кулемина!
AnyaNuta: До Пушкинской дошли пешком. Люблю гулять по вечерней Москве. Мы шли молча. Виктор Михайлович брел рядом, иногда задевая предплечьем мое плечо, когда какой-нибудь неосторожный прохожий ненароком толкал его или меня. Каждый раз при соприкосновении, даже таком легком, меня накрывала волна неизведанного доселе чувства. Моя голова, уже по привычке, была опущена, лицо перманентно заливал нездоровый румянец. А еще я немного ругала себя за то, что приняла его предложение. Мы дошли до Макдональдса. Ну, как я и думала, народу полно! Я огляделась по сторонам. То, что мы не сядем в знании – было ясно, как белый день. Вечер пятницы, что может быть лучше для прогулок и посиделок? Прилегающая площадь была заполнена народом. Я перевела взгляд дальше. Нет! Туда я точно не пойду. Там, вдали, скрытый от моих глаз густыми деревьями, находился памятник Грибоедову. Звучит, конечно, романтично - посидеть там вдвоем. И только немногие знают, что это местечко приглянулось представительницам сексуальных меньшинств. Я сама-то узнала об этом случайно. Просто однажды гуляла с двумя подругами, ну и забрели ненароком. На меня в моих вечных джинсах и с рваной стрижкой как-то сразу начали недвусмысленно поглядывать. Видать, за свою приняли… Мы вошли внутрь. Очередь была, мама дорогая. Ну, что делать? Встали… Я чувствовала себя весьма неловко. Степнов стоял и просто смотрел то на меня, то на людей рядом, ничего не говоря. Я тоже молчала. Вот так, вроде бы и вместе, а вроде бы и нет… Так и провели примерно пятнадцать минут, пока не подошла наша очередь. - Здравствуйте! Кушаете в зале или вам с собой? – отрапортовала маленькая прыщавая девушка в больших очках с крупными линзами. - Бодрый вечер, - на автомате произнесла я, - Будьте любезны с собой: чизбургер, шесть нагетсов с кисло-сладким соусом, колу-лайт ноль четыре безо льда и шоколадное мороженое, - это моя фраза. Заученная годами. – А Вы что будете? – отошла от кассы, уступая место моему инструктору. Степнов стоял немного в замешательстве. Пока я делала заказ, заметила, что он с интересом разглядывает таблички с меню. Вид у него был, как будто он чувствует себя не в своей тарелке. А где-нибудь в кафе я бы чувствовала себя так же. - Мне то же самое, что и девушке, только без мороженого, - наконец нашелся он. Прыщавый лупоглазик монотонным голосом повторила наш заказ и вынесла приговор Виктору Мхайловичу, который составил двести девяносто пять рублей. Пока девушка суетилась, собирая еду в бумажные пакеты, я заметила, как играет улыбка на лице моего спутника. Наконец, подхватив готовые кульки в руки, мы двинулись к выходу. - Что вы улыбаетесь? – спросила я, когда от Макдональдса осталась только крупная желтая буква, маячащая за нашими спинами, а мы двигались по аллее прямиком к памятнику Грибоедову. - Да так… Просто подумал, что ты очень удобная девушка, Кулемина! – уже не сдерживая смеха, произнес он. - Давайте сюда, - я указала на скамейку, с которой как раз поднималась очередная попавшаяся на нашем пути парочка, - Это как прикажете понимать? - Ну как же… - мы сели и начали разворачивать кульки с едой, - Ужин с тобой обошелся мне в без малого триста рублей. Не помню, когда такое было в последний раз, - и он отпил колы. - Ну, а что в этом плохого? – спросила я, тщательно пережевывая нагетс, щедро сдобренный соусом. - Ничего плохого, - протянул он, - Просто непривычно. Я не нашлась, что ответить. Да, признаться честно, не очень-то и хотела отвечать. Так и просидели какое-то время, жуя фаст-фудовскую еду. Когда же я принялась поглощать свое любимое сливочное мороженое, обильно политое горячим шоколадом, то заметила на себе пристальный взгляд Виктора Михайловича. - Лен, скажи, почему ты меня избегаешь? – его голос был настолько серьезен, а вопрос настолько неожиданным, что я невольно поперхнулась. Воспользовавшись своим новым умением обманывать и притворяться, я кашляла гораздо дольше, чем того требовала физиология. Только и это не помогло, поэтому, так и не придумав ответ, я просто отмалчивалась, ковыряя пластмассовой ложкой мягкую кашу в стаканчике. - Ты можешь внятно мне объяснить, что происходит? – он говорил все так же ровно, но интуитивно я чувствовала, что Степнов поддавливает больше. А как я ему могла внятно объяснить, если я даже сама себе не могу внятно? Собралась, взяла себя в руки и с непроницаемым лицом четко произнесла. - Виктор Михайлович, вы, наверное, ошиблись. Все в порядке. Опять повисла долгая пауза. И только после его тяжелого, какого-то настоящего вдоха, до меня донесся звук его голоса. - Молодец, Кулемина. Считай, что за экзамен по вранью у тебя пять. Автоматом. Когда я, наконец, смогла оторвать глаза от стаканчика, в котором красовалось талое, окрашенное в коричневый цвет молоко, на скамейке я сидела одна.
AnyaNuta: После того случая мы со Степновым встречались исключительно на занятиях. Да уж, его выдержке можно было только позавидовать. Если бы я не знала о том нашем разговоре у Макдональдса, то мне бы и в голову не пришло, что я чем-то отличаюсь от всего своего курса. А я отличаюсь? Мы обучались уже два с половиной месяца. За это время я научилась тому, чего не смогла бы осилить сама за всю свою сознательную жизнь. Нас уже нельзя было назвать новичками. Мы были без пяти минут тайные агенты. Наш полк, к счастью, не понес больше потерь. Все девять человек продолжали постигать премудрости и тайны этой интересной и захватывающей профессии. И, как я и думала, Людка и Димка действительно были парой. Во всех смыслах. А Леха Яковлев после своего неудачного преследования, вопреки всем моим мыслям о том, что он будет ненавидеть меня, наоборот проникся уважением. Это, бесспорно, льстило. Как-то вечером в мою комнату постучали. Я отложила томик Gone with the wind (обожаю образ Рета Батлера) и пошла открывать. На пороге стоял Яковлев. Признаться, я удивилась. Уже хотела пригласить его войти, как он сказал, что меня вызывает к себе главный. Главным мы называли Юрия Львовича, бывшего агента (хотя, бывших агентов не бывает), а сейчас руководителя данного учебного заведения. Передернув от неожиданности плечами, я кивнула Лехе. В полной уверенности, что я что-то завалила или где-то накосячила, я буквально плелась по коридору. Потом, подумав, что перед смертью не надышишься, ускорила шаг и уже буквально подлетела к кабинету Юрия Львовича. Я постучала и, услышав громкое «Войдите», надавила на ручку. В кабинете сидели двое. Главный, как и полагалось ему, восседал в высоком кожаном кресле. У стены на диване с весьма задумчивым лицом сидел Виктор Михайлович. Я застыла у двери, ожидая приговора. - Проходите, Лена, присаживайтесь, - Юрий Львович указал жестом на стоящее рядом с его столом кресло. Я двинулась и села. Да, положение не очень удобное, Степнов скрылся из поля зрения. - Лена, вы – одна из лучший студенток курса, - начал главный поставленным голосом, - вы хорошо справляетесь с поставленной перед вами задачей, придумываете новые решения. Поэтому мы посовещались и решили, что вы вполне можете подойти нам. Он перевел взгляд на Степнова. Сначала я подумала, что тоже стоит оглянуться, но потом решила, что, наверное, это будет не совсем правильно. - Понимаете ли, Лена, - передо мной на столе появились две фотографии, - это Андрей и Екатерина Захаровы. С виду вполне безобидная семейная пара. Но только немногие знают, что они нелегально занимаются перевозкой урана в Европу. Мы вычислили их совсем недавно. Но они – профи. Поэтому почувствовав, что запахло жареным, легли на дно. Мы уже вышли на их след, осталась только техническая часть, которая займет порядка трех недель. Но все осложняется тем, что про них пронюхали коллеги из Штатов, - он так забавно произнес слово «коллеги», что я еле смогла сдержать улыбку. - Нам повезло, - продолжил Юрий Львович, - что у них нет таких же снимков, а есть только описание. Зная, какие осторожные наши КОЛЛЕГИ, мы уверены, что какое-то время они не пойдут на контакт с Захаровыми, а просто понаблюдают. Под словом «понаблюдают» я имею ввиду - будут следить, понатыкают жучков и камер в их квартире, поставят телефон на прослушку. Вы улавливаете нить моего рассказа? Он пристально посмотрел на меня. Я кивнула, а затем, помедлив, спросила. - А как же коллеги из США будут следить за Захаровыми, если они легли на дно? Главный довольно улыбнулся. - А вы догадливая, Елена. Посмотрите внимательно на фото, никого не напоминает? Я присмотрелась. Мужчине было лет тридцать – тридцать пять, темные, слегка вьющиеся волосы, голубые глаза. Девушка – явно моложе его, блондинка со стрижкой, глаза зеленые. И тут меня осенило. Забыв обо всех нормах приличия, я судорожно повернулась к Степнову и наткнулась на его глубокий взгляд. - Вы с Виктором - идеальные кандидатуры на эти роли. Полностью подходите под описание, хорошо играете… Правда, Виктор был немного обеспокоен тем, что вы еще не были ни на одном задании. Лен, скажите честно, как вы сама думаете, вы справитесь? Я нервно сглотнула и попыталась собраться с мыслями. Безусловно, мне хотелось уже перестать играть в куклы и войти в настоящую игру. Но с другой стороны, играть вместе с Виктором Михайловичем… Хотя, если подумать, он всегда будет рядом и если что, сможет жестом или взглядом подсказать, что я что-то делаю не так. Это, конечно, преимущество. Но ведь придется находиться с ним в одном закрытом пространстве. Это, конечно… Я не знаю, что это. - Я справлюсь, - четко заявила я после еще нескольких мгновений раздумья. Я даже не услышала, просто спиной почувствовала, как облегченно выдохнул Степнов. - Вот и славно! – заключил главный. – Вы начинаете с пятницу. По нашим данным, Американцы вплотную займутся операцией в следующий понедельник. Я хочу, чтобы спектакль уже шел полным ходом, когда они зачешутся. Учитывая то, что была среда, мне оставался ровно один день, чтобы свыкнуться с новой ролью.
AnyaNuta: Я вышла из кабинета главного, все еще до конца не осознав, на что только что подписалась. Мне придется жить с Виктором Михайловичем в одной квартире, изображая семейное счастье. Как я планировала это делать? Да никак я не планировала! Пересекаясь на базе, я и десяти минут не могла провести с ним наедине, а тут жить! Хотя, я же буду вовсе не я, а Екатерина Захарова… А он – Андрей. В принципе, утешительного немного. Я буквально летела по коридору, боясь ненароком наткнуться на Степнова. Что ему сказать я не знала еще со встречи в Макдональдсе. Добежав до своей комнаты, я нырнула в дверь и спряталась за нее, как будто за мной кто-то гнался. Рухнув на кровать в надежде привести мысли в порядок, я тут же подскочила. Так оно и есть. Под попой лежали «Унесенные ветром» в оригинале. Я рассматривала потертую обложку, как будто впервые видела. Вот мудрая ты баба, Скарлетт! Совершенно правильно! Ну зачем забивать себе голову сейчас, когда полно эмоций, когда все равно ничего путного не придумать, если можно завтра обо всем подумать на свежую голову? В который раз решив, что совет от миссис О'Хара - Батлер проверен годами, я открыла книгу на том месте, где меня прервал Яковлев и погрузилась в чтение. У меня осталось всего два вечера перед тем фарсом, который предстояло разыграть перед Американцами. Могу я хотя бы один полностью посвятить себе любимой? На следующий день, в четверг, поднявшись на завтрак, я ощутила доселе незнакомое мне чувство – я уже скучала по Улею, зная, что придется его на какое-то время покинуть. И если раньше я отдала бы голову на отсечение, утверждая, что причина столь странной ностальгии Степнов, то сейчас я точно знала, что и само это место стало мне очень дорого. Быстро собравшись, я направилась в столовую. Есть не очень хотелось, поэтому я ограничилась кукурузными хлопьями с молоком и чашкой кофе. Если честно, вообще не представляю свою жизнь без кофе. Без утренней дозы я не то, что не агент, я – не человек! Лениво пережевывая размякшие хлопья, я невольно задумалась о завтрашнем задании. С одной стороны, это шанс проявить себя, с другой, если я ударю в грязь лицом, на всей моей дальнейшей карьере можно будет смело поставить жирный крест. Одно было очевидно – с какой стороны ни смотри, это самое тяжелое испытание, которое мне доводилось выдерживать. Я так увлеклась своими мыслями, что даже не заметила, как к моему столику кто-то подошел. - Можно присоединиться? – услышала я такой знакомый голос. Подняла глаза и увидела Виктора Михайловича, стоящего с подносом еды. Вообще-то, у меня всегда вызывают умиление люди, идущие с подносом к столу. Сама не знаю почему, но у меня так… А Степнов даже в этой нелепой ситуации был настолько уверен в себе, что мне оставалось только слабо кивнуть и придвинуть поближе к себе тарелку, освобождая место. Первые несколько минут я просто сидела, даже не шевелилась. Не очень-то удобно подносить ложку ко рту, когда у тебя руки трясутся! - У тебя кофе остывает, - он указал пальцем на мою чашку и криво усмехнулся. А я только, как полная идиотка, проследила взглядом за его пальцем. - Волнуешься? – спросил Степнов неожиданно очень серьезно, без единого намека на издевку. Наверное, это был вопрос наставника своему подопечному, которому предстояло выдержать тяжелое испытание. - Немного, - честно ответила я и посмотрела на него. Мужское лицо вмиг стало мягким, голубые глаза излучали тепло и поддержку. - Это ничего! Знала бы ты, что со мной было перед первым заданием… - А почему вы выбрали меня? – не дала я ему закончить. - Я не выбирал, а порекомендовал, - поправил Виктор Михайлович, - Понимаешь, - мне в приказном порядке сказали заняться этим делом. Ну, ты же видела фотографию. Действительно типаж один. А вот с девушкой была проблема. Слишком молоденькая. Мы искали подходящую в двух предыдущих выпусках, но никто не подходил под описание. Все блондинки срезались на пол дороги, - хмыкнул он. - Понятно… - сказала я, сама не зная, что именно мне было понятно. Просто надо было что-то сказать, а что… - Лена, посмотри на меня, пожалуйста, - попросил он, отставив недопитый кофе. Я подняла глаза. Меня встретил пытливый изучающий взгляд. - Лен, ты отнекиваешься, но я печенкой чувствую, что что-то не так. Я уже не прошу тебя рассказать, что это. Я просто прошу тебя контролировать себя, чтобы это «что-то» не повредило выполнению задания. Если тебя как-то простимулирует то, что скажу, то можешь считать, что это твой выпускной экзамен. Справишься – ты агент, нет… - он не закончил и, продолжая удерживать меня взглядом, поднялся со стула и, не спеша, ушел. Я, кажется, упоминала, что мне оставалось всего два вечера до спектакля с семейной идиллией? Так вот, я ошиблась. Как выяснилось позже. Вечер был один, и провела я его с книжкой в руках. Сегодня я уже собиралась пойти сдаваться Степнову. Ну, в смысле, начать репетиции, пройти инструктаж, выслушать последние напутственные слова. Короче, собралась и пошла. Не успела я и дверь открыть, как обнаружила на пороге своего инструктора с сумкой наперевес. - Ну что, агент, готова приступить к выполнению задания? – радостно спросил он. - Как приступить? – не поняла я, - Завтра же приступаем… - Завтра уже полноценное действие, а сегодня приступаем, - объяснил он мне, как ребенку, - Вещи-то собрала? - Собрала, - я головой кивнула в сторону стоящей у двери сумки. - Ну, - он, подвинув меня, просунул руку и ухватился за ручку сумки, приподнимая ее, - тогда пошли! Я молча последовала за ним, пребывая в тихом ужасе. Морально я настраивала себя только на завтра, пополняя скрытые резервы своей эмоциональной выдержки. А тут такой облом! Как будто обухом по голове шарахнули. На негнущихся ногах я плелась за Степновым. Прошли коридор, вышли на улицу. Все так же молча, я села в машину. Виктор Михайлович загружал сумки в багажник. В зеркало заднего вида я могла видеть только руки и кусок мускулистого торса. Господи, Кулемина, угораздило же тебя так вляпаться! Отведя взгляд в боковое окно, я протяжно выдохнула. Услышав, как хлопнула крышка багажника, а следом за ней и водительская дверь, даже не повернулась. Не могу сказать, что ехали мы долго. Нет, в общей сложности минут сорок. Но для меня эти сорок минут тянулись, будто сорок веков. Я, хоть и старательно отворачивалась, но все равно замечала, как сильные руки крепко сжимали руль, как красиво изогнутые, слегка припухлые губы кривились в усмешке, когда мой инструктор обставлял на дороге очередного любителя экстремальных видов спорта. Черная неприметная машина подъехала к такому же неприметному многоэтажному дому. Практически одновременно вышли из автомобиля, Степнов вытащил сумки, а я, тяжело вдохнув и выдохнув, пошла к подъездной двери. Мы молчали вплоть до того момента, как за нами захлопнулась входная дверь. - М-да, нарядно Захаровы проживают… - протянул Виктор Михайлович, ставя сумки в угол коридора. Я оглядывалась по сторонам. А что, действительно неплохо! Хорошая трешка в девяносто с лишним квадратов, большая кухня, просторный коридор. Уютненько так, знаете ли… - Ну что, Катюха, давай располагаться! – поддразнил он меня. Услышав имя, с которым мне предстояло жить неопределенный срок, я невольно поежилась. Но, решив поддержать непринужденность Степнова, вторила ему. - Как скажешь, Андрюха! Мы рассмеялись. Неожиданно и одновременно. Мы смеялись всего несколько секунд, пока я не осеклась. Осознание того, что мы впервые что-то сделали вместе, что впервые я забыла, что он рядом и просто отпустила себя, пусть так на мало, но это было, ворвалось в мое сознание. Странно, но в эти секунды мне было хорошо. Мой инструктор, а теперь уже и партнер, заметил мое смущение. Надо же, а он неплохо научился меня читать. Просто подхватил сумки и прошел в комнаты, позволяя мне прийти в себя в одиночестве. Спасибо! Только, если он так хорошо чувствует меня, не станет ли это опасным? Так, ладно, Ленка, пора отбрасывать все посторонние мысли. Сейчас ты – Катя Захарова – жена Андрея Захарова. И, как любящая супруга, должна тащить свой зад на кухню и готовить мужику ужин. Вот, блин, приплыли. Хотела быть агентом, а вышла кухарка…
AnyaNuta: Я приготовила нехитрый ужин. Поджарила мясо, которое нашла в холодильнике в размороженном виде и нарубила салат. Ну, я же не шеф-повар, в конце концов! Как ни странно, Степнов оказался очень благодарным кормящимся. Уплетал все за обе щеки. Может, просто проголодался? А мне наоборот кусок в горло не лез. Но, через силу я все-таки заставила себя съесть немного салата. Все мои мысли были заняты не одой, а человеком, который с таким аппетитом поглощал эту самую еду. Его лицо выражало такое удовольствие от самого процесса, что я невольно залюбовалась. Вот он отрезал кусок мяса, подцепил его вилкой, поднес к губам, губы обхватили вилку и… Я вздрогнула от какого-то звяканья. Степнов поднял непонимающий взгляд. А, это я нож уронила. Вот идиотка! Лена, ну же, хватит сидеть, как мраморное изваяние. Ну наклонись же и подними этот чертов нож! Мой инструктор, поняв, что я нахожусь в глубоком ступоре и выходить из него, похоже, не собираюсь, сам наклонился и через доли секунды положил предмет столового прибора на край стола. Виктор Михайлович поднялся, залез в холодильник и на какое-то время вышел из поля моего видения. Через несколько секунд снова появился передо мной, ставя на стол рюмку и наливая в нее коньяк. - На, выпей и успокойся, - сказал он, придвигая мне рюмку, - Не надо так нервничать! Все будет хорошо. Просто живи, как обычно, с той лишь оговоркой, что ты – Катя. Я дрожащей рукой взяла алкоголь и залпом выпила. Действительно, нужно успокоиться… - Лен, - как-то особенно задумчиво произнес он, - ты уверена, что готова? Еще не поздно все переиграть… Я ошарашено уставилось на Степнова. Что значит переиграть? Это как это, переиграть? - Так ведь нет никого, кто может подойти под описание… - выдавила из себя такое банальное оправдание. - Не знаю я, Лен… - он пристально посмотрел на меня. Я, подстегиваемая возможным отказом от моих услуг, встретила его взгляд открыто и смело. – Но в таком состоянии тебя тоже под камеры выпускать нельзя. - Я готова! – уверенно заявила я. Степнов так и продолжал впиваться в меня глазами. Безумно стесняясь и робея под таким откровенный прощупывающим взглядом, я все же нашла в себе силы и так же отвечала ему. - Как скажешь, - резюмировал он. Поднялся, уже собирался выйти из кухни, но так же спонтанно обернулся. - Спасибо за ужин. Вкусно готовишь, Кулемина… Я осталась одна. Щеки тронул легкий румянец. Это был комплемент? Скорее всего, да. Я постаралась прислушаться к своим ощущениям. Ну, что скрывать, мне приятно. Оставшийся вечер прошел по разным комнатам. Я на кухне мыла посуду и размышляла над тем, чем питаться завтра, а Виктор развешивал нашу одежду в шкафу так, чтобы не возникало подозрений, что она принадлежит вовсе не Захаровым. Когда часы показывали половину первого, я поняла, что тянуть больше нет смысла. Потрясла головой, прогоняя залетные и ненужные в этой ситуации страхи и мысли, и улыбнулась сама себе. - Ну что, Эндрю, спать ложиться пора! – немного с наигранным задором проговорила я, опираясь о дверной косяк комнаты. - Катрин, - так же наигранно отозвался Степнов, - ну как я могу отказать, если дама настаивает? Опять повинуясь какому-то непонятному чувству мы засмеялись. Опять вместе. Странно… Удивляюсь сама себе, но мне понравилась эта игра. Просто ни к чему не обязывающий флирт… Что? Флирт? Только в спальне с меня сошел задор. Все произошло так быстро и резко, что я даже не успела опомниться. Вот только что мы еще смеялись и шутили, а тут – бац, и я снова зажата и смущена. Степнов с интересом посмотрел на меня, подошел, заглядывая в лицо, и мягко произнес: - Лен, я могу лечь в другой комнате, или на полу… Но лучше начать репетировать сейчас, чтобы потом выглядело натуральнее… В голове со скоростью реактивного двигателя проносились мысли. Что ему ответить? Если я откажусь от ночи в одной кровати – он только укрепится в мысли, что я не готова к заданию. А мне это надо? Мне этого не надо! Мне потребовалось несколько секунд, чтобы взвесить все «за» и все «против» и сквозь зубы выдавить из себя хоть что-то. - Репетиции – дело хорошее. - Ну, вот и славно! – констатировал Виктор Михайлович, добродушно улыбаясь, - Не бойся, Кулемина! Приставать к тебе не буду. Он хмыкнул. Что же, хорошо, что хоть кому-то весело. А вот мне совсем не до веселья! - Виктор Михайлович… - начала я, сама не зная точно, что хочу сказать. Нужно было хоть как-то объяснить свое состояние, но вот в голову, как на зло, ничего не лезло. - Виктор, - перебил меня мой инструктор, - и давай на «ты». Уже практически коллеги. Степнов многозначительно приподнял бровь. Может, стоит переименовать его мысленно в «моего партнера»? - Ты что-то хотела сказать? – отвлек он меня от раздумий. Судорожно вспоминая, что именно я хотела, и, наконец, вспомнив, что ровным счетом ничего, я прикинулась дурочкой. - Я? – сделав удивленные глаза, произнесла, - Я уже не помню… - Ну, давай тогда укладываться, а то поздно уже. Он подошел к большой двуспальной кровати и снял покрывало. Цветастое постельное белье было идеально выглажено. Почувствовав, что внутри опять все начинает клокотать, я несколько раз глубоко вдохнула. Вдохнуть-то вдохнула, а вот выдохнуть не получилось. В тот момент, когда я собиралась завершить дыхательные упражнения, Степнов, повернутый ко мне спиной, стянул через голову футболку, обнажив мускулистую крепкую спину. Я так и стояла, не дыша, но, чувствуя, как лицо заливает густая краска. А ему все было нипочем. Не успела я от этого оправиться, как его джинсы упали на пол. Увидев ягодицы, туго обтянутые узкими боксерами, я уже не могла себя контролировать. Сорвавшись с места, я пулей вылетела из спальни. Вбежав на кухню, даже не задумываясь оглядеться по сторонам, я открыла кран с холодной водой и жадно начала глотать противную воду из московского водопровода. Ну что со мной не так? Почему я так реагирую на него? Обычный человек, такой же, как и миллион других… - Лен? – донесся до меня голос моего новоиспеченного партнера, - Что случилось? Блин, надо срочно что-то придумать. Если он войдет сюда в одних трусах, я умру от стыда! - В горле запершило, - крикнула я в ответ, - Вышла воды хлебнуть… Еще немного помявшись на кухне, я решительно двинулась в сторону спальни. И в правду, что за детский сад развела? Прям как гимназистка какая-то в восемнадцатом веке! Молясь, чтобы Степнов уже лег в кровать и не маячил передо мной в своем белом нижнем белье, я несмело вошла. Он действительно уже был под одеялом и вопросительно смотрел на меня. - Все хорошо? - Да, - соврала я, - внезапный кашель. Я подошла к шкафу и выудила из горы одежды свою безразмерную футболку, которую специально взяла для сна. - Выключите свет, пожалуйста, - отворачиваясь, чуть слышно произнесла я. Дотянувшись рукой, он хлопнул по выключателю, и комната сразу же погрузилась во мрак. - Во-первых, мы вроде бы на «ты» перешли, а во-вторых, перед камерами тоже стесняться будешь? Не собирался я тебя разглядывать! – даже в темноте я чувствовала, что он улыбается. - Во-первых, - начала я, снимая одежду и укладывая ее на стул, - я забыла, а во-вторых, будем избегать таких моментов под камерой. - И то верно… - донеслось до меня. Я уже переоделась и сейчас была в футболке практически до колен. Помявшись пару секунд, я все же двинулась к любезно оставленной для меня половине кровати. Я легла на самый край, аккуратно прикрылась одеялом и замерла. - Ну, спокойной ночи, Катюха! – устало произнес Степнов, поворачиваясь ко мне и кладя руку на меня поверх одеяла. Дыхание перехватило. Боясь пошелохнуться, я только промычала что-то более-менее утвердительное и зажмурилась. Сколько так я пролежала, сказать трудно. Я отчетливо помню, как дыхание Виктора стало ровным. Он заснул. А я все так же лежала, до боли зажмурив глаза. А потом сознание уплыло и я провалилась в дремоту.
AnyaNuta: Утро пятницы началось со звука грохочущей посуды на кухне. Я точно знала, что Американцы нас не снимают, руководство операции нас предупредило бы. А вот Русские наблюдают. Наши наблюдают. И камеры по всей квартире стоят, даже спросонья я заметила пару штук. Сегодня для меня был важный день. Сегодня должно было решиться, подхожу ли я на роль Екатерины Захаровой. Решив оттянуть начало своего экзамена еще на чуть-чуть, я перевернулась на другой бок. Вторая половина кровати была пуста, Степнов чем-то занимался на кухне. Неужели завтрак готовит? Это что, ответ на вчерашний ужин? Времени показать себя у меня было до вечера, потому что вечером мы с Виктором должны были снять все камеры и вынести на крышу дома, откуда их должны были забрать люди Компании. А пока нужно было играть роль. Не успела я додумать эту мысль до конца, как услышала звонкий голос партнера. - Заюша, вставай! Завтрак уже готов. Мне даже не нужно было смотреть на него, чтобы понять, что в данную минуту он заливается смехом. Тоже мне, Заюша… Я тебе покажу Заюшу! Я быстро поднялась, залезла в шкаф и выудила оттуда большой махровый халат. Накинула на себя и туго завязала. Босиком протопала по коридору на кухню. Старалась особо не шуметь, чтобы насладиться эффектом неожиданности. Остановилась в проеме кухни и оперлась о косяк. - ПишУта, ну что ты раскричался? О, да! Это стоило того! Его лицо, когда он повернулся ко мне, изображало такое неподдельное удивление и негодование, что я невольно улыбнулась. Моя маленькая победа! Впервые мне удалось вывести Виктора на эмоции. Его губы плотно сжались. По-моему, прозвище ему не очень понравилось. - Садись, завтрак остывает! – как-то неприкрыто нервно ответил он. А мне что? Мне весело! Я на победной волне. - ПишнЯ, ну что ты такой смурной? – я подошла ближе и, заглядывая в его глаза, широко улыбнулась, демонстрируя свои лидерские задатки. - Ешь! – сказал он таким тоном, что улыбка резко сползла с моего лица. Я молча села за стол и принялась поглощать остывший омлет. Наверное, было вкусно, но я так расстроилась, что даже не заметила, как тарелка опустела. После завтрака Виктор вроде бы оттаял, даже разговаривать со мной начал. Какие-то бытовые темы, но это же все равно разговор! Вечером, где-то в начале седьмого, у Виктора зазвонил телефон. Абсолютно несодержательный разговор, после которого он начал снимать камеры. - Что они сказали? – подошла я к нему, принимая камеру, которую он уже успел открутить от потолка. - Что все в порядке. Ты утверждена и начинаешь работать, - отозвался он и снова замолчал. По всей квартире мы насчитали порядка двенадцати мини-камер. Сложив их в обычный пакет, я открыла Степнову дверь, чтобы отнести все это добро на крышу. Хотела уже двинуться за ним, но он жестом остановил меня и, сказав «Я сам», и двинулся в подъезд. Несколько минут его отсутствия прошли как несколько часов. Где-то я провинилась, а где, понять не могла. Неужели он так обиделся на невинную шутку? Он молча вошел в квартиру и, заметив меня сидящей на кухне, двинулся в комнаты. Я подорвалась и помчалась за ним. - Что происходит? – влетела я, словно фурия, в комнату. Степнов устало окинул меня равнодушным взглядом. - Что? – в нетерпении бросила я. - Задай этот вопрос себе… - он сел на кровать и откинулся на подушку. - Я не понимаю… - разведя руки, подкрепила жестом свои слова. - Ах, не понимаешь? - вскинул он вверх левую бровь, - Девочка, ты так заигралась, что уже вообще фильтровать не можешь! Заруби на своем милом носике, что я тебе не соперник. У нас разные весовые категории. Поэтому все то, что ты продемонстрировала с утра – это просто детский лепет. Я даже не нашлась, что сказать. Ведь он был прав! Я так увлеклась своими чувствами к нему, его на меня влиянием, что совсем и забыла о том, что, возможно, ничего для него и не значу… А если не значу, то такой смысл мериться силой? К тому же, если результат заведомо известен… Неожиданно, великое чувство стыда пронзило меня, и я закусила губу, чтобы от обиды на себя и свою дурость не разреветься. - Это ведь было в первый и последний раз? – заметив мое состояние, он поднялся с кровати, подошел ко мне и, как маленькой, приподнял лицо за подбородок, заставляя посмотреть на него. Я только утвердительно покачала головой, не в силах и слова сказать. - Ну, вот и славно… - выдохнул он, и меня обдало теплый дыханием. Прикрыв глаза, я старалась запомнить это ощущение. Кто я для него? Да просто ученица, которая что-то может и что-то умеет. Не тупая и не без способностей. Удобный материал, из которого может получиться неплохой агент. А я уже напридумывала себе белую сказку. Вот дура! - Провинившийся моет посуду! – заговорчески прошептал он мне на ухо. Вот тебе и белая сказка… Была кухаркой, а теперь еще и посудомойка… А что делать? Провинилась! Я угрюмо поплелась на кухню, провожаемая довольной улыбкой Виктора.
AnyaNuta: Суббота и воскресенье прошли более или менее спокойно. Еще в пятницу вечером я заметила, что холодильник хоть и был полон, еда в нем уже не была пригодна для употребления. Поэтому весь субботний день был посвящен поездке в супермаркет и выбору самых лучших продуктов. Все-таки приятно, когда ты можешь не ограничивать себя в средствах, точно зная, что за банкет платишь не ты. Компания все расходы брала на себя. Что же, раз не я банкую, значит можно и пошиковать! Виктор поехал по каким-то делам… Интересно, конечно, куда он намылился, но, это его жизнь и я к ней не имею никакого отношения. Меня только сейчас посетила мысль, что он может быть несвободен. Может, даже девушка у него есть… А я тут со своими неоформленными притязаниями. Набрав полную тележку разных вкусностей и расплатившись на кассе, я загрузила все это добро в багажник и поехала в квартиру Захаровых. М-да, в Москве день пройдет за зря, если ты не проторчишь пару часов в пробках. А мне все равно все было в кайф! Я так давно не водила, так давно не посвящала день полностью себе, так давно не была одна, что совсем и забыла, как это может быть хорошо. Просто стоять и ждать, когда же поедет впереди стоящая машина, слушать негромкую музыку, мурлыкая ее мотив себе под нос. До места своего назначения я доехала только во второй половине дня. Оставшийся день решила провести в уборке и готовке. Непривычно мне было в этой квартире, хотелось хоть немного приложить руку к ее обустройству, чтобы самой чувствовать себя уютнее. Степнов заявился, когда я уже начала дремать. Я даже не слышала, как он вошел. Вот что значит профессионал! Поняла, что не одна, только когда почувствовала, что кто-то ложится рядом. Разговаривать с ним не очень-то и хотелось, выяснять, где он был, я не имела права, поэтому просто притворилась спящей. Если учесть, что от правды это было весьма недалеко, изобразить сон было плевым делом. Зато Виктор, как истинный джентльмен, не стал меня будить. В воскресенье глаза я продрала только в начале первого. Я вообще соня. К тому же в последнее время пришлось так много переживать и бояться, что организм просто требовал отдыха. Поднявшись с кровати и натянув уже привычный для меня халат, я прошла на кухню. Виктора дома не было. Ну что же, это только укрепляет намеченный план моего дальнейшего поведения. Я заглянула в холодильник. Несмотря на сверкавшую чистотой кухню, такую, какой я ее оставила вчера, Виктор все же успел позавтракать. Сковородка с нехитрой стряпней, которую я вчера поставила сюда, чтобы еда не испортилась, говорила о том, что мои кулинарные изыски все же попробовали. И даже посуду за собой помыл. И на том спасибо! Я уже заканчивала завтрак-обед, когда дверь открылась, и через мгновение передо мной возник Степнов с мокрой головой. - Что, встала наконец-то? – он улыбался лучезарной улыбкой. Ну как можно быть таким неотразимым? – Дрыхнешь ты, Кулемина, мама не горюй… Так все жизнь проспать можно! - Было бы что просыпать… - пробурчала я себе под нос, - А почему голова мокрая? – уже громче. - Ну, я же не ты, с утра уже в бассейне поплавал. Три километра намотал! - Прикольно, - таким же бесцветным голосом проговорила я, открывая кран и моя свою тарелку. - Договорились, в следующий раз идем вместе! Там классно, а нам просто необходимо быть в хорошей форме! Да, коллега? – Виктор весело подмигнул мне и вышел из кухни. Вот так вот. Коллега… Всего лишь коллега… А чего ты хотела, дура? Да у такого мужика баб пруд пруди! Что он должен делать, твоих тараканов травить? Он вообще на тебя внимания обращать не обязан! Тоже мне, красотка нашлась. Ни кожи, ни рожи, один рост! В душе зашумела вода, а я все продолжала кипеть. Чтобы хоть как-то успокоиться я прошла в маленькую комнату, которая служила Захаровым, наверное, комнатой отдыха. Маленький раскладной диван, глубокое кресло и огромный стеллаж с книгами. Так, что мы тут имеем? «Заводной апельсин»… Нет, читать про упырей как-то не очень хочется… «Над пропастью во ржи»… Неплохо. Только у меня у самой проблем навалом, подростковых мне только и не хватало для полного счастья. «Унесенные ветром»… Мои любимые… Романтика и любовь – не в моей ситуации. Глаза сами собой перебежали на нижнюю полку. Здесь стояли дешевые покет-буки в мягком переплете. Сразу же отметя Донцовых с Мариниными, остановилась на коллекциях похожих книг. Сидни Шелдон. Нет. Даниэла Стил. Тем более нет. Артур Хейли. А вот это то, что нужно! «Отель» - слишком известно! «Аэропорт» - популярно. «Колеса» - опять романтично. «Вечерние новости» - слишком длинные. Что же я придирчивая такая стала? «Менялы». А это еще что? Пробегая глазами по аннотации, поняла, что именно с этой книгой мне предстояло провести следующие несколько часов. Спустя это самое время, в дверь тихо постучали. Виктор просунул голову в дверной проем. - Лен, ты не забыла? У нас сегодня культурный поход в театр. Забыла ли я? Конечно, нет! Вообще вся эта ерунда с театром была придумана для того, чтобы Американцы смогли, следуя их плану, обработать квартиру. Собственно, именно для этого мы здесь и собрались. Как мне не хотелось вставать с удобного дивана, а работа превыше всего… По крайней мере, для меня. - Сейчас иду, - сказала я, приподнимаясь на локтях.
AnyaNuta: Я собралась достаточно быстро. Не такое уж событие – поход в театр, чтобы надевать все лучшее сразу и наносить на лицо три килограмма штукатурки. В общем, элегантно и просто. Модельные брюки со стрелками мягкого серого цвета, белая рубашка с высоким воротником – стойкой. Молочные мокасины и сумка под цвет. Вот и весь нехитрый наряд. Из косметики только тушь и прозрачный блеск, и то для того, чтобы не обкусывать губы. Выйдя из спальни, я заметила Степнова в коридоре. Он начищал щеткой и без того блестящие черные ботинки. Отражение что ли решил свое увидеть? - Я готова, - сказала я, привлекая внимание Виктора. Он повернулся и окинул меня легким взглядом. - Неплохо, - резюмировал Степнов, натягивая левый ботинок, - Я тоже готов. Классический серый костюм (что же, мы смотрелись вполне гармонично), белая рубашка с расстегнутыми двумя верхними пуговицами ,пиджак, казалось, небрежно накинут сверху, но это придавало какой-то особый шарм. Ну, и эти черные ботинки. Красивый… - Пошли? – вывел он меня из задумчивости. - Да, пошли, - я направилась в сторону двери. - Там внизу,- начал он, преграждая мне путь, - в машине сидят наблюдатели… Так что, «улыбайся мне, как я тебе… Так велела Сусанна». Мы засмеялись. Снова вместе. Наверное, пора уже начинать к этому привыкать. Вот поражаюсь его умению так непринужденно разрядить обстановку! Даже известная цитата из популярного советского фильма в его устах прозвучала по-новому. Степнов открыл входную дверь, пропустил меня вперед, вышел сам, закрыл дверь, несколько раз повернув ключ, и вызвал лифт. На улицу мы вышли с легкими улыбками на лице. Не глядя на припаркованную неприметную машину с затонированными стеклами, прошли к своему автомобилю. Виктор открыл передо мной дверь, затем сел сам, а через какие-то несколько мгновений мы поехали к центру. Смогли припарковаться только, когда уже прозвенел второй звонок. Зато ждать не придется. Буквально вбежали в зал и с третьим звонком заняли свои места. Пятый ряд партера, видно все замечательно, в нос бьет легкий аромат степновского одеколона, на сцене «Пигмалион». Да, конечно, возраст – штука необратимая, и актеры не исключение… И, хоть Яковлева уже далеко не прекрасное юное создание, а Гафт не мужественный творец, все равно, лучше них никто не играет эти роли. Я сидела в полной прострации: ведь, если задуматься, очень похоже на нашу историю. Он – учитель, который, может, и не всему научил меня, но дал очень и очень много; я – ученица, материал, из которого, если правильно слепить, вполне может получиться толк. Жаль только, что конец в нашей истории не такой, как у Бернарда Шоу. Да что я говорю? У нас конца нет, да и истории, по-видимому, тоже. Жалко? Не знаю… Я уже запуталась. Занавес опустился совершенно неожиданно. Антракт. Виктор молча предложил не руку, помогая подняться, и мы, все так же не говоря ни слова, направились в буфет. Зачем народ ходит по культурным мероприятиям? Правильно, пожрать! Народу в небольшом буфете было пруд пруди! Даже еще больше. Налетели на стойку с закусками, как мухи на… Степнов выцепил взглядом два свободных места в самом отдалении и уверенно повел меня к ним. - Что ты хочешь? – спросил, когда я уже устроилась на стуле и нервно озиралась по сторонам. Не люблю я толпу… - Не знаю… Там очередь такая… - я бы с бОльшим удовольствием посидела в зале в удобных креслах. - Подожди, я скоро, - бросил он и скрылся в толпе. Иногда мне кажется, что Степнов обладает сверхъестественными способностями. Он действительно появился быстро, неся в одной руке два наполовину наполненных бокала с пенящейся желтоватой жидкостью, а в другой тарелку с бутербродами. Заметив мой изумленный взгляд, лишь улыбнулся покровительственной улыбкой. - Как тебе удалось? – в моем голосе сквозили нотки искреннего удивления. - Ну, я же супер-агент, - тихо засмеялся он, подсаживаясь ко мне. - Шампанское? – я потянулась к своему бокалу, - В честь чего? - Ну, мы же еще не успели отпраздновать твои успехи! – улыбнулся Виктор, - Так что, сегодня пьем за тебя! Ну вот, я опять смутилась. Лицо вмиг залила краска, глаза забегали по гладкой поверхности стола. - Давай выпьем за самого стеснительного в мире агента под прикрытием, - блин, ну зачем он смеется? – Не переживай, Кулемина, все с опытом придет. А если серьезно, - Степнов поднял бокал, - за твое первое задание! Оставшийся вечер прошел, как в тумане. Шампанское ударило в голову, и мне было хорошо. Помню только это. Домой приехали уже за полночь. Американцы на славу потрудились. Как будто ничего и не тронуто, все на своих местах, как и оставляли. - В… - я осеклась. Вот черт! Дура! – Выпить хочется… - протянула я первое пришедшее на ум. - КАтенок, тебе уже достаточно, - Виктор незаметно перевел дух. Пронесло… - Ну, Андрюш… - я сделала просящую мордочку. - Милая, - господи, я сейчас упаду в обморок. Уже пошатываюсь. Или это алкоголь? – иди, ложись. Я в душ, скоро буду. - Ладно. Уговорил, - недовольно пробурчала я и поспешила ретироваться в спальню. Быстро разделась и, изображая весьма нетрезвую особу, плюхнулась на кровать, накрывшись одеялом с головой. В ванной шумела вода. Под ее шуршание я и заснула.
AnyaNuta: Я проснулась абсолютно разбитой. Голова гудела, перед глазами плыло, во рту сухо. Поганое состояние! Еще и подташнивает… Попытавшись подняться и удостоверившись в бессмысленности этой затеи, упала на подушку, протяжно застонав. Через несколько секунд дверь в спальню противно заскрипела, и на пороге возник Виктор. Посмотрев на меня, он ядовито заулыбался. - Проснулась? – я даже ничего не сказала, просто презрительно уставилась на него. Как он может смеяться, когда мне так плохо? – «Алкоголики – это наш профиль!» - блеснул он очередной крылатой фразой. - Пошел ты… - беззлобно протянула я. - Ухожу, ухожу, - заливаясь смехом, Степнов скрылся из спальни. Блин, что же это меня развезло так? Вроде бы, выпили всего ничего. Какой-то кошмар. На пороге снова возник Степнов, только уже с чашкой кофе. Уловив аромат напитка, я сморщилась. К горлу вмиг подкатила тошнота. - На, - протянул мне чашку, - лечиться будем, – опять эта ухмылочка на лице. - Не могу… - отодвинула я его руку от своего носа. - Понял, тогда тебя лечить буду я, - Виктор присел на край кровати, - Давай, будь хорошей девочкой… - Андрюш, я не могу… - захныкала я. - Мажешь! – улыбаясь, но строго сказал он. Степнов не успокоился, пока не влил в меня всю чашку. Всю, мать ее ети, огромную чашку! Издевается… - Вот и умница! Как себя чувствуешь? – он наклонился ко мне, настолько близко, что я могла уловить тонкий аромат мужского тела, недавно после душа. Блин, от меня, наверное, перегаром за три версты несет! Стыд-то какой! - Не очень… - опять заныла я. Он так трогательно ухаживал, пусть и понарошку, что мне невольно захотелось продлить удовольствие. Может, пить начать? Нет! Решительное и твердое, нет! - Если будешь валяться тут, как овощ, еще хуже будет, - Степнов потянул меня с кровати. Как я ни упиралась, ему все-таки удалось стащить мое бедное, разламывающиеся на тысячи частичек тело. - Давай-давай, поднимайся и блистай! – параллельно с этими словами я ощутила легкий хлопок по правой ягодице. А это еще что такое??? Это брачные игры такие? Вот блин, вляпалась… - Садист… - только и выговорила я и устало поплелась в ванну. Весь последующий день прошел довольно легко, не считая остаточные явления похмелья в виде легкой головной боли и постоянные подколы Степнова. Понятно, что он играл на камеру, я изо всех сил пыталась ему подыгрывать, но каждый раз, когда он зажимал меня где-нибудь в углу, чтобы прикоснуться губами ко лбу или щеке, или просто провести рукой по коже лица, я как будто замирала. Трепеща всем телом, стояла и не могла и пальцем пошевелить, в ожидании, что же будет дальше. Конечно, Виктор чувствовал мое смущение и смятение, и каждый раз, отпуская меня из своих крепких рук, одаривал легкой дразнящей улыбкой, заметной только мне. В конце дня, уже поздно вечером, когда мы собирались ложиться спать, а я расстилала кровать, Виктор обхватил меня сзади за талию и крепко прижал к себе со словами «Не уйдешь!» Поняв, что если после такого я опять что-нибудь придумаю и вывернусь из объятий мужа, это может быть странным, я повернулась в руках Степнова, встретившись с ним глазами. - Катька… - хрипло протянул мой напарник. Это прозвучало так интимно, так… не знаю я как, но у меня невольно подкосились ноги. Вот ведь как играет! Собрав всю волю в кулак, я потянулась к его лицо. Дрожа всем телом, я как можно более увереннее коснулась губами уголка губ Виктора. Мамочка, как же страшно! Он прошелся губами по моей щеке, подбираясь к уху, и еле слышно прошептал: «Молодец!» Это не был поцелуй, но от одного касания его рук, губ до моего лица, у меня по коже бегали не мурашки – слоны! Мы расцепили объятья и, посылая друг другу легкие улыбки, легли в кровать. В эту ночь Виктор крепко прижимал меня к своему сильному телу. А я не спала, просто делала вид. Как можно было уснуть, когда его ладонь лежит на твоей подушке перед твоим лицом, и ты можешь кожей ощутить тяжесть его руки?
AnyaNuta: Следующие два дня прошли без определенных напрягов. Продолжая играть на камеру безмерную любовь, я как-то втянулась во всю эту ситуацию. Перестала вообще замечать камеры, иногда даже забывала вообще об их существовании. Было даже весело. А вот четверг оказался особенным, во всех смыслах. Утро началось уже по намеченному плану. Я проснулась и не обнаружила Виктора рядом. Прислушалась, он как всегда был на кухне. Молодец какой! Кофе, наверное, варит. Я потерла глаза и сладко потянулась. Еще бы немножко поваляться… Но, кофе хотелось больше. Я соскреблась с постели и неохотно натянула халат. Босиком прошлепала на кухню. Так и есть, Степнов склонялся над плитой, следя, когда поднимется коричнево-черная пена. - Доброе утро! – сонно протянула я, плюхаясь на стул. Виктор обернулся и расплылся в улыбке. Какой же он милый, когда так улыбается! - Привет, соня! Кофе хочешь? – я утвердительно кивнула. Хорошо-то как! Сервис, как на курорте… Степнов поставил передо мной ароматную большую чашку. Класс! Весь тень провалялись в кровати, тупо уставившись в ящик. Ничего интересного, но мне было, откровенно говоря, все равно. Просто хотелось ничего не делать. Да и Виктор, как мне показалось, был рад. С ним было так уютно, тепло. Моя голова покоилась у него на плече, а он аккуратно перебирал мои волосы. Я даже пару раз зажмурилась от удовольствия, борясь в желанием замурлыкать в голос. В какой-то момент, в очередной раз распахнув глаза, я поняла, что проснулась. Я уснула у него на плече! Почему-то стало стыдно… - Я, кажется, задремала… - перекладывая голову на подушку, быстро пролепетала я. - Ничего, ты такая миленькая, когда спишь, - опять эта его ехидная улыбочка. Смеется… Он просто подсмеивается надо мной. Ничего не ответив, я только прикрыла глаза. А чего ты, Кулемина, ожидала? Ты он него шарахаешься, как черт от ладана, а он что делать должен? Впервые за долгое время ощутила себя ребенком – маленькой, несмышленой девочкой, которая, повинуясь навеянному Голливудом задору, решила поиграть во взрослые игры. Я даже не успела глаза открыть, просто почувствовала мягкие губы на своих губах. Не знаю, что произошло со мной в этот момент. И то, что везде камеры, и то, что наше с ним проживание в этой квартире – полный маскарад, ушло на второй план. Только голова вмиг закружилась, как несколько дней назад от шампанского, душа ушла в пятки, а в желудке что-то несколько раз сделало сальто. И какая разница, что это не настоящий поцелуй, что я для Виктора всего лишь очередная партнерша по заданию, что для него это значит не больше, чем шкурка от съеденного апельсина! Сейчас все это было не важно! А важным были его губы, которые так нежно прикасались к моим, важным было его дыхание, которое я ощущала так близко, важным был его запах, который заполнил собой все пространство, и важным было его тело, под которым было так уютно. Он оторвался от меня, прерываемые трелью мобильного. Это был личный мобильник Степнова. Звонили с работы. Что могло произойти? Виктор уверенно поднялся и подошел к стулу, на котором валялся его пиджак. Я услышала только слова «да», при ответе на звонок. Чтобы не показывать своей обеспокоенности, я вновь прикрыла глаза, делая вид, что все еще пребываю где-то не здесь. - Кать, - позвал он меня мягко и снова взобрался на кровать. Я приоткрыла глаза, пряча под ресницами свой интерес. - Нас приглашают в клуб. Пойдем? – это его «пойдем» прозвучало очень небрежно, но понимание того, что что-то случилось, заставило меня нацепить улыбку на лицо. - Конечно, пойдем! Сто лет в клубе не была! Собравшись, мы вышли из подъезда и сели в уютную машину. Виктор вел уверенно, но как-то резко. Неужели волнуется? Главный парадокс Москвы – ужасные пробки в четверг! Ну, в пятницу – это понятно, народ на дачи съезжает, по домам отдыха… за город, короче. А в четверг-то куда все прут? Мы толкались часа полтора. От томительного ожидания никто из нас даже слова не мог вымолвить, а у меня еще и голова разболелась. В машине было душно, даже кондиционер не спасал. Я чуть приоткрыла окно, и салон вмиг заполнился совокупным запахом различных выхлопов. М-да, идея была не очень хорошая… Быстро закрыв окно, я исподлобья кинула взгляд на Степнова. Его лицо, казалось, не выражало ни одной эмоции, а вот руки крепко сжимали рулевое колесо, так, что даже побелели костяшки пальцев. Точно волнуется. - Они не сказали, в чем дело? – решилась спросить я. - Нет, сказали, что срочно… - небрежно бросил он мне. Что-то мы явно делали не так, что руководство решило промыть нам мозги прямо посередине задания. Это же рискованно! А вдруг слежка? На оставшемся пути я больше не стала испытывать судьбу и пытаться разговаривать с Виктором. Все равно из него ничего больше не добиться, поэтому будем ждать приговора вместе. И молча. Припарковаться около клуба «Фабрик» оказалось большой проблемой. Машина на машине и машиной погоняет! А я еще по поводу пробок сокрушалась. Парковка – вот главная московская проблема. Оставив автомобиль метров за триста от нужного нам места, мы направились к клубу. На часах было около одиннадцати вечера, «Фабрик» открывался только в полночь, если не было никакого корпоратива. Ну, наши-то главные устроят все, что душе угодно. Здоровые мужики на фейс-контроле даже не остановили нас, только любезно открыли дверь. Вот что значит хорошо проведенная работа! Мы вошли в холл, двинулись дальше. За тонкими перегородками на танцполе было какое-то подобие веселья. Официант, который проходил мимо, увидев нас, махнул рукой в сторону лестницы. Виктор пропустил меня вперед, сам пошел следом. Несколько ступенек, и мы на втором этаже. Еще один официант в кипельно белой накрахмаленной рубашке поздоровался и сказал, что проводит. Мы пошли налево, а по правую руку от нас оставались дубовые столики. Пройдя всего несколько шагов, молодой человек остановился около стеклянной двери, ведущей на террасу и, оставшись в зале, открыл ее, пропуская нас. В углу за столиком сидел Главный. Увидев нас, он жестом пригласил меня с Виктором присоединиться к нему. Мы, все так же молча, прошли и сели. Ну, сейчас что-то будет… - Ну что, здравствуйте! – хмуро проговорил Юрий Львович. Мы, как два китайский болванчика, одновременно кивнули и так же одновременно поздоровались. - Как вам на задании? Не сложно ли? – казалось, он просто подсмеивается. - Все нормально, - отозвался Виктор, решив, как мужчина, взять на себя роль оратора, - работаем намеченный план. - Плохо вы план работаете! – хмыкнул Главный. Мы со Степновым, не сговариваясь, сначала посмотрели друг на друга, а потом стали прожигать глазами и руководителя. - Современные супружеские пары, находящиеся в браке не более пяти лет, по статистике занимаются сексом как минимум два раза в неделю… На несколько минут повисла давящая гробовая тишина. Виктор понимающе кивнул, Юрий Львович пристально смотрел на меня, а я… А я сидела, не зная, что сказать. Меня вообще как будто по голове ударили. Минуты тянулись, а я все молчала. И вот уже две пары мужских глаз были обращены ко мне. - Лена?... – нарушил молчание Главный. - Но… я не могу… - еле слышно произнесла я. - Почему? – спокойно спросил Юрий Львович. - Ну… там же камеры… - двое мужчин в непонимании продолжали буравить меня глазами… Такое объяснение их явно не устраивает. Боже, как же стыдно! - …да и не было у меня никого… Это последняя фраза вообще была еле слышна. Я, борясь с желанием встать и выбежать к чертовой матери отсюда, стыдливо опустила голову. Мамочки, да я сейчас сквозь землю провалюсь! Я не видела лиц мужчин, вообще ничего вокруг не замечала, но потом, как в тумане услышала голос руководителя. - Нет такого слова «не могу», есть такое слово «надо»… Ребята, давайте на чистоту. Мы вышли на след Захаровых. Осталось продержаться совсем чуть-чуть. День-два не больше. Но ваша игра может вызвать подозрения у американцев, а нам этого совсем не нужно, к тому же на завершающем этапе операции. Юрий Львович прервался. Молчание продолжалось до тех пор, пока я не оторвала глаза от своих коленей и не посмотрела на Главного. Мысли в голове путались. Одновременно я думала о том, что сейчас может думать Степнов, и о том, как, наверное, глупо выгляжу. - Степнов! – обратился руководитель к Виктору, - то, что я сейчас услышал от Лены, совсем не вписывается в намеченный план. Но… - он помедлил, - это твоя головная боль. Мне нужна на камерах нормальная семейная пара, большего не прошу. Поэтому, пользуйтесь моментом. У вас вся ночь впереди. А завтра я хочу видеть семью, настоящую! – он так выделил последнее слово, что я закусила от бессилия губу. А потом услышала удаляющиеся шаги начальника, оставившего нас с моим напарником одних. Хотя, после сегодняшнего разговора, я уже не уверена и в этом определении для Степнова… Итак, мы остались одни. Даже с полуприкрытыми от стыда глазами я чувствовала, как Степнов буквально прожигает меня взглядом. А я не в силах была пошевелиться. - Почему ты мне не сказала? – услышала я его сдавленный голос. Первый вопрос, который пришел на ум – «что?». Обдумав свой ответ, прежде чем озвучивать эту мысль, я пришла к выводу, что он задал глупый вопрос. Почему я должна была ему об этом говорить? Меня не спрашивали, я и молчала. И теперь я молчу, хоть он и спрашивает. - Замутила ты кашу, Кулемина… - выдохнул он и потер глаза. Я увидела это краем глаза, но Виктор вмиг стал каким-то усталым. - Ничего я не мутила, - в пол голоса пробормотала я. - Конечно, не мутила она! – Виктор повысил голос, - Если бы я знал раньше, я бы никогда не порекомендовал тебя на эту операцию! Не знаю, что нашло на меня в тот момент, но его слова попали прямо в душу, в самую-самую десяточку, и я завелась. - А что, профессионализм теперь меряется количеством половых актов за жизнь? – приподняв голову, я сузила глаза, становясь похожей на кошку. - И этим тоже! – выпалил он, - Я думал сначала, что ты камер стесняешься, что шарахаешься от меня с непривычки. А оказывается вот в чем была проблема!... - Нет у меня никаких проблем! – взорвалась я, - А если и есть, то они только мои и к тебе никакого отношения не имеют! Тебе приказали сделать из бревна женщину, понимаю, противно. Но и не надо ничего! Сама все сделаю… Я поднялась со стула и быстрым шагом направилась к выходу с террасы. Степнов вмиг оказался возле меня. Блин, как он так быстро ухитрился? Перегородил мне дорогу, схватил за предплечье, больно. - Ты что говоришь, Кулемина? – зашипел он. Именно зашипел, - Какое бревно? Какое сама? Совсем ума лишилась? Степнов так дернул меня за руку, что я невольно дернулась. Ну и хватка у него, просто мертвая… - Лен, - он перестал сжимать так сильно, но руки моей не выпустил, наоборот, положил вторую руку на другое плечо, - пойми ты, так не правильно… Не должно так быть, - я попыталась, было, открыть рот, но он прервал меня, - Молчи… Лена, тебе 22 года. 22, понимаешь? Разве для того ты оставалось девочкой до такого возраста, чтобы выглядеть естественной перед камерами американцев? - Уже ничего не исправить… - попыталась оправдаться я. А что мне было сказать? Что, дожив до своих 22 лет, я не то что не влюблялась сама ни разу, Степнова я не считаю, но и в меня никто не влюблялся. Да что там не влюблялся? Внимания-то никто не обращал! Не то, что секс, поцеловать никто не хотел. Степнова я опять же не считаю. Он не хотел, он просто работал. - И ты так спокойно об этом говоришь? – он разжал руки и отвернулся к стеклянной двери. - А что ты прикажешь мне делать? Орать, блажить, рвать на себе волосы, отказываться от задания? – я снова вскипела, - Иногда бывает так, что не обстоятельства зависят от тебя, а ты от обстоятельств. И это нормально, потому что это жизненный закон равновесия. - Вот только философию здесь разводить не надо. «Закон равновесия» - он попытался скопировать мой голос, но, вероятно, был слишком зол, поэтому получилось не очень, - Хрень это все собачья! – хотел, было, ударить по двери, но, вспомнив, что она стеклянная, замедлил ход и осторожно опустил кулак на блестящую в ночи поверхность. Следом за кулаком прижался лбом к стеклу. Я не знаю, сколько мы так простояли: он у двери, я в нескольких шагах от него за спиной. Думаю, несколько минут. - Пойдем… - казалось, он не сказал, выдавил, выжал из себя. Мы вошли в уютный зал, освещенный многочисленными резными лампами. Вот в этих стенах мне и придется проститься с девичеством. Что же, бывает и хуже… Но и лучше, мать твою, тоже бывает! Я и не заметила, как Виктор отошел от меня и стал что-то быстро нашептывать официанту. Только заметив на себе скучающий взгляд молодого человека в белой рубашке, поежилась. Ах, вот какими взглядами одаривают работники увеселительных заведений жриц любви? Неприятно-то как! Виктор вернулся ко мне, уверенной походкой, но с опущенными глазами. А ему-то что волноваться? - Сейчас, минут через пять все будет готово… Я только коротко кивнула. Дурацкая ситуация! - Волнуешься? – посмотрел на меня исподлобья. Господи, ну зачем ты так смотришь? - Немного… - соврала я. Да меня трясет всю, как будто не видно. Степнов куда-то обернулся, а когда я повернула голову в ту же сторону, увидела лишь промелькнувшую белую рубашку. - Пойдем? – он аккуратно дотронулся до моей руки, легко-легко, как бы призывая самой решить. - Пойдем, - хриплым голосом отозвалась я, кладя свою ладонь в его. Это была маленькая комнатка, обшитая багровым бархатом. - Черт! Как пошло! – одними губами выругался Степнов, обводя комнату взглядом. Я стояла около небольшого дивана. Помещение было настолько мало, что здесь мог уместиться лишь маленький диван и крохотный низкий столик, на котором почему-то стояли бутылка виски и два стакана. Степнов, все так же не выпуская моей руки из своей, подвел меня к дивану и усадил. Блин, почему же здесь все такое красное? Неуютно и мерзко! - Лен, - позвал он меня, - на, пей маленькими глотками. Но выпей все, - Виктор протянул мне наполовину наполненный низкий рокс. - Зачем это? – тихо спросила я. - Чтобы расслабиться. Просто пей… Сам же опрокинул залпом такой же стакан огненной жидкости и встал спиной ко мне. Я уже сделала несколько глотков, но опьянеть еще не успела и готова была поклясться, что мышцы на его спине выплясывали нервный танец. Он повернулся резко, смерил меня взглядом и присел близко-близко. Спокойно вынул из моих ладоней зажатый в них стакан, пристально смотря мне в глаза, а потом поцеловал… Так нежно… едва касаясь… - Не надо… - попыталась протестовать я. Не хочу никаких иллюзий! Пусть горькая, но правда! - Молчи… - вновь накрыв мои губы своими, прошептал он. Его руки, такие сильные и крепкие, сейчас казались абсолютно невесомыми. Они порхали везде. На щеках, на шее, на руках, на животе. В какой-то момент я вдруг осознала, что на мне уже нет футболки. Мамочки, началось… Это была последняя мысль. Дальше я снова потерялась во времени и пространстве. Мы оба как будто очнулись. Виктор лежал на мне, в одних расстегнутых джинсах, на мне осталась только нижняя часть нижнего же белья. Воздух прорывала трель мобильного. Какое-то время мы непонимающе смотрели в глаза друг другу, все так же находясь в интересной позе. Неужели между нами было подобие… страсти? Нет, вряд ли! Это просто алкоголь действует… В миг в глазах Степнова как будто зажегся огонек мысли. Он быстро встал, вынул мобильный из кармана джинсов и коротко ответил «да». Разговор продолжался каких-то несколько секунд, но за это время лицо Виктора успело несколько раз изменить свое выражение. Положив трубку, несколько минут сидел, не двигаясь. - Их взяли… - глухо произнес он, роняя голову на ладони. - Кого? – голова гудела, тысячи мыслей роились, и ни одной четкой. - Захаровых взяли…
AnyaNuta: Мы возвращались на базу. Ехали медленно. Хотя, слово «ехали» к нашей ситуации было не приемлемо. Уже минуты три вообще стояли на одном месте, не двигаясь. Забавно, со вчерашней ночи мы с Виктором не поднимали тему чуть не произошедшего. Вообще почти не говорили, а если и доводилось перекинуться парой слов, то они носили исключительно рабочий характер. Вчера после того звонка несколько мгновений ни один из нас не мог ни произнести ни слова, ни пошевелиться. Степнов пришел в себя первым. Встал, сделал два шага до двери, два обратно (большему препятствовали размеры помещения), потер лицо руками и окинул меня долгим взглядом. - Лен, прикройся, – он сказал это довольно мягко, но для меня эта фраза была словно удар под дых. Я так запуталась во всем, столько всего произошло, что мозг отказывался работать, а голова шла кругом. И только после этой фразы наконец-то поняла, что все еще лежу на этом красном диване практически обнаженная. Вместо того, чтобы прикрыть грудь, я запустила руку себе в волосы, судорожно оглядываясь по сторонам в поисках футболки и верхней части белья. Заметив мое замешательство, Степнов сам выцепил взглядом разбросанные вещи, быстро подобрал и положил около меня на диван. Даже сейчас, вспоминая эту сцену, мои щеки покрывает густой румянец, а ладони вмиг становятся мокрыми. Виктор подобрал свою футболку, мастерски надел и застегнул доселе расстегнутые джинсы. А я все сидела, не в силах пошевелиться. Он пристально посмотрела на меня таким глубоким взглядом, что, казалось, задержись он на мне хоть на секунду дольше, я с легкостью могла бы превратиться в горстку пепла, а потом как-то рвано и порывисто отвернулся, показывая, что не будет нарушать интимность обряда моего одевания. Черт, я сидела на этом проклятом диване, словно каменная древнегреческая скульптура! Приложив нечеловеческие усилия, мне все-таки удалось заставить свою голову заработать хоть как-то. Я принялась натягивать га себя одежду, а Степнов тем временем, все так же стоя ко мне спиной, налил себе виски и быстро осушил бокал. - Я все… - себе под нос сказала я, когда все то, что недавно лежало на диване, было на мне. Виктор в пол-оборота повернул голову и бросил мне: - Иди к машине, я скоро подойду… Смысл его высказывания дошел до меня лишь через некоторое время. Я встала и осторожно приоткрыла дверь, желая всем сердцем покинуть это красное безумие. Плотно притворив за собой дверь, я не сразу же пошла к выхожу из клуба, а прошла всего пару шагов и прислонилась виском к прохладной стене. Не знаю, сколько я так простояла, но мой полет в беспамятстве прервал звук бьющегося стекла, исходящий из комнаты. Стакан он, что ли разбил, или бутылку? Случайно, наверное… Я потопала к машине. Было уже около полуночи, перед входом в клуб собралась веселая толпа, а я, вся бледная и растерянная, покидала это злачное место. Виктор не заставил себя долго ждать. То ли я шла медленно, то ли Степнов бежал, но к машине мы подошли практически одновременно. Он, щелкнув сигнализацией, открыл двери, и мы сели в автомобиль. - Ты что-то разбил там…? – не хотела я называть тот красный беспредел комнатой. Вообще никак не хотела называть то место. Он как-то грустно посмотрел на меня. Если честно, сначала я подумала, что во взгляде сквозила злость, даже поежилась, а потом присмотрелась и поняла, что это грусть. И усталость. - Да… Бутылку. Рукой задел, - я видела, что Виктор старается говорить спокойно, но, может быть начал сказываться опыт агента, я чувствовала, что его что-то волнует. - Может, я поведу? – предложила я, - Ты пил… - мне как-то совсем не улыбалось разбиться после первого же задания. Жить еще хотелось, хотя, я и с трудом представляла, как жить дальше. - Что-то не взяло меня, - усмехнулся он по-особенному нервно. И мы поехали. Еще предстояла процедура отчета, которая проходила в штаб-квартире в центре города. Обычный бизнес-центр, каких в Москве хренова туча, первые этажи занимают различные коммерческие компании, а с середины – наша штаб-квартира. Кто бы мог подумать? Нас промурыжили всю ночь, и даже начало утра прихватили. Развели по разным комнатам и заставили писать подробнейший отчет об операции, затем просили объяснить несостыковки в моем и отчете Виктора. Потом какие-то нескончаемые психологические тесты. К десяти утра пятницы я была уже полностью разбита. Бумажки менялись, как картинки в калейдоскопе, я все время что-то заполняла, отмечала, оценивала… В двенадцать нам разрешили пойти на обед. Разрешили-то разрешили, только мне кусок в горло не лез. Виктор сидел за соседнем столиком в компании нескольких мужчин. На меня он не смотрел, но и у него с аппетитом были неполадки. Я все-таки впихнула в себя какую-то плюшку, запив ее очень сладким кофе с молоком. А дальше нам поступил приказ возвращаться в Улей. В оставшийся месяц с небольшим обучения нашей группы Виктору вновь предстояло взять на себя роль инструктора, а мне курсантки. И хоть, как мне сказали, место агента мне было уже обеспечено, доучиться все-таки стоило. До базы оставались какие-то считанные километры, а мыслей в голове не стало даже на одну меньше. Захаровых взяли, с ними теперь работают спецслужбы, наши вещи, которые находились в их квартире, уже привезли в Улей. Наши сделали Американцев, очередное сражение выиграно, а дальше то что? По-старому уже точно не будет. У меня по крайней мере… Степнов все так же молча вел машину, пристально вглядываясь в ветровое стекло. На самом деле, даже хорошо, что мы не разговаривали. Потому что, о чем говорить с ним, я не представляла. Еще несколько минут, и уже была видна огороженная территория базы. На контрольном посту охранник поздоровался, но документы все-таки потребовал. А куда деваться? Правила – они для всех. Виктор припарковался на практически свободной стоянке, вышел из машины и подождал меня. Думая каждый о своем, мы пошли ко входу. - Ленка! Виктор Михайлович! Вернулись уже? Как операция? – Людка, выбежавшая за чем-то только ей известным на улицу, увидела нас и, как я поняла, окончательно забыла, что ей было нужно. - Привет, Кузнецова! Ну что, совсем Примерова захамутала? – перед нами снова стоял тот Степнов, которого я знала до задания. Уверенный в себе, подтянутый, с ехидной улыбкой на лице и пронзительными глазами. А десять минут назад он был другой… - Да уж, Виктор Михайлович, захамутаешь его… Кто кого называется… - все-таки, молодец Виктор! Так грамотно перевел тему. Ежу же понятно, что тема нашей операции является неприкосновенной и обсуждению не подлежит, а Людка от радости и любопытства задала вопрос о задании. И пусть он был просто для галочки, Виктор мастерски сменил тему. Что и говорить – асс! - Люд, может, пойдем, расскажешь, что здесь творится? – Людка, несмотря на свою тихость, но болтливость, мне нравилась. С ней было приятно и не очень напряжно. Главное было, воспринимать ее такой, такая она есть. - Да у нас все по-старому, - отмахнулась она от меня. Конечно, с преподаватилем поболтать было куда более интересно, - Только по Виктору Михайловичу скучали. Привыкли мы к вам! – что говорить… Степнову было приятно услышать такое. Безусловно он догадывался, что наставник из него что надо, но услышать похвалу от курсантов – не это ли счастье для инструктора? - Все, Кузнецова! Я вернулся и теперь буду гонять вас с утроенной силой! – он сымитировал грозное выражение лица, а Людка только расхохоталась. - Всегда готовы, Виктор Михайлович! – подыграла она. Дальше я уже не слушала. Окинула взглядом здание, территорию. Ничего не изменилось, все так же, как и прежде. Только я себя чувствовала по-другому. Как-то взрослее что ли? Мне было сложно это объяснить даже себе. Просто казалось, что что-то безвозвратно ушло. А что именно, я не понимала. Я посмотрела на Степнова. Говорит с Людком, смеется, шутит, а глаза все равно грустные. Такие же были у него, когда он садился с машину после посещения «Фабрик». Его что-то тревожило…Что именно? Здесь, в Улее, нас учили узнавать правду. Хотела ли я знать, что происходит с Виктором? И да и нет. Мне было, естественно, любопытно, но, одновременно с этим, я боялась этой правды. Она могла касаться напрямую меня. Да скорее всего, так оно и есть! Он мог быть разочарован моей зажатостью в общении с ним до задания, той правдой, которую узнал обо мне, моей работой на задании, мной, в конце концов. И что, разве стоит такая правда того, чтобы до нее докапываться? Нет! «Счастье в неведении…», как говорил один злодей в популярном блокбастере. Люда и Степнов, все еще о чем-то болтая, пошли в здание. Я плелась за мини, не замечая ничего вокруг. Остановилась перед коридором, ведущим в нам корпус. Молча свернула. После всего случившегося я практически не была наедине с собой. Что же, сейчас самое время!
AnyaNuta: Эти полтора месяца тянулись, словно несколько столетий, и одновременно с этим летели, как секунды. В моей жизни практически ничего не изменилось, за тем лишь исключением, что дочитанный одинокими вечерами оригинал «Унесенных ветром» сменил оригинал «Гордости и предубеждения». Да уж, если в жизни не хватает романтики, человек стремится получить ее извне. А с романтикой у меня действительно было туго! Со Степновым мы практически не общались. Он относился ко мне, как и ко всем остальным курсантам: уделял ровно столько внимания и времени, сколько и другим. Чего скрывать? В глубине души было безумно обидно. За все это время мы только один раз и остались наедине. Да и то, так бестолково получилось все это, что при воспоминании то наворачивались невольные слезы, то подступал непрошенный смех. Спустя где-то две недели после окончания операции с Захаровыми и нашего приезда я, пытаясь справиться со своим раздражением, любопытством ребят и абсолютным безразличием Виктора, пошла успокаивать нервы в тренажерный зал. Там я спокойно могла излить душу своей лучшей подруге – огромной боксерской груше, подвешенной к потолку. Только диалог у нас был весьма странным: слова заменялись ударами, ответы – вибрацией тяжелого снаряда. Я рассказывала ей все, что накипело, а когда уже было нечего, просто улыбнулась ей, как самому лучшему другу, развернулась и вышла из зала, держа курс на свою комнату. По дороге меня остановил Леха Яковлев и начал что-то увлеченно рассказывать о выпускных экзаменах. Признаться, мне-то все это было не очень и интересно. Свой выпускной экзамен я уже сдала. Потянувшись привычным после каждой тренировки жестом к шее, я вдруг поняла, что оставила полотенце в зале. Извинившись перед Лехой, который, казалось, был просто одержим идеей первого для него настоящего задания, побежала обратно в тренажерку. Вот здесь-то и произошел казус. Я так стремительно влетела в зал, что даже не сразу поняла, что нахожусь не одна. Степнов лежал под большой штангой, грудные мышцы были настолько напряжены, что образовывали бугор, маленькие капельки пота на лице и шее, сильные руки с надутыми венами, сжимающие снаряд. Я замерла, как вкопанная. Виктор, заметив меня, сделал рывок и осторожно поместил штангу на подставку. Сел, посмотрел на меня. - Я полотенце забыла… - как будто оправдываясь, проговорила я, все еще стоя посередине зала, не шелохнувшись. - Угу, - утвердительно промычал Виктор, как бы разрешая мне пройти и взять забытое. На негнущихся ногах я подошла к скамье, вцепилась в махровую ткань и, развернувшись, все так же на прямых ногах поплелась к двери. Я кожей чувствовала на себе взгляд своего инструктора. Да, он снова носил этот титул. Казалось, я могла бы точно описать его взгляд, как если бы у меня на затылке имелась вторая пара глаз. Степнов смотрел мне вслед долгим, с только ему понятным оттенком грусти взглядом. А я что? Я думала, что расплавлюсь, пока пройду эти чертовы пять метров. Едва выйдя за дверь, я что есть сил рванула в свою комнату. Хотелось только одного – закрыться, спрятаться ото всех, чтобы никто даже мысли предположить не мог, что я по уши влюблена в своего учителя, что, кажется, теперь он знает обо мне почти столько же, сколько я сама знаю про себя, что, возможно, он уже давно догадался о моих чувствах… Нет! Я всеми способами убеждала себя, что это не так. Потому что, если бы это было так, оставался только один выход – сквозь землю провалиться! Вот такой вот бестолковой получилась наша единственная встреча наедине. Хотя, какого именно толка я от нее ждала, я и сама не знала. Шло время, день сменялся другим днем, и вот пришла последняя неделя обучения, после которой я автоматически становилась дипломированным агентом, а ребятам еще предстояло первое серьезное в их жизни задание. На сегодня было намечено заключительное занятие по оттачиванию искусства говорить заведомую ложь. Я вспомнила наше первое занятие, как я пришла вся «разодетая», как Степнов за опоздание первой усадил меня на стул. Мама, как же летит время! Это было почти четыре месяца назад! В памяти невольно всплыли слова Виктора о том, что интимные вопросы задавать нельзя. Ну, на тот момент было нельзя, а сейчас, как я предполагала, было самое время. За этот курс нас многому научили и многое успели показать, теперь мы должны были показать, чему успели научиться. После обеда мы прошли в небольшую комнату с адской машиной посередине. Естественно, никакого отношения к аду этот агрегат не имел, но нервов он нам попортил много! Это был своего рода детектор лжи, только, если популярный и пропиаренный во многих фильмах аппарат реагировал на удары сердца, тем самым давая понять, правду говорит человек или нет, то этот агрегат измерял давление и диаметр зрачка. Таким образом, данные становились практически стопроцентно точными, и ни один обычный человек не смог бы выдержать проверки этой машиной. А мы теперь могли! И сегодня мы должны были это продемонстрировать. - Что, бойцы, готовы? – обратился к нам Виктор. Я так и не переучила себя снова называть его Виктор Михайлович. Да и зачем? Мы с ним не общались, поэтому и переучиваться надобности не было. - Всегда готовы! – хором отозвались ребята, и по комнате пролетел озорной смех. И понеслось… Сегодня никому не удалось бы избежать этой проверки. Когда паренек по имени Миша садился в кресло, а именно ему довелось открывать этот марафон лжи, Степнов, как я и догадывалась, предупредил, что сегодня не будет никаких ограничений в вопросах. Что же, предупрежден – значит, вооружен! Самым главным для меня было морально свыкнуться с этой мыслью. А, так как подозрения о таком феерическом завершении курса уже закрадывались в мою голову, ничего неожиданного для меня не произошло. Я было готова! Ой, ну что же творилось с нашим курсом! Казалось, что в этой комнате собрались какие-то озабоченные! У Людки спрашивали, когда она первый раз переспала с Примеровым. Кузнецова с ядовитой ухмылочкой сказала, что у них еще ничего не было. Понятное дело – соврала, но прибор показывал, что Людок говорила чистую правду. Забавный случай произошел с Димкой Примеровым. Леха Яковлев иногда любил пошутить, вот и сегодня решил разыграть Димку. После нескольких вопросов ребят, Леха задал свой вопрос: «Дима, ты импотент?» Так как нужно было врать, причем так, чтобы обмануть и нас и машину, Димка и ляпнул: «Да». Тогда Леха искренне посочувствовал Людке, а приминая во внимание более раннюю «правду» Кузнецовой о том, что между ними еще ничего не было, посоветовал бросать этого парня скорее. Да, весело было! Но вот настала моя очередь. Я села в кресло, Виктор подсоединил к руке датчик давления, придвинул прибор измерения диаметра зрачка. Ну, кажется, началось. Вся сложность работы с этой машиной заключалась в том, что она воспринимала ответы только типа «да» и «нет». Поэтому вопросы должны были быть поставлены весьма четко. - Лена, - начал Яковлев, - в твоей жизни было больше пяти половых партнеров? Ну, началось! Леха сегодня в ударе! - Да, - ответила я, слегка улыбнувшись. Наглая ложь! - Правда, - констатировал Степнов твердым голосом. - Ты лишилась девственности после двадцати лет? – это подал голос Миша. А он-то куда решил влезть? Знал бы он, что своей формулировкой дал мне полный карт-бланш! Ведь, какой бы ответ я ни дала, все равно солгу! - Да, - улыбнувшись, произнесла я. - Правда, - эхом отозвался Виктор. - Лена, подала голос Кузнецова, - тебе сейчас кто-нибудь нравится? Черт! Людка! - Да, - решительно заявила я, делая ставку на то, что все собравшиеся здесь поймут, что я лгу. - Правда, - все таким же спокойным голосом произнес Степнов, который стоял за моей спиной и следил за приборами. Кажется, мой план сработал! По крайней мере, я так думала, пока ко мне не подошел Виктор и не стал освобождать меня от датчиков. Его вид, казалось, ничуть не изменился, но от моего глаза не ускользнула легкая, едва различимая самодовольная улыбка на его лице. Блин! Кажется, я влипла!
полная версия страницы